Охотники и чудовища
Шрифт:
— Боялись, боимся и будем продолжать бояться, — сразу решила я расставить все точки над «е». — Поэтому кровь будем забирать у наин других хальдагов.
«А что же остальные цыпы? Тоже чересчур впечатлительные?» — фыркнул у меня в голове вейр.
— Остальные не цыпы, а курицы. Все, кроме Паулины, как ни удивительно.
И ведь я стопроцентно уверена, что Марлен и Одель девственницы. Девственницы жадные и трусливые. Вчера, когда выбирали для Польки украшение с саурином, Ротьер первая подскочила, чтобы поглазеть на браслет — белесые камни в серебристой
Стоило Одель его коснуться, как камни тут же окрасились в цвета небесной лазури. Марлен его тоже потрогала, в руках повертела, удивляясь, зачем Паулине понадобилось это украшение.
— Чтобы все видели, насколько у нас все серьезно с герцогом, — с гордостью проговорила наина, отвечая на мрачный взгляд ле Фэй победоносной улыбкой.
Винсенсия в то время крутилась в другой части магазина, и я тоже предпочла переместиться поближе к витрине, якобы озабоченная выбором драгоценностей для завтрашнего вечера.
Герцог же к тому моменту был настолько измотан многочасовым шопингом, что даже не смотрел, что мы там выбираем. Просто когда все колечки, сережки и брошки были расфасованы по бархатным мешочкам и коробочкам, велел ювелиру прислать ему чек.
Надеюсь, когда его получит, хальдаг не превратится в платинового блондина, иначе это будет явный закос под его величество.
«И как вы собрались кровь у них забирать? А зелье кто варить будет? Никак отравить меня надумали? Это тебя Тру надоумила? Признавайся, цыпа!» — распсиховался Морок.
— Ну вот, теперь ты еще и параноик.
«Ну хотя бы, по крайней мере, не покойник».
— Все, успокойся. Никто тебя травить не собирается. Зелье приготовит брат де Морсан. Он у нее студент (надеюсь, что прилежный), поэтому справится. Полька утверждает, что это зелье готовится несложно.
«Если мозги есть, то несложно. А если нет…» — Вейр многозначительно замолчал.
— Ладно, пойду от греха подальше. — Я осторожно оглянулась на лестницу, опасаясь быть застуканной нашим всемогущим герцогом. — Увидимся завтра. И прекрати мне тут с жизнью прощаться!
«Ничего не могу обещать, цыпа, как-никак во мне смертельно опасный яд. Но постараюсь дожить до завтра».
— Уж постарайся, — бросила я, поднимаясь с колен.
Закончив общаться с задницей вейра, отправилась в библиотеку продолжать штудировать герцогскую коллекцию в надежде узнать как можно больше об иномирских чудовищах. А если совсем повезет, отыскать зацепку, подсказку — хоть что-то (!), указывающее, где искать обратную дорогу в прежнюю жизнь. В жизнь, в которой я была обычной девушкой по имени Лиза, а не наиной Филиппой.
После обеда я порывалась вернуться в библиотеку, но мне помешала Илсе. Служанка начала волноваться и нервничать, мол, до вылазки в театр осталось всего каких-то пять часов, а меня еще нужно купать, кремами да бальзамами душистыми натирать, расчесать мне волосы сто пятьдесят раз, после чего соорудить из них шедевр парикмахерского искусства.
Благо теперь у меня было, чем себя обвешивать, и я все больше склонялась к мысли, что герцог в ближайшее время все-таки поседеет.
Ну ничего, он ведь мужик, справится и с этим потрясением.
Сегодняшним вечером мне выпала честь ехать в одной карете с де Гортом. Мне и Винси, у которой рот не закрывался ни на мгновение.
— Что-то вы сегодня подозрительно тихая, леди Адельвейн, — заметил Истинный, каким-то чудом умудрившись вклиниться в монолог леди Тиссон.
— Вся в мечтах о грядущем вечере, — сразу нашлась я с ответом. — Я ведь никогда не бывала в театре и жду не дождусь спектакля.
— Ох, Ли, он потрясающий! Ты его как увидишь, так сразу с ума сойдешь от его красоты!
— Вы, леди, сегодня тоже, к слову, выглядите потрясающе, — одарил нас скупым комплиментом его всемогущество.
При этом внимательный взгляд хальдага скользнул по мне. Вернее, неторопливо так протянулся, задержавшись на глубоком вырезе лилового платья с утонувшей в нем бриллиантовой каплей. И мне, как в тех самых любовных романах, которые я не читала, вдруг стало жарко. Настолько, что даже захотелось скинуть меховую пелерину, а потом перебраться поближе к его возможному будущему величеству. Например, к нему на колени, чтобы обнял меня. Положил свои широкие ладони мне на талию или можно даже чуть ниже. Прижал к себе крепко, завладел моими губами и сделал со мной все то, в чем нас обвиняла Паулина. Другими словами, завладел не только губами.
Карету тряхнуло на ухабе, и меня тут же вытряхнуло из этого странного состояния. Закусила губу, нервно ее облизнула и почувствовала еще один обжигающий взгляд Стального лорда.
Спокойно, Лиза. Вдохнула и выдохнула. Еще не хватало, чтобы тебя плющило от этого мужчины.
За самовнушением, что я само хладнокровие и сдержанность, а еще у меня стальные нервы и сила воли железная, время пролетело незаметно. Благо Винсенсия из кожи вон лезла, пытаясь перетянуть на себя внимание нашего общего мужчины, поэтому у меня было достаточно времени, чтобы порефлексировать, собраться с мыслями и выбросить из головы все лишнее.
Сейчас только кровь прекрасных половинок хальдагов имела значение.
Тиссон оказалась права, здание театра действительно впечатляло. Как будто сделанное из хрусталя, а может, льда, оно источало холодное голубоватое мерцание — никакой подсветки не надо. Расходящиеся полукругом лестницы, ведущие к парадному входу, тоже загадочно поблескивали, словно от пролившегося совсем недавно дождика. Вот только сегодня, как и вчера, весь день стояла солнечная погода. Перила выглядели будто бриллиантовые с вкраплениями золотых узоров, заточенных под ледяной коркой. Из этого же благородного металла отлили часы, пробившие восемь на центральной башне театра, когда я вышла из экипажа.