Охотники за привидениями
Шрифт:
– Классно мы его сделали!
– восторженно завопил Федор.
– Это еще неизвестно, - отозвался профессор.
– О крушении вертолета доложат Аттиле, Аттила поймёт, что без дружественного нам полтергейста тут не обошлось, а где полтергейст, там, значит, и мы.
Ловушка быстро обрастала деталями. Некоторые важные узлы Егор снимал со старой маломощной ловушки. Например, с нее он снял герметичный контейнер для привидений и всю систему автономного питания, которую заново возможно было изготовить только в промышленных условиях.
Часа в два проголодавшийся Паша отправил Маменьку на промысел, и
– Воровать безнравственно!
– сказал профессор. От пиццы, однако, он не отказался.
– Надо выяснить, что происходит в городе. Мы уже давно не имели никаких известий, - сказал Дон-Жуан, глядя с крыши, как по Садовому кольцу грохочет колонна бронетехники. Вначале, проминая асфальт, проехало несколько танков, за ними гусеничный тягач прокатил крупнокалиберную пушку, а замыкали колонну БТР-ы.
– Я, пожалуй, пойду на разведку!
– вызвался Федор и за ремень поднял с крыши автомат.
– А это тебе зачем?
– встревожился профессор.
– На всякий случай, для самообороны. Стрелять я умею и разбирать автомат тоже. Я в школе у военрука любимый ученик, - сказал Федор.
Это было чистой правдой. Если у кого-то Федор и был любимым учеником, то только у физрука и военрука.
– Вот что, любимый ученик, автомат ты оставишь здесь!
– решительно сказал профессор.
– С ним тебя сразу обнаружат. И помни, что возле каждого подъезда теперь милицейский пост. Едва ты высунешь нос - тебя цап и сразу в автобус!
– Не волнуйтесь, я буду как нинзя! Осторожен и неуловим!
– пообещал Федор, неохотно оставляя автомат.
Он открыл железную дверь чердака (замок еще раньше из чистого любопытства сорвала Маменька) и спустился на площадку шестнадцатого этажа. Дверь одной из квартир была приоткрыта и слышно было, как в ней на полную громкость работает телевизор. Федор прокрался к самой двери и прислушался. Он услышал знакомый тенор диктора, который обычно читал информационные сводки в"Новостях":
"Внимание! За совершение государственного преступления, заключающееся в компьютерном похищении кодов наведения стратегических ракет, разыскиваются пятеро несовершеннолетних преступников. Это братья-близнецы Лопатины, Егор и Федор - 14-ти лет, Екатерина Большакова - 15-ти лет, Сергей Штукин, кличка Дон-Жуан - 15-ти лет, Федор Колбасин - 14-ти лет.
Им помогает профессор, доктор наук Фантомов Игорь Иванович, предположительно шпионящий в пользу блока НАТО. Призываем всех граждан оказывать посильное содействие в поиске преступников. Если они успеют передать коды наведения западному блоку, Россия окажется безоружной! Эти люди должны быть немедленно задержаны!
Если же сами разыскиваемые сейчас слышат нас, призываем их немедленно сдаться. Ребята, одумайтесь, это не игрушки! По вашей вине Россия может оказаться втянутой в III Мировую войну! Уважаемые телезрители, еще раз показываем вам их лица. Внимательно вглядитесь в их лица! Тем, кто располагает информацией о местонахождении этих лиц, будет выплачено вознаграждение в размере 100.000 рублей."
"Ну и дела. Вот мы и прославились. Интересно, какую мою фотографию показывают?" - подумал Федор.
А еще он подумал, что Аттила так хитро всё подстроил, что теперь все верят, что они государственные
"Тем не менее, - подолжал диктор, - президент заявляет, что наш ультиматум остается в силе. Если через четыре часа, ровно к 18-00, другие страны не заявят о своей готовности признать наши требования, то наши вооруженные силы перейдут в решительное наступление, используя при необходимости всё имеющееся вооружение, в том числе и ядерное."
Федор собирался уже отойти от двери, как вдруг чья-то тяжелая ладонь легла ему на плечо и стиснула его так, что Федор даже скривился от боли.
– Ну что попался, паразит!
– услышал он знакомый голос.
Федор обернулся и увидел Двоерукина, парня на три года старше него, который когда-то учился в их школе, а потом, вылетев из нее, угодил в строительное ПТУ, или как его теперь называли: строительный колледж. Запоздало Федор вспомнил, что Двоерукин как раз живет в этом доме на последнем этаже. Раньше Федор побаивался Двоерукина, потому что тот был старше, водился с опасными компаниями, а вдобавок был качком и наращивал в спортивном зале мышцы с помощью железа, анаболиков и протеина.
– Ну ты, блин, герой!
– заявил Двоерукин.
– Сегодня про вас целый день телик трещит! Это твой братец, что ли, стащил коды ракет?
– Ничего он не воровал!
– Да уж, расскажи кому-нибудь еще!
– хмыкнул Двоерукин.
– Очень вы были бы нужны, если бы не коды! Ладно, хватит болтать! Говори, где твои приятели?
– А пошел ты!
– сказал Федор.
Он попытался вырваться, до Двоерукин с легкостью заломил ему руку за спину. Всё-таки между четырнадцатью и семнадцатью годами - огромная разница. Держа ему руку на заломе, Двоерукин вызвал лифт. Теперь ему лишь нужно лишь доставить Федора вниз и сдать его патрулю у подъезда.
– Лучше говори, а то хуже будет! Всё равно я получу вознаграждение! просопел Двоерукин ему в ухо, и Федор услышал мерзкий запах у него изо рта. Двоерукин заламывал его руку все выше, и от боли Федору казалось, что рука вот-вот выскочит у него из плеча.
– Отпусти меня! Ничего я тебе не скажу!
– кривясь от боли, прошипел Федор.
– Ага, щас!
– фыркнул Двоерукин.
– За тебя награда в сто тысяч полагается, а я тебя прямо вот так возьму и отпущу! Нашел дурака! Да я тебя еще и тресну, чтобы не рыпался!
Но треснуть Федора Двоерукин не успел. Поднимая кулак, он на мгновение ослабил захват и тотчас поплатился за это. Федор немедленно врезал ему ногой по ступне, а когда Двоерукин разжал руку, то добавил еще локтем по челюсти с разворота. Но свалить такого бычка, как Двоерукин было непросто. Качок бросился на Федора, чтобы сшибить его с ног. Федор понял, что если он это сделает, то ему уже не вырваться.
Не задумываясь, Федор сделал полшага вперёд и ударил Двоерукина ногой в солнечное сплетение. Сила двух ударов сложилась воедино. Как подрубленный дуб Двоерукин свалился на лестничную площадку. Федор озадаченно застыл над ним. Он и сам не верил, что свалил гиганта. На лестнице послышался топот, к ним бежали люди, привлеченные шумом.