Охотник
Шрифт:
Отчасти, чтобы сменить тему, а отчасти потому, что это его заинтересовало, он спросил:
— Морена! Ты помнишь ту часть пророчества, где говорится о видении слепого Юнца?
— Эта? — И она процитировала:
Четверо встанут меж ночью да солнечным днём,
Дети из голубого огня, сила в их древней крови.
Те, кто рождён в год видения слепого Юнца, —
Только лишь всем четверым предначертано одолеть Темноту.
Если погибнет один, тогда рассвет никогда не наступит.
— Да. Как ты думаешь, что означает: "Те, кто рождён в год видения слепого
Она раздражённо взглянула на него:
— Юнец — это, наверное, Арадий, да?
— Вы о ком? — вмешалась в диалог Варна, вытянув шею от любопытства.
Морена взглянула на Джера, — Варна нередко заставляла их обмениваться насмешливыми взглядами.
— О Юнце из круга Колдунов, — сказала она. — Слыхала о слепом Юнце? Колдуны подчиняются Юнцу, Отцу и старичку — Дедушке Хармана. Юнец — один из самых важных персон Ночного Мира…
— Ага… Помню, — успокоилась Варна.
— Верно, — кивнул Джер. — Арадий, скорее всего, и есть слепой Юнец. Но что означает "в год его видения"? Сколько лет этому мальчику, за которым мы охотимся?
— Ну, леть девять где-то.
— А у Арадия было какое-то особое видение девять лет назад?
Морена сдвинула брови и пристально следила за противоположной стороной улицы.
— Мне по чём знать? У него начались видения после того, как он ослеп. Так? Значит, похоже, у него могло быть целых восемнадцать лет на всякие видения. Кто скажет, о каком именно идёт речь в поэме?
— Похоже, что ты даже не пыталась ничего выяснить, — съязвил Джер.
Она окинула его раздражительно:
— Если ты такой умный, выясняй сам.
Джер промолчал, но именно этим он и решил заняться. Непонятно почему, но слова пророчества не давали ему покоя. Сейчас Арадию было девятнадцать, и видения у него начали появляться после того, как он потерял зрение, то есть когда ему исполнилось два года. Но некоторые из его видений были особыми. Иначе как объяснить, что они вошли в пророчество? Во всём этом крылся какой-то особый смысл. И Джер не переставал думать об этом… На другой стороне улицы он заметил движение.
Отворилась коричневая металлическая дверь, и из подъезда вышли два мальчика.
Пацаны шли за руки; у одного были тёмные кудрявые волосы, у другого — светлые. У Джера внутри что-то сжалось.
"Спокойствие!.. Только спокойствие! — приказал он себе. — Даже не пытайся схватить его и удрать к заливу на Востоке. Они помчатся за тобой, выследят… Немного терпения, и ты сможешь свободно забрать ребёнка. После того, как Морена проведёт свою "маленькую проверку"".
Пока Тинкл вёл ребёнка вниз по ступенькам, Джер почти замер на месте, размеренно дыша и стараясь сохранять самообладание.
Когда мальчики подошли к тротуару, Джер повернул ключ зажигания. Командовать: "Вперёд!" — ему не пришлось. Он просто рванул с места, зная, что остальные последуют за ним, как хорошо обученная стая. Он услышал, как взревели моторы, ощутил за спиной их плотный строй и повернул прямо к тротуару. Ребёнок — Неукротимая Сила — был неглуп. Заметив, что к нему приближается байк, мальчик попытался убежать. Но его ошибкой стало то, что он старался
Однако из дома, где жил мальчик, не донеслось ни звука. Они с рёвом мчались вдоль Тейлор-стрит. Миновали школу. Всё было сделано чисто.
— Держись, а то свалишься и расшибёшься! — прокричал Джер, вписываясь в крутой поворот на такой скорости, что коленом почти коснулся земли.
Он хотел оторваться от всех на приличное расстояние, чтобы можно было поговорить.
— Отвези меня домой! — заорал мальчик, но в голосе его не слышалось испуга или паники.
Он даже ни разу не вскрикнул. Джер посмотрел на него. Прямо перед собой он увидел узкие серые глаза. Серьёзные… Взгляд был укоризненным и несчастным… не испуганным. Джер вздрогнул. Он ожидал всего — рёва, страха, ярости. Но у него было такое чувство, что этот мальчик заорал бы только тогда, если бы знал, что его услышат.
"Может быть, лучше стоит подумать о том, что он способен сделать с нами? Может быть, он умеет вызывать голубое пламя, чтобы убивать людей? Иначе почему он такой спокойный?"
Только взгляд его серых глаз! Так не смотрят, когда готовятся напасть. Этот взгляд был…
Джер не мог понять, каким он был. Но он выворачивал ему душу.
— Послушай, Йон… кажется, так? Твоё имя Йон?
Мальчик кивнул.
— Послушай, Йон, я знаю, это страшно, когда кто-то незнакомый вдруг хватает тебя на улице. И сейчас я не могу тебе ничего объяснить. Но обещаю: тебе не навредят. Никто тебе не навредит… Ясно?
— Я хочу домой.
"Эх, малыш, я тоже хочу домой", — вдруг подумал Джер.
— Я отвезу тебя домой… или, по крайней мере, в безопасное место, — добавил он, почувствовав внезапный укол совести. В этом ребёнке было что-то такое, из-за чего не хотелось лгать. — Только вначале мы заедем к моей подруге. И послушай… я хочу, чтобы ты запомнил: я никому не позволю тебя обидеть, что бы не случилось. Ты мне веришь?
— Мой папа испугается.
Глубоко вздохнув, Джер направил байк к автостраде.
— Обещаю, я не позволю, чтобы тебя обидели, — повторил он.
И это было всё, что он сумел сказать. Он ощущал себя кентавром, получеловеком-полулошадью из железа, похитившим человеческое дитя и уносившим его со скоростью шестьдесят миль в час.
Продолжать разговор на шумной автостраде не имело смысла, и Йон молчал до того момента, пока они не оказались возле дома Морены.
И тогда он просто сказал:
— Я не хочу туда идти.
— Это не страшное место, — произнёс Джер, притормозя. — Мы поднимемся на крышу. Там есть маленький садик.