Охотник за тенью
Шрифт:
Через пару минут ответил женский голос. За лаконичным «Да?» яростно грохотал на предельной громкости тяжелый рок.
– Космо Бардити, – произнес Маркус.
Женщина помедлила.
– Ты договаривался?
– Нет.
Голос исчез, словно поглощенный громыханием. Через несколько секунд сработал электронный замок.
Маркус толкнул дверь и очутился в коридоре с бетонными стенами. Освещала его только неоновая лампа, которая часто мигала: казалось, вот-вот перегорит.
В глубине коридора виднелась красная дверь.
Пенитенциарий направился туда. Слышался
Появилась женщина, которая, по-видимому, и говорила с ним по домофону. На ней были туфли на головокружительно высоких шпильках, очень короткая кожаная юбка и серебристый топ с глубоким вырезом. Над левой грудью – татуировка в виде бабочки. Платиновая блондинка, чересчур накрашенная. Она ожидала Маркуса, опершись о косяк и жуя резинку. Смерив его взглядом с головы до ног, не сказала ни слова, только развернулась и пошла, явно предполагая, что гость за ней последует.
Маркус вошел в заведение. «СКС» означало «секс», с пропущенной буквой. В самом деле: можно было безошибочно угадать, что это за место. Все определенно указывало на садомазо.
Обширный зал с низким потолком. Черные стены. В центре – круглая эстрада с тремя шестами для стриптиза. Вокруг – диванчики, обитые красной кожей, и столики того же цвета. Свет приглушенный, на экранах мелькают кадры порнографических фильмов: причинение боли, телесные наказания.
На эстраде девушка с обнаженной грудью лениво исполняла какой-то номер с бензопилой под тяжелый рок. В песне назойливо повторялись слова: «Heaven is for those who kill gently» [8] .
8
Небеса для тех, кто убивает нежно (англ.).
Следуя за платиновой блондинкой, Маркус насчитал каких-нибудь шесть клиентов, рассеянных по залу. Только мужчины. Ни черепов, ни гвоздиков в ушах, да и вид не такой зверский, как можно было ожидать. Просто безликие типы разных возрастов, в офисных костюмах, с несколько скучающей миной. Седьмой клиент мастурбировал в темном углу.
– Эй, ну-ка спрячь свою штучку! – набросилась на него провожатая Маркуса.
Мужчина ее проигнорировал. Блондинка возмущенно покачала головой, но этим и ограничилась. Они пересекли весь зал и оказались в узком коридоре, куда выходили двери отдельных кабинетов. Там же располагался мужской туалет, а за ним – дверь с надписью «Посторонним вход воспрещен».
Женщина остановилась и посмотрела на Маркуса:
– Никто здесь не называет его настоящим именем. Поэтому Космо решил повидаться с тобой.
Она постучала и сделала Маркусу знак войти. Тот проследил, как она удалилась, потом переступил порог.
Постеры жестких фильмов семидесятых годов на стенах, барная стойка, на полочках –
За столом сидел Космо Бардити.
Маркус закрыл за собой дверь, заглушив музыку, но какое-то время стоял на границе тени, разглядывая его.
На нос Бардити сползали очки для чтения, что не вязалось с наголо обритой головой и джинсовой рубашкой с закатанными рукавами. Пенитенциарий тут же узнал татуировки на руках: кресты и черепа. И свастику на шее.
– Так что ты за хрен такой? – спросил мужчина.
Маркус шагнул вперед, чтобы тот мог увидеть его лицо.
Космо долго пребывал в замешательстве, пытаясь вспомнить.
– Это ты, – выдохнул он наконец.
Парень, заточенный в кабинке сауны, узнал своего спасителя.
Пенитенциарий еще помнил испытание, которому его подверг Клементе, вручив ключ и направив в дом родителей, потерявших дочь и раздавленных болью.
Зло – правило, добро – исключение.
– Я думал, что после того, как я тебя выпустил, ты изменишь образ жизни.
Мужчина ухмыльнулся:
– Не знаю, известно ли тебе, что человека с моим прошлым никто не возьмет на постоянную работу.
Маркус обвел рукой комнату:
– Но почему именно это?
– Работа как работа, разве нет? Мои девочки все чистые, никаких наркотиков, никакого секса с клиентами: здесь только смотрят. – Он добавил серьезным тоном: – Я живу с женщиной, которая меня любит. У нас двухлетняя дочь. – Он явно хотел показать, что его не напрасно освободили.
– Рад за тебя, Космо. Рад за тебя, – отчетливо проговорил Маркус.
– Ты пришел предъявить счет?
– Нет, попросить об одолжении.
– Я даже не знаю, кто ты и что ты там делал в тот день.
– Это не важно.
Космо Бардити почесал в затылке:
– Что от меня требуется?
Маркус сделал еще шаг к письменному столу:
– Я ищу одного человека.
– Я его знаю или должен знать?
– Понятия не имею; однако не думаю, что знаешь. Но ты мог бы помочь мне найти его.
– Почему именно я?
Сколько раз Маркус задавал этот вопрос себе или Клементе? Ответ был всегда одним и тем же: судьба, или, для верующих, Провидение.
– Потому что у человека, которого я ищу, особые пристрастия в плане секса, и я думаю, что в прошлом он давал волю своим фантазиям в таких местах, как это.
Маркус знал, что насилию предшествует некий инкубационный период. Убийца еще не знает, что хочет убивать. Он подпитывает экстремальным сексом зверя, которого носит внутри, и тем самым постепенно опускается в самые дальние тайники своей природы.
Бардити вроде бы заинтересовался:
– Расскажи о нем подробнее.
– Он любит ножи и пистолеты; возможно, у него проблемы с сексом: только оружие может доставить ему удовлетворение. Он любит смотреть, как другие занимаются сексом: подкарауливает парочки, но, может быть, посещает также групповуху. Он любит фотографировать: думаю, он хранит все снимки парочек, какие сделал за эти годы.