Охотники на шпионов. Контрразведка Российской империи 1903—1914

Старков Борис Анатольевич

Обеспечение национальной безопасности Российской империи настоятельно требовало изменения правовой базы борьбы со шпионажем. Этот процесс нашел свое практическое выражение в принятии серии нормативно-правовых актов, первым из которых стал Закон от 5 июля 1912 г. История его принятия такова. Уже в начале 1911 г. по инициативе начальника разведочного отделения штаба Варшавского военного округа Н. С. Батюшина и подполковника А. С. Резанова был разработан законопроект о борьбе с военным шпионажем. Объяснительная записка к документу свидетельствовала о серьезном отставании Уголовного Уложения от зарубежных аналогов, значительно облегчавших борьбу со шпионажем. Итогом этой законотворческой деятельности явилось принятие 5 июля 1912 г. «Закона об изменении действующих законов о государственной измене путем шпионства». Новый закон предусматривал ответственность виновного не только

за опубликование или сообщение правительству или агенту иностранного государства секретных сведений, но и за «способствование» в сборе как секретной, так и несекретной информации о национальной безопасности России. Статья 111 Уголовного Уложения предусматривала ответственность за продажу иностранной державе «долженствующих сохраняться в тайне изобретений, касающихся военной обороны» и наказание каторгой на срок не свыше восьми лет.

Однако отдельные категории иностранных подданных не подпадали под новые нормы закона. Прежде всего, к ним относились представители генеральных штабов иностранных государств, пожелавшие ознакомиться с состоянием боеспособности сухопутных и военно-морских сил, военно-промышленными объектами, прибывшие с официальными визитами в Россию, а также военные и военно-морские атташе, осуществлявшие «легитимную» разведывательную деятельность.

Практически одновременно с этим были приняты меры к сохранению государственной тайны в печати. С этой целью 26 октября 1912 г. на заседании Совета министров был рассмотрен «Перечень сведений по военной и военно-морским частям, оглашение коих в печати запрещалось». Этот нормативный акт был утвержден 29 ноября и содержал восемь ограничений в военной, военно-морской и военно-промышленной областях. Он должен был обеспечить сохранение государственных секретов, касающихся обороны. В частности, запрещалось опубликование сведений:

а) о боевой готовности армии и флота;

б) о ходе ремонтных работ на судах флота, а также о вооружении, боевых и морских качествах строящихся и намеченных к постройке судов;

в) об усилении работ на заводах по изготовлению заказов Военного и Морского ведомств.

Через год Совет министров признал необходимым продление срока действия перечня до конца 1914 г. и пересмотра некоторых его статей. Во исполнении распоряжения Совета министров под руководством начальника Главного управления по делам печати МВД было проведено специальное совещание, принявшее несколько видоизмененный «Перечень», в котором принципиальные позиции были изложены в более точной редакции. 13 января император Николай II утвердил этот обновленный документ. За месяц до начала войны были опубликованы еще два перечня, которые предназначались к введению в действие в условиях предмобилизационного периода.

Одновременно с этим была ужесточена ответственность военнослужащих за совершение преступлений, связанных с государственной изменой и военным шпионажем. Так, за преступления, связанные с разглашением государственных тайн, вместо определенного законом наказания каторгой на срок не свыше восьми лет для гражданских лиц военным полагалась бессрочная каторга.

Однако модернизация нормативно-правовой базы борьбы со шпионажем, как, впрочем, и сама организация контрразведывательных органов, проводилась с опозданием. Она сильно отставала от требований времени. Органы государственной власти оказалась не в состоянии надёжно обеспечить национальную безопасность Российской империи. В России отсутствовала разработанная и утвержденная государственная доктрина борьбы со шпионажем. Число возбужденных дел по обвинению в шпионаже было сравнительно невысоким. Еще меньше было осужденных. Для сравнения заметим, что в Германии за период 1910-1914 гг. было арестовано 943 человека, в Австро-Венгрии же только в 1913 г. было арестовано 500 человек.

Доминантой политического розыска в Российской империи оставалась борьба с революционным терроризмом и ростом политической оппозиции к существовавшей власти. Однако сотрудники Департамента полиции продолжали игнорировать информацию о связях российских революционеров и представителей оппозиции с агентурой иностранных государств.

