Охотники за орхидеями (ил. В.Трубковича)
Шрифт:
Друзьям разрешено было приходить к нему каждый день, но ненадолго. А когда месяц спустя слуги вынесли больного на веранду, все собрались вокруг него и рассказывали, рассказывали без конца. Явились даже Льготкины дети. Эти непоседы рвали всё подряд своими зубками и коготками. У них начали проявляться разные наклонности: маленькая Рика готова была часами сидеть у кого-нибудь на коленях, Плутон играл со всем, что стояло и двигалось, а Каро, сидя на хвосте, размышлял и только шевелил ушами, отгоняя мух.
— Дорогие друзья, — сказал однажды Франтишек, — готовьтесь к
— Домой! — излишне громко закричал Еник: он чуть не помешался от радости. — Домой? Это правда?
— Как то, что я ранен. Ах ты, сорвиголова! — впервые за время болезни попытался пошутить Франтишек. — Задачу свою мы выполнили, и очень неплохо. А когда я поправлюсь, надо будет как следует отдохнуть. Напряжение мне уже не под силу. Какой же от меня теперь прок? Да и здешний доктор советует возвратиться домой.
— Здешний доктор? — удивились все.
— Да, этот молчаливый человек — отличный доктор. Возможно, у него нет университетского диплома, зато он одарён от природы, обладает большим опытом и, самое главное, терпением и любовью к больным.
Ласковая хозяйка взглядом дала понять, что пора кончать беседу. Глаза больного смежались от усталости. Он был ещё слаб и часто засыпал.
Друзья посовещались и договорились, что с сегодняшнего дня перестанут бездельничать. Перед возвращением домой оставалась ещё кое-какая работа: несколько ящиков и корзин были не наполнены. Охотники решили собирать орхидеи без своего начальника, тем более что теперь в окрестностях стало вполне безопасно.
На следующий день рабочие с Вацлавом двинулись к северу, а Еник остался; он ждал, когда ему позволят зайти к больному. Потом, сидя в ногах Франтишека, он пытался как-нибудь объяснить отсутствие Вацлава, но раненый сказал с усмешкой:
— Мальчик, не трудись, меня не проведёшь! Я ведь вижу, что вам надоело бездельничать, и Вацлав с людьми отправился к каньону.
Что оставалось делать Енику? Пришлось признаться во всём. Но Франтишек и не думал сердиться; казалось, он стал даже ласковее.
Дон Педро придумывал для больного различные забавы и как-то принёс шахматы, чем несказанно обрадовал Франтишека. Мужчины подсели к доске и даже принялись обучать этой королевской игре хозяйку дома. Не прошло и недели, как понятливая ученица с лёгкостью ставила мат своим учителям.
Теперь Франтишеку не приходилось скучать: не успевал уйти Еник, как возвращался Вацлав и рассказывал о работе. Конечно, рассказывал он с величайшей осторожностью, лишь о том, что не могло взволновать больного. К примеру, он ни словом не обмолвился о пуме, которую Диего застрелил в двадцати шагах; это, конечно, встревожило бы Франтишека, и он, чего доброго, запретил бы вылазки за орхидеями. А с пумой получилось так. Хищники — ягуар и пума — в этих странах избегают людей, но, если на них напасть или вспугнуть, свирепость их не знает предела. Тут уж человек не найдёт спасения даже на дереве: пума — как, впрочем, почти все хищники из породы кошачьих — очень хорошо лазает по деревьям.
Диего наскочил на пуму в скалистой пещере. Зверь подобрался,
В пещере раздалось мяуканье — значит, там детёныши! — и Диего понял, что пропал: пума не уйдёт от пещеры и растерзает непрошеного гостя. Действовать надо было быстро. Лёжа на земле, он поднял ружьё и выстрелил в зверя, присевшего в двадцати шагах от него.
Выстрел оказался удачным; пума подскочила, но тут же рухнула наземь, сражённая наповал. Диего сорвался с места и спрятался за камень, выстрелил оттуда ещё раз по метавшемуся животному и убежал.
Только приблизительно через час привёл он индейцев к месту боя, где валялся труп пумы.
Дои Педро, разузнав о происшествии, послал своих людей подобрать детёнышей. Здешние жители не боятся ни ягуаров, ни пум, но истребляют их, чтобы спасти скот.
Слуги дона Педро охотно отправились в горы; они принесут детёнышей в корзине, выкормят их молоком, а потом продадут. В Сан-Хосе, куда приезжают агенты зоологических садов и зверинцев всего мира, за такую добычу можно получить немалые деньги…
Прошло два месяца. Франтишек уже поправился настолько, что мог отважиться на путешествие. Тяжело было нашим друзьям прощаться с хозяевами ранчо и гостеприимными жителями деревни. А те провожали гостей словно близких родных, отправлявшихся в дальнюю дорогу. Прощание затянулось на целых два дня. Провожающие и отъезжающие обменялись сотнями обещаний. То и дело слышалось:
— Не забывайте нас!
— Не забудем!
— До свидания в Коста-Рике!
— До свидания в Европе!
— Будьте здоровы!
— Будьте счастливы!
— Счастливого пути!
Хорошо снаряжённые, уложив драгоценный груз, наши охотники за орхидеями отправились по уже знакомой равнине. Всё имеет конец — даже самые сердечные проводы. И вот, простившись с самыми радушными из людей, каких только им довелось встретить в Центральной Америке, наши путешественники ускоренными дневными переходами двинулись в Карильо.
Глава двадцать пятая
Домой
Благодатные свойства железных дорог и пароходов лучше других познаёт тот, кто торопится домой. С какой благодарностью отмечаешь каждую пройденную милю, как радуешься всё увеличивающейся скорости корабля!
От Карильо до Лимона путешественники ехали с большими удобствами. А когда они узнали, что в Лимоне на этой неделе бросит якорь пароход, направляющийся в Мериду, Еник от радости три раза перекувырнулся.
Развлечений в Лимоне не много. Окрестности его — пустынный морской берег, упирающийся в горы. Горы иногда курятся — в Коста-Рике действует несколько вулканов. Оживлённее всего в порту, и там-то, как и в Белизе, наши приятели — Вацлав, Еник и Диего — проводили большую часть дня, в то время как Франтишек заносил в дневник пометки о виденном и составлял счета.