Охотник
Шрифт:
Гатс пафосно замер на стене, то есть на обычной каменной стене, которую возвёл Тим. Полноценной защитной стеной это назвать нельзя, потому что там ничего нет. Ни бойниц, ни защиты для стражников, ни даже лестницы, чтобы подняться наверх. Поэтому Гатс стоял на обычном куске камня. Меча он не демонстрировал, да и было бы это слишком вызывающе, но позу принял пафосную. Весь такой красавчик, в чёрном, развевающемся на ветру плаще, в подобии военного мундира, с уложенными и ухоженными волосами.
«Тут Лагерта стучится, — сказал Гэцу. — Просит тебя спровоцировать
До стены было метров двести, точнее, уже метров сто пятьдесят, я-то на месте не стоял. После слов Гэцу я притормозил и сбавил шаг.
«Лагерта, значит, просит…» — отозвался я.
Гроза меня трюку научила, как, нагнетая электрический потенциал в теле, увеличить скорость прохождения импульсов и тем самым повысить скорость мысли. Да и в целом, благодаря глазам, моя нервная система и мозг развиты куда лучше, поэтому в сказанном я увидел разом много скрытых смыслов.
«А скажи мне, дружище ты мой шерстяной. Вы, духи, можете любыми мотивами руководствоваться в обучении людей?»
«Мы всегда выбираем лучший путь. Такова наша природа».
«Лучший — сравнительная характеристика. Лучший, чтобы что? Чтобы стать убийцей? Воином? Порядочным семьянином? Или просто удобным инструментов для реализации ваших целей?»
Гэцу ответил не сразу, и это молчание было характернее всего.
«Ты прав. Духи могут преследовать свои цели».
Понятненько. Каким-то неожиданным открытием для меня это не стало. Это то, что лежало на поверхности. Духи вовсе не являются образцом мудрости и высоких моральных качеств. Достаточно посмотреть на Гэцу, этого развратника и алкаша.
«Эй, эй!» — возмутился он.
«Как будто это не так. Или ты хочешь сказать, что радеешь за мир во всём мире?»
Дух снова промолчал. То-то же.
Задумался я об этом в силу того, что просьба Лагерты была в целом понятна. Достаточно знать, что Гатс собой представляет и каким путём идёт. Вопрос в том, куда Лагерта хочет его завести. С одной стороны, это не моё дело. Пусть сами разбираются. А с другой… Мне оно надо? Ничего не имею против общего развития Гатса, но то, как я себе это представляю, и то, как это видит Лагерта, — совпадает? Вовсе не факт. А ведь я за крестников своих отвечаю. И Лагерте особо не доверяю. Это ведь она его научила, как Грозу в другое измерение отправить. Подстегнула развитие конфликта.
Время на обдумывание закончилось. Я добрался до Гатса. Остановился напротив, глянул на него снизу вверх. Со стены он так и не спрыгнул.
— А крестников моих где потерял? — усмехнулся я.
— В Озерске остались, — ответил Гатс, смотря на меня.
Взгляд у него такой… Глубокий, что ли. Оценивающий. И боящийся? Не так, чтобы поджилки тряслись, но было в нем что-то такое «сейчас Спар опять меня чморить начнёт, и мне придётся оправдываться».
— Ну, не самое плохое решение, — улыбнулся я нагло.
Гатс заиграл желваками.
— Не знал, что вы улетели. Решил сначала сам сюда заглянуть.
Ну вот. Всё же начал оправдываться. Это мне сказало
— Я понимаю.
— Да и стройка у вас. Не самое подходящее место для детей, — закончил он мысль.
Из-за чего я посмотрел на него совсем уж насмешливо. Мой взгляд он понял правильно. Ну да, ну да. Ссыканул Гатс сюда детей тащить. Что так-то нормально, и я в целом поддерживаю решение. Вологодские — это как ядовитая бешеная змея. Нельзя быть до конца уверенным, что не укусит. Но не потащил детей, и ладно. Оправдываться-то зачем?
— Это ты зря. У нас тут о детях первым делом позаботились. Ну да ладно. К крестникам тогда ещё слетаю, посмотрю на них. Ты мне лучше вот что скажи. Как продуть-то умудрился? Ещё и придурку какому-то залётному.
— Продул — это громко сказано.
— А как не громко?
— Он ударил первым, неожиданно. На том всё и закончилось, — ответил Гатс ледяным тоном.
— Неожиданно, значит…
Не знаю, на что рассчитывала Лагерта, обращаясь ко мне с просьбой, но то, что Гатс своими ответами начал меня вымораживать — факт.
Пожалуй, я мог перестать сейчас насмехаться над ним. Поговорить нормально. Отнестись с пониманием. Сгладить острые углы. И тогда то, что я вижу, убьёт его как воина. По крайней мере, сейчас я ощущаю, что Гатс полон противоречий, которые его пожирают и ослабляют.
Поэтому я не стал всего этого делать. Вместо этого выставил ладонь и толкнул воздух перед собой.
Гатса снесло со стены. По параболе он улетел назад, на склон, упал на камни, подпрыгнул пару раз и покатился. В один прыжок я долетел до него и снова выставил ладонь, чтобы впечатать его. Гатс мигом превратился в чёрный туман, метнулся в сторону и сформировался вне атаки. На том месте, где он только что валялся, остался отпечаток моей ладони.
— Гатси… — позвал я издевательски. — Скажи мне. Тогда тебя ударили сильнее или слабее?
— Тебе далеко до того удара, — посмотрел он исподлобья, призвав свой меч.
Получение меча души, кажись, навсегда изменило моё восприятие других мечей. Если подаренное Люцию кузнецом оружие было отличным, то меч Гатса… металлолом. Если Гар-дунок также видит чужое оружие, то неудивительно, что оно его раздражает.
Совсем неподходящее оружие тому, кто вполне способен стать Темным Герцогом, владыкой всего севера.
— Далеко? Так это же отлично, — улыбнулся я. — Потому что это не было ударом. Да это даже на пощёчину не тянуло.
На этот раз Гатс атаковал первым. С рыком, нанёс рубящий боковой удар.
— Ты приходишь ко мне в гости, но делаешь это без уважения, — перехватил я лезвие.
Гатса это не удивило. В моем исполнении он видел уже этот трюк и подготовил контраргументы. Сила удара наросла, вспыхнул дух, попытался меня схватить и отшвырнуть. Я тоже выпустил дух, и две силы столкнулись. Камни под нами стали трескаться, разлетаться пылью в стороны. Гатс, осознав, что просто так меня не задавить, выпустил силу тьмы. Давление скакнуло раза в два, но я усилил дух и начал давить его в ответ.