Охотники за динозаврами (сборник)
Шрифт:
— И мы туда уже не попадем, Роб?
— Конечно, нет. Этот пункт, если в тетради все было правильно, а пока, как ты сам убедился, Фёд, все совпадает до мелочей, должен находиться глубоко в базальтах дна, под мачтой с главным излучателем, которую ты взорвал…
«Ах чтоб вас! — подумал Ив, ускоряя шаги. — Надо торопиться, иначе еще что-нибудь невообразимое сотворят».
— Так, значит, в своей книжке ты не все написал так, как было в той тетради? — снова послышался ворчливый голос Фёда.
— Конечно, не все. Тетрадь — дневниковые записи, зачастую беглые, сделанные кое-как,
— Фантастический, забодай тебя бугай… А попал в самую что ни на есть точку.
— Бывает, Фёд. Реалистическая основа, знание истории, писательская интуиция. В итоге — шедевр предвидения.
— Вот понимаешь… Первый раз пожалел, что твоих книжек не читал. Особенно этой… Ты мне все-таки объясни. Этот главный излучатель, из-за которого все началось, почему он сто лет не действовал?
— Он включился автоматически после разрушения купола. Так у них было задумано. Купол простоял сто лет, пока его не разрушило моретрясение. Вот тогда и началось… Но запас этой энергии, накапливаемой особыми аккумуляторами, был не велик и ее выделение как-то связано с положением солнца. Поэтому излучатель действовал только в дневные часы тихоокеанской области.
— Как же нынешние ученые не доперли, Роб?
— Додумались бы, но у них времени было маловато. И главное, вначале все пошли по неверному пути — утечка ядовитых газов. А почему? Да потому, что такое уже бывало.
— Надо им было про твою книгу вспомнить.
— Книга написана давно. Еще когда я был молодым. И вот ирония судьбы, Фёд. Она ведь прошла совсем незамеченной. Никто о ней уже и не помнит.
— Теперь вспомнят.
— Теперь-то наверно. Только я уже не узнаю, как это будет…
— Может, и узнаешь! — крикнул Ив, приоткрывая тяжелую дверь, за которой была видна полоска света.
— Берегись, Роб, — послышался голос Фёда Бала. — Гаси свет.
Ив успел разглядеть обширное, залитое водой помещение с низким бетонным сводом, ряды длинных столов, опрокинутые кресла, какие-то тряпки, кости и черепа на полу и две высокие фигуры в глубоководных скафандрах — таких, какими пользовались сотрудники КОВОСа. Почти одновременно светильники на шлемах скафандров погасли. Ив из предосторожности выключил и свой рефлектор. Наступил мрак… Однако не полный. Зеленоватый свет шел откуда-то снизу. Ив пригляделся и почувствовал, как волосы зашевелились у него под шлемом скафандра. Светились и зеленовато флюоресцировали человеческие черепа и кости, устилавшие пол этого ужасного подводного зала.
В наушниках отчетливо слышалось громкое прерывистое дыхание Фёда и Роба.
— Ну, вот что, — сказал Ив, стараясь не смотреть вниз на флюоресцирующий пол. — Кончаем игру в прятки. Я давно иду по вашим следам и, конечно, узнал вас обоих. Один из вас Фёд Бал, другой — Роберт Ройки. А я — Ив Маклай. Вы поняли?
Дыхание и сопение в наушниках Ива стали громче.
— Ну, что молчите? Могу добавить: вчера вы вдвоем увели батискаф КОВОСа с рифа Абикаи, по-видимому, испортили его и теперь застряли в этом не очень уютном месте. Правильно?
— Правильно-то, правильно, — послышался ворчливый голос Фёда, —
— А что я, по-вашему, могу быть призраком одного из тех, кто построил весь этот подводный дворец ужасов? Или вам не все равно, кто вас отсюда вызволит?
— Все, Фёд, — зазвучал решительный басок Роберта Ройки. — Включай свет. Это, конечно, Ив. Только он один мог сказать так… Дай я обниму тебя, дорогой мой. Ты не можешь себе представить, как я рад этой встрече.
— Я тоже, — сказал Ив, включая свой рефлектор. — Но целоваться будем позже, когда выберемся отсюда. — Судя по свечению костей, здесь сильная радиация, а вы тут торчите довольно долго. Поехали.
— Куда, Ив?
— Наверх, конечно. Насколько я понял, вы уже сделали все, зачем сюда явились.
— По-видимому, — не очень уверенно ответил Ройки, — но, раз народилась возможность возвращения отсюда, может, заглянем еще кое-куда? Мне бы, например, очень хотелось посмотреть их главный командный пункт. Все ли там так, как я написал?
— Когда-нибудь в другой раз, Робби… Наш обратный путь не будет легким. Блюдце, на котором я пырнул сюда, — опытный образец и не рассчитано на троих. Кстати, что это за тетрадь, о которой вы столько говорили?
— Я нашел ее в подвале одного старого дома в Мельбурне, лет тридцать назад. Что-то вроде дневниковых записей, без точной датировки. Довольно сумбурно, но меня заинтересовало. Ни автора, ни подписи. По некоторым признакам — самый конец прошлого века. Не то записки сумасшедшего, не то замысел научно-фантастического романа… Романа на подобную тему мне не было известно. Я подумал-подумал и решил написать роман сам. Но чтобы никто не мог упрекнуть меня в плагиате, я во вступлении честно признался, как было дело: написал про подвал старого дома, про тетрадь и так далее. Роман был издан, успеха не имел, критики меня ругали за нагнетание ужасов, за литературщину. Историю с тетрадью называли трафаретным приемом. Роман этот давно забыт…
— А тетрадь?
— И тетрадь эту давно коза сжевала. Я, ты знаешь, держу коз на своей ферме…
Наконец они выбрались из лабиринта залитых водой коридоров наружу. Блюдце Ива продолжало ярко светить всеми своими иллюминаторами. Ив открыл входной шлюз блюдца.
— Грузитесь, — предложил он. — Вы первым, Фёд!
Уже в кабине блюдца, где теперь стало очень тесно, Ив, заняв свое место у пульта управления, сказал:
— Итак, вы решили повторить приключение из твоего научно-фангастического романа, Робби?
— А ты знаешь, ведь все совпало до мелочей, — задумчиво заметил Ройки.
— Кроме конца, — объявил Бал. — Вы уж простите меня, не могу больше! Отвинчу эту тыкву.
Он принялся снимать шлем своего скафандра. Ройки последовал его примеру.
Ив хотел возразить, но, бросив взгляд на индикаторы и шкалы приборов, решил, что воздуха в кабине им должно хватить. И он тоже снял свой шлем.
Осторожно направив блюдце в расщелину свода, Ив сказал:
— Ну Роба я еще могу понять. Он писатель-фантаст. Но вы, Фёд, вы — прагматик, человек конкретных дел, как вы решились последовать за этим выдумщиком?