Военно-политическое руководство страны не сумело извлечь уроков из печального опыта Русско-японской войны, когда японская разведка сумела во многом обеспечить победу своей страны над более сильным северным соседом. Военное ведомство продолжало делать ставку на отработанный аппарат внешней разведки. Представители крупного торгово-промышленного и финансового капитала не были заинтересованы в создании еще одной сильной спецслужбы, которая могла бы стать реальной опорой

самодержавия. Малочисленность опытных кадров, отсутствие достаточного профессионального опыта и крайне малое лимитированное финансирование приводили к тому, что многие мероприятия оказывались ограниченными, несвоевременными и малоэффективными. Военно-морская контрразведка была самым молодым подразделением российских спецслужб, однако именно она сумела эффективно обеспечить тайную разработку и строительство сверхдредноутов Балтийского флота. Российская контрразведка сумела в короткий срок перенять все лучшее из тактических приемов полиции и выработать свои методы борьбы с иностранным шпионажем, апробировать которые пришлось на фронтах будущей войны. Накануне большой войны российские контрразведчики сумели организовать противодействие шпионажу, нейтрализуя деятельность иностранной агентуры в силу своих возможностей.

Поражение России в Русско-японской войне нарушило геополитический баланс сил в Европе в пользу центральных держав. Воспользовавшись этим, Австро-Венгрия провела аннексию Боснии и Герцеговины. Русский Генштаб и Военное министерство тревожили сведения разведки об увеличении численности армий основных будущих противников — Германии и Австро-Венгрии. В конце 1913 г. резко обострились российско-германские отношения. В германской прессе началась активная антироссийская кампания, которая получила название «газетной войны». Российские аналитики расценивали это как психологическую подготовку к грядущей войне.

Российские контрразведчики в это время отмечали установку германских и австрийских спецслужб на выполнение задач разведывательно-диверсионного характера. 9 июня 1914 г. генеральный советник германской армии доктор Фишер подписал циркуляр Генерального штаба, предписывающий немецким военным агентам организовать уничтожение «неприятельских фабрик, заводов, важнейших военных и гражданских сооружений». Циркуляр предлагал озаботиться возбуждением забастовок, «истреблением судов, зажиганием запасов сырья, лишением больших городов электрической энергии, запасов топлива и провианта». Для этого предусматривались специальные военные кредиты, размещенные в банках Швеции, Норвегии, Швейцарии и США. Необходимое техническое обеспечение военные агенты должны были получить контрабандным путем. Однако свое реальное практическое применение циркуляр получил лишь с началом Первой мировой войны. Российской контрразведке предстояло пройти сложный период становления на полях сражений и в тылу.

Глава 4

Тайные общества, масоны и русская контрразведка

Тайные общества на Балканах. «Черная рука», «Млада Босна» и спецслужбы Сербии. «Здесь в меня бросают бомбы». Хронология Сараевского убийства. Масонский фактор в политической истории России. Материалы Департамента полиции и меморандум графа В. Н. Ламсдорфа. Полковник фон Мец и Л. П. Ратаев. Миссия асессора Алексеева и П. А. Столыпин. Масоны в МВД. Масонство и сепаратизм в Финляндии и Украине. Барон Г. И. Ностиц. «Медовая ловушка» для русского разведчика. Масоны на Балканах. В. А. Артамонов и Н. М. Потапов. Младотурецкая революция и масоны. Проблемы национальной безопасности России. Краткая историческая справка «Масоны и Коминтерн»

В конце июня 1914 г. разгорелся очередной австро-сербский конфликт. Австрийский император доживал свои последние годы. В политической жизни Австро-Венгрии все большее значение приобретал его племянник, наследник престола эрцгерцог Франц Фердинанд. Его планы были направлены на укрепление былого могущества Габсбургской империи. В 1913 г. император Австро-Венгрии назначил наследника престола генеральным инспектором вооруженных сил. На Франце Фердинанде лежала ответственность за боеготовность армии и флота, поэтому он периодически проводил смотры и маневры сухопутных войск и флота.

Летом 1914 г. местом проведения очередных маневров армии стала Босния. Обстановка в этой провинции Австро-Венгрии была сложной. Аннексия Боснии и Герцеговины спровоцировала резкий рост радикально-националистических настроений среди местных сербов и части мусульман. Они создали националистическую организацию «Млада Босна», которая стояла на радикальных националистических позициях. Боснийских радикалов поддерживали ультранационалистические круги в Белграде. Центром и движущей силой этих кругов являлась тайная организация сербских офицеров «Черная рука» во главе с руководителем сербских спецслужб полковником Драгутином Дмитриевичем.