Охотники за каучуком
Шрифт:
— Нет!.. Нет!.. Нет!..
— Тысяча чертей! На ладан уж дышит, а все кочевряжится.
— Я сказал, нет!
— Ах, так! Не думай, что представлению конец. Я тебе еще кое-что хорошенькое приготовил!
Между тем перец разъедал и разъедал плоть, усиливая муки страдальца, и без того невыносимые. Вопли, вырывавшиеся из его гортани, уже не походили на человеческий крик. Этот сдавленный голос, сиплый, надтреснутый, прерываемый какими-то судорожными всхрапываниями, скорее напоминал предсмертный хрип.
Видимо, несчастный уже был не в состоянии
Обезумевшие от вина и алчности чудовища в человеческом облике, сгрудившиеся вокруг него, не испытывали и капли жалости при виде таких жестоких страданий. У них на уме было другое — какие бы еще придумать пытки, чтоб сломить бессмысленное упорство мулата?
Но придумать ничего не удавалось — похоже, муку страшнее трудно изобрести. Убийцы зароптали.
Однако Диого — вот уж поистине исчадие ада! — внезапно снова разразился резким хохотом.
— Ну что, продолжим наш спектакль? Эта тварь живуча как кошка… Попробуем новую штуку!
Он взял свою саблю и подошел к истекающему потом и кровью мулату. Лицо бедняги исказила судорога, глаза были прикрыты. Негр схватил двумя пальцами веко страдальца, оттянул его и отсек коротким ударом.
Обнажилось глазное яблоко, круглое, бесформенное, темное, все в кровавых прожилках; оно дергалось под жестокими лучами знойного солнца.
— Ну, что! Такого ты не ждал, скотина?.. Теперь другой глазок, уж будем последовательны, да и симметрию надо соблюдать. Хоп!.. Готово. Теперь будешь говорить? Где сокровища?.. Говори!.. Где золото?..
Но тут несчастная жертва в неудержимом, каком-то почти потустороннем, порыве приподнялась, разрывая путы на руках. Человек, ослепленный обжигающим его беззащитные глаза светилом, словно на мгновение пришел в себя, прежде чем умереть.
Он попытался что-то сказать, но с губ его слетели лишь невнятные звуки.
Сломленный непередаваемыми муками, он, может, и хотел бы теперь открыть, где лежит это проклятое золото, в обмен на быструю смерть.
Брань смолкла, над площадью повисла зловещая тишина.
Может, скажет хоть слово, хоть знак какой подаст?
Но мулат, по-видимому, истратил на это усилие весь остаток своей неукротимой жизненной энергии.
Он конвульсивно выбросил вперед руки, покачнулся и тяжело обрушился на землю. Диого с нескрываемой яростью кинулся к нему.
Поздно! Жертва ускользнула. Искалеченные глаза успели заметить валявшуюся совсем близко саблю одного из бандитов. Несчастный схватил ее и рухнул на острие. Клинок вошел прямо в сердце.
Палачи были разочарованы. Такой неожиданный конец привел их в бешенство, они набросились на труп, — рубили, кололи, рвали на куски… Потом наконец ушли, так и не успокоившись, вопя во все горло и жестикулируя.
Диого остался один у затухающего костра. Опираясь на трость, он издали наблюдал оргию, пришедшую на смену грабежу и убийствам. Ему необходимо было выговориться, и голос его хрипло звучал в тишине:
— Это судьба. Такое великолепное начало — и такой
Мне необходимо найти золото… впрочем, золото — всего лишь средство для достижения моей истинной цели. Что толку быть вождем этих разбойников, если знаешь точно, что месяцев через пять-шесть они найдут тебе замену? Видно, так уж у них здесь заведено! Вожди сменяются на Спорных Землях слишком быстро, мне просто не хватит времени отыскать сокровища.
Остается одно — обчистить каучуковые плантации француза. Рискованно, конечно. Француз просто так своего не отдаст. Презренные краснокожие обожают его, да и моим он не раз оказывал услуги, найдутся придурки, которые испытывают к нему чувство благодарности.
Но жребий брошен, черт возьми… Нужно действовать! И как можно быстрее, если ты, Диого, — изгнанник, пария, мятежник, негр… хочешь превратиться в дона Диого, президента будущей республики Амазонии!
В это мгновение чья-то рука коснулась плеча новоявленного вождя. Он резко повернулся, готовый защищаться, но успокоенно улыбнулся, узнав в подошедшем одного из своих приближенных.
— А, это ты, Жоао!
— Я, хозяин. Я все слышал. Но будь спокоен — когда надо, я умею быть глухонемым.
— Откуда ты? И почему не был здесь, когда я нуждался в бойцах?
— Я только что из Арагуари…
— С каучуковых плантаций?
— Да. Только плантаций больше не существует.
— Тысяча чертей!
— Не волнуйся! Правда, француза нам не ограбить. Но мы можем предпринять кое-что получше.
— Говори!
— Его родня, поселенцы из Марони, очень богаты. С них можно немалый выкуп сорвать!
— Черт меня побери, если я понял. О чем ты?
— Сейчас поймешь.
ГЛАВА 2
Убежище для изгнанников. — Деревня без названия. — Зыбкая граница. — Заливная саванна, срединная саванна, припри. — С миру по нитке. — Несколько страниц колониальной истории. — Глухая враждебность португальцев. — Наши права на Спорные Земли. — Начало наших исследований в экваториальной зоне. — Отважный поход губернатора господина де Фероля. — Предварительные акты Утрехтского договора. — Беспомощность нашего полномочного представителя. — Двусмысленность. — Одно-единственное слово становится причиной конфликта, длящегося 173 года. — Бессилие дипломатов. — И снова переговоры.
Жуткие сцены, послужившие прологом к нашему рассказу, развернулись в деревеньке, возведенной незадолго до того где-то в обширных пространствах саванны, на Спорных Землях Гвианы.
Точные географические координаты этого поселения до сих пор не установлены, что вполне естественно, поскольку его еще попросту не существовало к тому моменту, когда наш соотечественник, отважный исследователь этих мест господин Анри Кудро, счастливый соперник доктора Крево, совершил путешествие на побережье.