Охотники Гора
Шрифт:
Еще двое воинов оставили круг и поспешили на женский голос.
— Держать строй! — закричал им вслед Сарус, но куда там!
И этим воинам не удалось меня найти. А вот я отыскал их без труда. Я даже успел заметить Ширу, быстро исчезнувшую в темноте.
— Никому не выходить из строя! — раздраженно бросил Сарус. — Всем оставаться на местах!
— Так мы все погибнем! — оборвал его чей-то испуганный голос. — Нужно бежать отсюда! Бежать!
И человек побежал к воротам. Прямо на мой меч.
— Вот он, у ворот! — закричал воин с факелом
— Принести факелов! Больше огня! — приказал Сарус.
Через несколько мгновений загорелись еще два факела, а вскоре вспыхнул и разожженный в центре круга костер. Тиросцы увидели меня и, разорвав свои ряды, перестроились в новом порядке. Они выглядели вконец изможденными, тяжело дышали, многие были в крови. Теперь вместе с Сарусом их осталось всего лишь семеро. Откуда-то с другого конца лагеря, из темноты, доносились стоны раненых.
Кровь из раны на левой руке заливала мою тунику. Я чувствовал рану, но только сейчас смог ее увидеть.
— Ну, здравствуй, Боск из Порт-Кара, — горделиво произнес Сарус.
— Приветствую и тебя, Сарус с острова Тирос, — в тон ему ответил я.
— Вот мы тебя и нашли.
— Ага, вот он я.
На лице Саруса заиграла удовлетворенная усмешка.
— Отыщите арбалеты, — бросил он через плечо своим людям.
Я плотнее прижался спиной к воротам. Костер в центре лагеря разгорался все сильнее. Мы с Сарусом не спускали друг с друга пристальных взглядов.
Обоих арбалетчиков я убил, но вот что стало с их оружием? По мне больше не стреляли, это точно. В руках у оставшихся в живых тиросцев арбалетов не было. Да, этот момент я не учел, и, очевидно, допущенный промах будет стоить мне жизни. Все пропало!
Сарус усмехнулся.
— Теперь ему от нас никуда не деться, — поделился он радостью со своими воинами. И тут же поторопил их: — Ищите скорее арбалеты!
— Они здесь! — раздался рядом со мной женский голос.
Шира! У меня отлегло от сердца. Я оглянулся. С другой стороны неподалеку от меня стояла Вьерна. В руках обе женщины держали взведенные арбалеты, направленные на опешивших от неожиданности тиросцев.
— Ты проиграл, Сарус, — сказал я.
Внезапно предводитель тиросцев разразился диким хохотом.
— Нет, Боск, это ты, ты проиграл! — давясь от смеха, произнес он.
У стоящих рядом с ним воинов вырвался радостный крик. Я ничего не мог понять.
— Оглянись! — крикнул мне Сарус. — Оглянись, Боск из Порт-Кара, и ты увидишь, как приближается твоя погибель!
— Если хоть один двинется с места, — приказал я Вьерне и Шире, — стреляйте по ним!
Мой приказ вызвал у тиросцев новый приступ веселья. Я медленно обернулся. Сквозь щели в воротах за догорающими углями сигнального костра я различил несколько разгоняющих тьму фонарей. В их свете я увидел, как множество людей дружными усилиями втащили на берег два тяжелых баркаса и тут же направились к нашему лагерю.
— Это люди с «Рьоды» и «Терсефоры», — радостно поведал мне Сарус. — Твоя песенка спета, Боск из Порт-Кара!
Я
— Приветствую вас, капитан, — поздоровался со мной Турнок.
21
Я ЗАКАНЧИВАЮ СВОИ ДЕЛА В ЛАГЕРЕ САРУСА
Тиросцы один за другим побросали на землю оружие.
— Отойдите назад! — приказал им Турнок.
Под направленными на них остриями копий и мечей тиросцы, угрюмые, не способные поверить в реальность происходящего, неохотно повиновались. Сарус отказался сложить оружие. Он стоял, с трудом переводя дыхание и устремив на нас тяжелый, неподвижный взгляд.
Я внимательно наблюдал за ним.
В ворота проскользнула Тина, босая, во все еще надетом на нее ошейнике с моими инициалами, но в свежей белой шерстяной тунике. За ней, охраняя ее, с мечом в руке вошел Турус — молодой воин, тот самый, что носил на запястье браслет, усыпанный драгоценными камнями.
— Ты все сделала как нужно, — поблагодарил я ее.
«Выберемся отсюда — отпущу ее на свободу», — решил я.
Турус стоял рядом, положив руку на плечо девушки.
Хура и ее разбойницы, столпившись у дальнего конца лагеря, испуганно жались друг к другу» словно уже ощущая на себе холод металлических цепей. Здесь же, обреченно уронив голову, застыла и Мира. Мои матросы окидывали женщин-пантер оценивающими взглядами.
Римм, Арн и Марленус со своими охотниками, все еще закованные в цепи, вышли вперед. Лица их выражали искреннюю радость.
Сарус обернулся и бросил хмурый взгляд на Марленуса. Великий убар посмотрел на меня и усмехнулся.
— Прекрасная работа, Тэрл Кэбот, — похвалил он. — Ты настоящий воин.
— Меня зовут Боск, — возразил я. — Боск из Порт-Кара. И я принадлежу к торговцам.
Я чувствовал слабость во всем теле. Меня поташнивало. Вся туника у меня с левого бока пропиталась кровью. Я ощущал, как пульсирующими толчками выплескивается из раны кровь и стекает у меня по локтю, по запястью, делает липкими и скользкими пальцы.
Матросы принесли с собой еще факелы и фонари. Их свет заливал теперь весь лагерь.
— Дай мне твой арбалет, — потребовал у Ширы один из моих людей. Рабам запрещается держать в руках оружие.
— На колени, — приказал я ей.
Она одарила меня негодующим взглядом и, вскинув голову, опустилась передо мной на колени. В конце концов, она всего лишь рабыня. Помощь ее, конечно, не была бесполезной, но именно так и должна вести себя рабыня по отношению к своему хозяину. Мне вспомнилось, что я обещал ей выставить ее на продажу на невольничьем рынке Лидиуса.