Охотник
Шрифт:
— А… — простонал Крот, что в переводе должно было означать — пристрелите меня, чтобы смерть была легкой. — А…у…м.
— Понял, понял, — Слава наклонился над ним. — Потерпи, скоро все пройдет.
— А…м…м.
— Как скоро? Ну… отбиты почки, печень, тяжелое сотрясение мозга, возможно, поврежден желудок, руки сломаны, одна нога в лодыжке, для твоего оберега на это потребуется минут сорок, может полчаса. Понимаю, звучит фантастично.
— А…м…м.
— Неужели так больно? — Волк наклонился над ним. — Выпить хочешь?
—
— У меня только спирт, иного не держу, обычно использую только для наружного применения в качестве обеззараживающего средства, но тебе могу налить.
— Пожалуйста, позвоните в скорую помощь…
— Да не нужна тебе скорая, ты уже и сейчас живее всех живых, вон даже говорить начал со сломанной челюстью.
— Что?!
Слава поднес к губам кружку.
— Давай понемногу.
Вадим глотнул, и едва не выплюнул прозрачную едкую жидкость, спирт не только опалил рот, но еще и стал разъедать мелкие ранки, которых там нашлось в достатке.
— Ох, и больно тебе будет!
Крот наконец проглотил спирт, и он покатился по израненному пищеводу, добрался до желудка и устроил там настоящую бурю. У него даже слезы побежали из глаз. Когда смог отдышаться, то спросил.
— А раньше предупредить нельзя было?
— И упустить такой кайф? — Волк засмеялся. — Ты бы видел свое лицо! Еще хочешь?
— Нет, спасибо, — выдавил из себя Вадим. — Мне итак плохо…
В его желудке бушевал самый настоящий гейзер выбрасывающий кипяток, скоро он успокоился, а боль ослабла настолько, что Крот смог сесть и убедился в том, что Волк его и на самом деле положил на стол, обитый алюминиевым листом.
Он огляделся. Небольшой зал с закопченными стенами. В одном углу механический молот, а в другом горн, на столах несколько наковален, а стены обвешаны молотками разных размеров, клещами и напильниками — самая настоящая кузница.
— Нравится? — спросил Слава. — Мое! Все приобретено на кровные денежки.
— Неплохо, — кивнул Крот. — Только я в этом ничего не понимаю. Кузня?
— Она родная. Живу тоже здесь, у меня вон за той дверью комнатка. Душ там имеется. Тебе туда надо, ты весь в крови. Полотенце там есть.
Вадим встал на бетонный пол, покачался, но устоял, тело вроде понемногу возвращалось к жизни. Даже нога со сломанной лодыжкой не подвернулась. Слабость отступила, боль почти исчезла. Он дошел до двери, ведущей в душ, вошел внутрь и остановился перед зеркалом. Выглядел он ужасно: на лице и руках корка из засохшей крови, трусы превратились в грязную тряпку, от которой остро пахло потом и мочой. Крот поморщился и вошел в душевую кабинку. Сделана она была просто, бетонные стены, две трубы подводящие холодную и горячую воду и соединяющая душевая насадка.
Тело благодарно воспринимало тепло, заставляя подставлять все новые и новые места под тугие колючие струйки.
Когда Вадим вошел в мастерскую, на столе уже стояла чугунная сковорода, на ней скворчала разогретая тушенка, рядом лежали крупно нарезанные ломти хлеба и зеленел пучок укропа. Пахло еда божественно, и Вадим только сейчас понял, как голоден.
— Неужели откажешься? — усмехнулся Волк. — Ну, скажи мне — нет!
— Ни за что!
Крот сел на металлическую табуретку и заработал ложкой. Слава от него не отставал, всю сковородку они смели за пять минут, а потом блаженно отвалились. Вадим удивлялся сам себе, обычно он тяжело сходился с людьми, а с этим парнем чувствовал себя как со старым, проверенным другом. Было странно, что он спокойно относится к его подколкам и шуточкам, словно давно к ним привык, обычно на такое отвечал с присущим ему едким ехидством.
— Спасибо, — произнес Крот, с благодарностью следя за Славой, который откуда-то вытащил закопченный эмалированный чайник и начал разливать по кружкам крепкий дымящийся чай. — Давно не ел с таким аппетитом.
— И это неудивительно, твой организм потратил много энергии на то, чтобы зарастить твои раны.
— Скажи, почему ты меня не отвез в больницу?
— Тебе не нравится результат?
— Да нет, все нормально, просто любопытно, как ты догадался, что на мне все зарастет как на собаке?
— Я такие вещи просто чувствую, это неинтересно, но вот почему к тебе привязались змееныши, любопытно. Расскажешь?
— Змееныши?
— Наги, виевичи… названий у них много.
— А кто это?
— Змеелюди. Нечисть.
— Что?!
— Они существуют, — усмехнулся Слава. — И кроме них существует много чего другого, о чем говорится в мифах, просто о них мало кто знает. Тебе не повезло — ты узнал. Так что им от тебя было нужно?
— Сам ничего не понимаю. — Вадим поежился, в футболке и трусах в этой огромной мастерской ему было холодно, а одеть было нечего — вся одежда безнадежно испорчена. Изорванная куртка, лежала под ногами, из длинных порезов торчал синтепон, рядом лежали окровавленные джинсы, точнее то, что от них осталось. — Вообще-то я диггер, любитель лазить в подземельях.
— Там, где живут наги, понемногу становится понятнее. Итак, ты, похоже, забрался куда-то туда, куда людям путь заказан. Рассказывай дальше…
— А чего рассказывать? Нашел в подземелье туннель, который находится глубоко внизу, на тех уровнях, на которых лет сто никто не бывал, прошел по нему и дошел до зала, в нем нашел алтарь, а на нем лежал вот этот камень, — Вадим достал оберег и показал Славе, в ответ тот понимающе кивнул. — Я его забрал, потому что он мне понравился, чем, объяснить не могу, а после этого за мной стали следить эти, как ты сказал — наги, и начались неприятности.