Охотники на русалок
Шрифт:
Она быстро набрала номер Вадима.
– Ты занят?
– Собираюсь на вечеринку. Прихорашиваюсь. Ты не передумала?
– Нет, не могу сегодня. Скажи, а какой адрес у этого Арбузова? Про город ты сказал, а улица, дом?
– Зачем тебе? – насторожился Вадим. – Слушай, давай без самодеятельности. Если что, я тебе помогу. Но сама...
– Да не собираюсь я ничего делать сама. Дашь адрес? Просто мне надо кое-что проверить.
– Что же именно?
– Перестань меня допрашивать. Иди на свою вечеринку, а я полежу дома, подумаю. Адрес!
– Сейчас я тебе перезвоню.
Взяв в гараже ту самую машину, на которой они
Она добралась до места лишь вечером – сказывалось отсутствие сколько-нибудь приличного водительского опыта. Улица Морская оказалась плотно застроена двух– и трехэтажными особняками, чьи крыши едва угадывались за исполинскими заборами. Марина оставила своего железного коня на углу улицы и отправилась на поиски нужного дома. Дом пятнадцать ничем среди других не выделялся, разве что необыкновенной красоты коваными воротами и такой же калиткой.
«Неплохо живет человек со сладкой фамилией, – думала Марина, разглядывая это крепостное великолепие. – Отчего же машинка у него такая непрезентабельная?» Она нажала на кнопку звонка раз, другой. Но никто не спешил открывать незваной гостье калитку. Топтаться дальше у ворот было неудобно – она могла привлечь к себе ненужное внимание соседей.
«Ладно, – решила Марина, – попробуем с тыла». К счастью, дом не охранялся ни собаками, ни людьми в черных комбинезонах. Она принялась кружить вокруг, но бреши в обороне не нашлось – заборы стояли глухой неприступной стеной. И тогда, вспомнив детство золотое, Марина решила залезть на дерево и посмотреть, что происходит за забором и есть ли там вообще для нее собеседники. Она, конечно, не была мастером спорта по синхронному плаванию, но в школьные годы занималась художественной гимнастикой. На случай, если ктонибудь поинтересуется, что она делает на дереве, у нее был готов ответ – заблудилась, хочу сверху посмотреть, где оставила свою машину. Глупость, но ничего не поделаешь.
Найдя подходящее дерево, девушка довольно успешно преодолела нижние ветви и вскоре оказалась немного выше заборов. Этого ей хватило, чтобы увидеть весь огромный участок с многочисленными постройками и теннисным кортом. В настоящий момент на корте шла игра – двое мокрых от пота мужчин носились по площадке и лупили ракетками по желтому мячу. Кроме них здесь, видимо, никого не было, а звонок от калитки проведен в дом, поэтому Марине никто и не открыл.
Устроившись поудобнее среди сучьев, она бросила на игроков более внимательный взгляд и... Едва не рухнула с дерева. Ох, не зря она ехала сюда. Ведь как сердце чувствовало. Да, разговор с господином Арбузовым будет предметный и обстоятельный.
Наконец игра закончилась, мужчины пожали друг другу руки и пошли переодеваться. Тогда Марина осторожно слезла с дерева и отправилась к своей машине – решила немного подождать. Пока мужчины переоденутся, пока душ примут, приведут себя в порядок. На это нужно отвести сорок минут. После этого она подойдет к калитке, нажмет кнопку, а потом... Что будет потом, она даже не представляла.
Красивые кованые ворота широко открылись. Оттуда выкатилась грязно-зеленая «Тойота» с включенными фарами, набрала скорость и быстро скрылась
Поблизости, к счастью, никого не было – они управлялись то ли из дома, то ли из каких-то подсобных помещений. Немного отдышавшись, Марина осторожно подошла с широкому крыльцу и поднялась по ступенькам. Дверь была гостеприимно распахнута, ревел телевизор – шел матч, кажется, футбольный.
Аккуратно ступая по блестящему паркету, она пошла на звук и вскоре увидела просторную комнату, застеленную коврами, огромный плоский экран, где действительно показывали футбол, и мужчину, сидящего в кресле спиной к ней. Грустно посмотрев на его затылок, Марина громко, чтобы перекрыть гул стадиона, сказала:
– Добрый вечер, господин Арбузов! Как самочувствие? Ноги больше не беспокоят?
– А ты знаешь, Мариночка, я даже рад тебя видеть. Хотя, честно говоря, не ожидал.
Виктор Федорович упругим шагом расхаживал по коврам, иногда останавливаясь, чтобы глотнуть из бокала.
– Дядя, что происходит? Зачем вся эта комедия с самоубийством? А ваши больные ноги? А пропавшие деньги?
– Я тебе все объясню, – чуть помедлив, сказал Избуцкий. Он прошелся по комнате, с удовольствием разминая мышцы рук. Остановился у небольшого комода, порылся в ящике и стремительно повернулся к Марине. В руках у него был пистолет.
– Я тебе все объясню потому, что ты больше об этом никому и никогда не расскажешь. Мне, дорогая племянница, придется тебя убить. Ты влезла в очень нехорошую историю. Сидела бы себе дома, не дергалась. Потаскали бы тебя на допросы да и отпустили с миром. А так – извини, мне свидетели не нужны.
– Значит, вы здоровы?
– Абсолютно. Но согласись, я хорошо исполнил свою роль, даже доктора не усомнились. Я же давно готовил свой спектакль.
– Роль вы исполнили прекрасно. Только я вам для этого спектакля зачем понадобилась?
– Ну что ты! Ведь это так изящно – приезжает корыстолюбивая племянница из Москвы, вынуждает бедного инвалида продать дом, крадет деньги. Поэма!
– Так что же вы мне деньги не подбросили? Пожадничали? Если бы у меня нашли деньги, я бы уже точно сидела в камере.
– Ты мне сейчас можешь не поверить, но ты мне была симпатична, – развел руками Виктор Федорович, и Марина невольно проследила взглядом траекторию черного ствола. – Поэтому решил изменить первоначальный план. Мне ведь на самом деле время надо было выиграть, чтобы исчезнуть бесследно. Никакого Избуцкого быть уже не могло. Бывший мэр наложил на себя руки. Все, история закончена, все концы в воду. В прямом и переносном смысле.
– Зачем вам это? Почему вы хотите скрыться?
– Вот этого, Мариночка, тебе знать не полагается. Даже с учетом того, что скоро тебя не станет. Слишком дело щекотливое. Короче говоря, Избуцкий должен был элегантно исчезнуть. И он исчез. А через два дня исчезнет и Арбузов. Зато в Швейцарии появится один очень богатый господин... Не буду назвать имени.
– Я все-таки не поняла... – Марина не знала, что ей делать, и решила тянуть разговор до последнего. – Почему вы деньги не подбросили, почему не захотели, чтобы меня посадили?