Охотники за магией
Шрифт:
— Здесь… — пискнула я.
Профессор, явно рисуясь, картинно зажёг фонарь от горящей стрелы. Вышел с ним на лестничную площадку.
— Мальчики, ужинать, — велел он. — Мясо подгорит.
Схватил меня за руку и сказал:
— А мы бежим, надо всё делать быстро.
И мы понеслись по лестницам и переходам вверх и вверх, пока не выбрались на башню, с которой я увидела драконов.
Теперь, в темноте, зрелище с неё открывалось не менее впечатляющее. Представительство окружало кольцо огня, прямо как в моем
— Ещё чуть-чуть — и огонь спадёт. Они продолжат штурм, — торопливо говорил Профессор. — Уходи в склады. Там, в третьей усадьбе по другую сторону от места, где мы тушили пожар, твой легионер. Запомни, третьи ворота дальше по улице. Бегите с ним из Отстойника. Поняла?
— А собаки? — взвыла я.
— Ах да, чуть не забыл.
Профессор, поставил фонарь, вынул из кармана склянку и обрызгал меня от макушки до пят какой-то вонючестью.
— Собаки пропустят, — сказал он. — Всё, пошла!
И он снова зачитал пару слов из волшебной тетрадки.
Не успела я и ахнуть, как обнаружила, что лечу с башни, словно меня из катапульты запустили. Чем уж мне там Профессор ускорение придал, непонятно, но только попа ныла, как от хорошего пинка. Кривая траектория моего полета заканчивалась на середине Гадючки.
В неё, в Гадючку, я и плюхнулась. Учитывая высоту башни и скорость полета — на удивление удачно. Если бы я просто кинулась с башни вниз, разбилась о камни двора, не долетев даже до берега. И тут, видно, без магии не обошлось, ну и Профессор…
Вода была холодная, я вынырнула, отплевываясь, и быстрое течение понесло меня прочь от пылающего представительства.
И в самый неподходящий момент я вдруг мрачно подумала: «А может быть, я была недостаточно хозяйственной? Невкусно готовила, плохо убиралась? А вдруг у деликатного Профессора это такой обычай: топить нерадивых практиканток в речке, а потом заявки в Ракушку на новых отправлять. Это же очень экономно получается. Почему я никого не знаю, кто бы вернулся из Отстойника после практики?»
Чтобы попасть в район складов, минуя центр городка, мне пришлось сделать порядочный крюк.
Мокрая, несчастная, с прилипшими ко лбу волосами и обвисшим хвостом, я жалась у заборов, пробираясь по улочкам в нужное мне место. И думала, что делаю это зря: вся та вонь, которой меня облил Профессор, благополучно смылась в воде и за свою меня теперь примут лишь потерпевшие кораблекрушение крысы.
Напуганный сегодняшними событиями Отстойник на пожар представительства реагировал очень сдержанно, народ сидел за семью запорами и нос на улицу не казал.
Я уже почти добралась до складов, как услышала позади себя цокот копыт. Холодея, обернулась. Меня нагонял всадник. Один
Я побежала. Удары копыт о мостовую отдавались у меня в голове так гулко, что хотелось прижать ладони к ушам, только бы не слышать этого грохота. Придавленная новостью о том, что меня всё-таки нашли, оглушенная при падении в воду, мокрая, я слабо соображала, что делать, как уйти от конного. Просто неслась по пустой улице, ни на что не надеясь.
Всадник понял, что никуда я не денусь, и просто решил смять меня конём, не прибегая к более сложным действиям.
Я понимала, что так мне не спастись, — но продолжала бежать. И отчаянным усилием всё-таки добежала до территории складов Отстойника.
Словно вынырнув из темноты, по улице навстречу мне неслась лавина молчаливых чёрных псов. Так много я их никогда не видела. Всё, что я могла сделать: зажмурилась на бегу. Ну и, конечно, сразу же обо что-то запнулась и растянулась плашмя на мостовой, ободрав колени.
Собаки обтекали меня с двух сторон, словно речной поток — остров. И смыкались за мной снова.
Они так и не издали ни звука, ни когда остановили коня, ни когда сняли с него всадника.
Я с трудом поднялась, сил хватило лишь на то, чтобы сесть. Посмотрела через плечо на то, что осталось от моего преследователя, и меня замутило. Всадник был уже мёртв, конь еще нет, но его рвали на части живым.
Беспросветный ужас, поселившийся в душе этим вечером, заполонил меня всю. Я сидела на мостовой, стиснутая с двух сторон двумя серыми лентами каменных оград, прикрытая сверху равнодушным небом и тихонько подвывала, оплакивая всё на свете, начиная с себя.
Рядом сел один из этих громадных черных псов, обнюхал меня, тыкая холодным носом, и вдруг начал вылизывать мне лицо, стирая шершавым языком катящиеся слёзы. Язык у него был тёплый.
Остальные псы пировали за моей спиной.
Потом я всё-таки заставила себя встать. Черный пёс вильнул слегка хвостом и отправился по своим делам.
Хромая, я пошла дальше.
Вот та улица, вот забор, на котором я сидела. Вот ворота, из которых мы по доскам выкатывали наш экипаж.
Ага. Первые наглухо закрытые ворота по противоположной стороне.
Вторые. А вон, похоже, третьи.
— Стой, стреляю! — раздалось сверху из укрепления над воротами.
Знакомый голос…
Ох, пора определяться с его монархической просьбой. Придется согласиться.
— Ряха! — закричала я, поднимая голову. — Спасай сестру своей королевы!
Глава двадцатая
РЯХА ВСЁ ПОНЯЛ
Ряха всё понял как надо. Особо и объяснять не пришлось.
Спросил лишь:
— В седле как держишься?