Охотники за тенью
Шрифт:
– Какой ты у меня герой, спас нас всех, пока все вокруг спали. Ничего, синяки до свадьбы заживут.
Сказанные слова Маши вызвали у всех присутствующих гомерический хохот. От хохота проснулась и Юля. Юля, увидев рядом Олега, сразу же принялась извиняться.
– Олег, прости меня дуру глупую, пожалуйста, прошу, прости.
– Поехали, - сказал Олег, и махнул рукой.
Рядом с автобусом незаметно для человеческого глаза летела дружелюбная домовая Ая.
Пока на Земле налаживалась сама собой мирная жизнь.
– Он обуздал страх и отвагу, - сказал семаргл Светослав.
Валькирии еле-еле сдерживались от слез. И тут взошло золотое ослепительное солнце. Вся дружина стражей Слави невольно повернула голову к восходу. От солнца летел проводить в последний путь героя огромный серебристый грифон.
Послесловие.
Прошло около месяца. В большой просторный офис, где кипела каждый будний день монотонная и скучная работа, вошел представительный мужчина. Он громко хлопнул в ладоши, чем привлек внимание всех офисных работников.
– Коллеги прошу вашего всепоглощающего внимания. Сегодня я вам хочу представить вашего нового руководителя отдела. Прошу любить и жаловать, Алена Ивановна Серебрякова. Алена Ивановна у вас будет какое-то приветственное слово?
Новым руководителем отдела оказалась молодая девушка, на ней были строгие очки, а красивые белокурые волосы были уложены в строгую деловую прическу.
– Безусловно, у меня есть что сказать. Как вам всем прекрасно известно, сегодня в экономике страны очень не простая ситуация. И для того что бы переломить ее, мы четко должны осознать главную причину, главный корень зла. Это разгильдяйство, безалаберность и разгильдяйство. Это слепая надежда на наш русский авось. Авось и так сойдет, авось пронесет. Ан нет, не пронесет! Поэтому, гайки закручивать не буду, но порядок и исполнительность требовать буду в первую очередь. Доброго всем дня, очень рада знакомству.
За дальним столом один офисный работник спросил у другого.
– Ты понял, что она сказала?
– Угу, гайки, говорит, закручивать будет.
– На заводе мы что ли, гайки закручивать, - расстроился представитель офисного планктона.
В пермской лечебнице для душевнобольных был приемный день. Широкоплечий здоровяк Иван разговорился с медбратом, пока бывший руководитель ордена "Воздаяния", Шурик, уплетал принесенные ему яблоки.
– Ну как дела у моего больного?
– Лучше. Уже осознает, что он взрослый человек. В туалет ходит сам. Просится в Москву.
– Почему в Москву, что других городов, что ли нет?
– Не знаю. Спрашивает, вежливо так, товарищ проводник, а скоро ли будет Москва.
– То есть он сейчас, когда вырос, в поезде значит едет?
– Точно, в поезде. А я все понять не могу, почему он все время сидит, смотрит в
Иван не дослушав, стук колес от медбрата подошел к Шурику.
– Ну, все, старик, дел по горло, давай прощаться.
Шурик вытащил изо рта недоеденное яблоко и спросил.
– А это какая станция? Скажите, это не Москва.
Иван присел рядом с бывшим гуру на скамеечку и сказал.
– Ничего, ничего. Всего месяц прошел, а Ленка уже начальник отдела серьезной организации. Так она через год в Москве работать будет, стерва.
– Скоро Москва?
– опять оживился больной.
Однако Иван не обращая внимание на бред, продолжил.
– А я наш орден "Воздаяния" закрыл, с криминалом завязал, работаю помощником депутата. А что, так глядишь через пару лет сам депутатом стану. Ты потерпи еще. Найдем мы твоего вояку-коматозника, обратно тебя переселим. Давай дорогой, выздоравливай.
Иван встал со скамейки и направился к калитке, и тут он услышал, как медбрат забирает у Шурика яблоки.
– Давай сюда яблоки.
– Не отдам, это мои яблоки.
– Давай я говорю, опять весь обдрищешься.
Иван тут же вернулся и угрожающе высказался.
– Эй, уважаемый, я за своего подопечного деньги плачу, поэтому хочет он есть яблоки, тогда пусть ест. Хочет он дристать, тогда пусть дрищет. И если через неделю, больной мне пожалуется, что проводник его обижает, не дает, есть яблоки, я ведь жаловаться главврачу не пойду. Я прямо здесь решу все недоразумения.
Иван при этом как бы нехотя поиграл мышцами.
– Извините, впредь не будет никаких недоразумений, - быстро извинился медбрат.
Потом он дождался, когда широкоплечая фигура Ивана совсем скроется из виду, и одной рукой, грубо взяв Шурика за шиворот, поднял со скамьи.
– Прогулка окончена, поезд отправляется, товарищи провожающие покиньте вагон.
На этих словах он силой потащил Шурика в стационарное помещение. Когда медбрат с больным зашли в палату, Шурик спросил.
– У меня какая полка, нижняя?
– Ниже не бывает.
– А можно мне чаю.
– Когда поезд тронется, будет тебе чай.
Медбрат грубо посадил Шурика на постель. Шурик посмотрел в окно и поехал.
– Туду-туду, туду-туду, туду-туду, туду-туду, туду-туду...
На станции Пермь вторая, на горнозаводском направлении, формировался фирменный поезд "Кама", следующий до Москвы.
– Все, завтра буду в Москве, - сказал банальную фразу Алексей, прощаясь с Олегом и Ринатом.
– Да, сегодня с деньгами везде учиться можно. Хоть в Америке, - сказал Ринат.
– Ты что, Шмеля, считаешь, что у нашего пермского Абдулова, нет никакого таланта?
– укоризненно спросил Рината Олег, - думаешь, он бы сам не поступил, в какое-нибудь Щукинское училище?