Охотники за микробами
Шрифт:
Доктора и ученые так же мало знали о том, что такое сонная болезнь, как самый наичернейший из торговцев бананами. Они совершенно не могли объяснить, каким путем эта болезнь переходит от взрослого негра к шести черным ребятишкам его соседа. Королевское общество прислало специальную комиссию, состоявшую из трех более или менее видных ученых. Комиссия с важным видом прибыла в Уганду — и сразу же растерялась. Она делала массу ненужных исследований, ее члены стали между собою спорить и в конце концов окончательно запутались. Один из них доказывал, что болезнь вызывается стрептококком (микробом, встречающимся при ангине), другой с ним не соглашался и уверял, что он нашел в крови больного
Эпидемия из отдельных вспышек разрослась в пожар, который ярким заревом горел на темном небе английского могущества в Африке. Тогда Королевское общество командировало туда Давида Брюса, снабдив его на этот раз достаточным количеством денег и хороших микроскопов и назначив ему в помощники доктора Набарро и сержанта Гиббонса, который умел делать решительно все, начиная с постройки дорог и кончая отыскиванием трипанозомы среди миллионов красных кровяных шариков. В эту новую комиссию входила также миссис Брюс, носившая звание главного ассистента и аккуратно получавшая от Брюса причитавшееся ей жалованье. По дороге комиссия Брюса встретилась с Кастеллани, членом старой комиссии, возвращавшимся домой.
Он брюзжал и ругался.
– Сонная болезнь вызывается стрептококком: я нашел этого микроба в спинном мозгу у многих пациентов, — сказал Кастеллани. Но у Брюса было какое-то тайное чутье, подсказывавшее ему, что это не так.
– Я уверен, что с сонной болезнью ничего нельзя поделать, — продолжал Кастеллани. — Да!.. Потом — я еще вспомнил — я нашел у нескольких пациентов в спинномозговой жидкости трипанозому. Она замечательно похожа на ту, которую вы открыли при нагане.
– Что? — закричал Брюс. — Вы видели трипанозому и не стали ее преследовать? Ну что же вы за человек после этого! — И Брюс даже сплюнул от негодования.
Без долгих слов и церемоний он потащил Кастеллани назад в лабораторию.
Микроскопы были распакованы и приведены в порядок. Вскоре стали прибывать пациенты; толстые иглы ловко втыкались в позвоночники; центрифуги жужжали; миссис Брюс, Набарро и Кастеллани сидели над своими линзами, сержант мыл стеклышки и лабораторную посуду. В маленькой комнатке на экваторе сидели эти люди, склонившись над трубками микроскопов, тщательно всматриваясь в мелькающее перед глазами пустое серое поле.
И вдруг раздался возглас Брюса:
– Одна есть!
Все вскочили, столпились вокруг него и поочередно стали заглядывать в микроскоп, где извивающаяся трипанозома деловито размахивала своим разведывательным хлыстиком. Затем все вернулись на свои места, и вскоре каждый из них сделал такое же открытие. Работа не прекращалась от завтрака до быстро наступавших сумерек. В каждом препарате спинномозговой жидкости, взятой у сорока с лишним пациентов, страдавших сонной болезнью, Брюс и его помощники находили трипанозом.
– Но, может быть, они живут также в позвоночниках здоровых людей? сказал Брюс.
Кастеллани этого не знал. Брюс отлично понимал, что если он найдет трипанозому у здоровых негров, то вся их заманчивая и увлекательная теория превратится в пустую бабушкину сказку. Важно доказать, что трипанозома встречается только при сонной болезни. Но как добыть спинномозговую жидкость у здоровых людей? Для клюющих носом больных сонной болезнью это было не так уж важно, но вот — ткнуть толстую, как копье, иглу в спину здорового, живого и впечатлительного туземца, который отнюдь не собирался стать мучеником науки, это было уж посложнее. И вот
Успех был полный. Ни у одного из этих людей в спинномозговой жидкости не оказалось трипанозом. Неизвестно, принесла ли им операция какую-нибудь пользу или нет, но это было уже не существенно, ибо они вполне выполнили свое назначение. Теперь Брюс знал определенно, что именно трипанозома является причиной сонной болезни!
Нужно сказать, что Брюс в высокой степени обладал тем редким практическим умом, которого порой не хватало великим мечтателям, установившим фундаментальные научные факты. Он не был подвержен высоким поэтическим взлетам, которыми отличался Луи Пастер, и не был таким упрямым до безумия маньяком, как тот странный гений, о котором будет рассказано в последней главе этой книги. Приступая к изучению новой болезни, он прежде всего поставил перед собой ряд узкопрактических вопросов:
Где может быть естественное местопребывание возбудителя этой болезни?
Как он переходит от больного к здоровому?
Каковы его источник и происхождение?
Есть ли какая-нибудь отличительная черта в способе распространения сонной болезни?
Он порылся в своей памяти и вспомнил о нагане. Не странно ли, что сонная болезнь встречается именно в данной местности?
Он стал рыскать вокруг. Вместе с миссис Брюс он тщательно обследовал лесистые берега озера, все его острова, реки и прибрежные джунгли. И его здравый смысл, который подмечал такие вещи, мимо которых тысячи исследователей могли пройти, ничего не заметив, подсказал ему правильный ответ. Подозрительно странным показалось ему то обстоятельство, что сонная болезнь встречалась исключительно на узкой полосе, прилегающей к воде; она встречалась всюду на островах, на берегах рек; даже у Райпонских водопадов, где Виктория Нианца дает начало реке Нилу, встречались иногда отдельные случаи сонной болезни. Но никогда ни одного случая не наблюдалось внутри страны. Несомненно, должно было существовать какое-то сосущее кровь насекомое, которое водилось вблизи воды и разносило заразу.
Может быть, это та же самая муха цеце, какой-нибудь специальный ее вид, живущий только по берегам рек и озер?
Он стал расспрашивать каждого встречного, не водится ли в Уганде специальный вид мухи цеце; он обращался с этим вопросом к выдающимся местным зоологам. Но нет, они были уверены, что муха цеце не может жить на высоте тысячи метров над уровнем моря. Он расспрашивал туземных чиновников, обращался даже к самому черному премьер-министру Уганды... «Да, у нас есть муха, сосущая кровь, но она зовется «киву», а мух цеце, к сожалению, в Уганде нет». Но они должны быть!
И они действительно были. Однажды во время прогулки по ботаническому саду в Энтебби Брюс пробирался сквозь густые заросли тропических растений впереди своей маленькой жены, как вдруг он услышал позади себя радостное восклицание:
– Стой, стой, Давид! У тебя на спине сидят две мухи цеце!
Эта женщина была настоящей ученой Дианой. Ловким движением она поймала в горсть обеих мух, придушила их и показала своему мужу. Они сидели в двух-трех дюймах от его шеи и уже готовы были его ужалить.