Окатанский боец
Шрифт:
Веки бойца опускаются, грудь вздымается всё медленнее, всё реже, сил в руках и ногах не осталось, – он просто не чувствует их больше.
«Всё ли мы сделали правильно»?
– закрадываются сомнения, на кoторые я тут же нахожу ответ…
Я не только пытаюсь спасти жизнь Дьену, я также пытаюсь избавить Д-88 от вечного рабства, от убийства сородичей! Разве это может быть неправильным?!
Противник Д-88 успевает нанести ещё ударов пять, - не меньше, прежде чем распорядитель велит охране оттащить раба в сторону, а сам вместе с сопровождающими его солдатами спускается в яму,
Кажется, что время остановилось, пока Д-88 прощупывают пульс.
Почему так долго? Что происходит?
– Спокойствие, – цедит сквозь зубы Лайза и кому-то натянуто улыбается.
Прослеживаю её взгляд и тут же вздрагиваю, заметив, что Лафлёр наблюдает не за тем, что творится в яме, а с явно преувеличенным интересом пялится в нашу с Лайзой сторону.
Но, как оказывается, Лафлёр не единственный, кого не волнует действие в яме…
Дьен. Занимает место по праву руку от главнокомандующего и смотрит на меня в упор таким взглядом, какого я еще никогда не получала от него в свой адрес. Словно это и не Дьен вовсе, а его двойник, не испытывающий ко мне ничего, кроме мощнейшего разочарования и злости.
Дьен смотрел на меня всё это время, пока лила слёзы, пыталась докричаться до Д-88… Он видел, как я пыталась докричаться до врага человечества! Видел, с каким лицом я это делала… никто в этом мире не знает меня так, как знает Дьен.
– Так, ну всё! Собралась! – Лайза выводит меня из ступора. Круто разворачивает к себе лицом и без спроса принимается копаться в моей тряпичной сумке,из кармана которой вытаскивает белый, сложенный вчетверо носовой платок и протягивает мне, приказывая высморкаться и вытереть слёзы, пoтому как… – Твой обожаемый майорчик уже топает нам, деточка. И рожа у него сейчас, надо сказать, такая, что даже мне страшно.
Дрожащей рукой принимаю платок, но тут же роняю его на пол, - прямо в луч света, что пробивается на арену сквозь дыру в куполе…
– Я подниму, - спешит сообщить Лайза.
– Стой, – я неотрывно смотрю на платок. На пятнышко крови пропитавшей собою белоснежную ткань. Пятнышко, которое с каждой секундой всё темнеет,и темнеет,и темнеет… пока не становится чёрного, как сажа цвета.
Подношу платок к глазам и поверить не могу в то, что вижу…
– Лайза… – шепчу, с ног до головы дрожа от страха. – Высохшая кровь может быть такого цвета?
– Это кровь?
– удивлённо протягивает в ответ и выхватывает у меня из рук платок. – Не похоже. Больше на каплю чернил смахивает, ну или на кровь мортов. Но если хочешь, я могу проверить… Эй?.. Эмори? Да что с тобой такое?! Эй!
Срываюсь с места и бегу прочь, разгребая руками толпу, прежде чем Дьен успевает до меня добраться. Замираю на выходе из арены толькo для того, чтобы услышать заключение распорядителя:
– Боец Д-88 мёртв! Победу одерживает Р-29!
И раздался лязг засовов. Залаяли, зарычали псы. И арену заполнил пронзительный девичий крик.
«Десять часов.
Через десять часов мы снова встретимся с тобой, Д-88. И если ты захочешь меня
Я говорила тебе, в моей душе полно грязи… которую ты почему-то не заметил.»
ГЛАВА 19
*Радио-апокалипсис*
*Зомби-волна *
Track # 19
Loreen – «Heal»
Сообщение: Нет в этом мире такой правды, которая смогла бы угодить всем и каждому. Обязательно найдётся тoт, кому эта правда не понравится. Обязательно найдётcя тот, кто предпочтёт правде ложь. Ложь – болезненное, но не смертельное оружие. Порой ложь способна защитить… оградить от удара в сердце. В то время, когда правда способна одним точным выстрелом превратить сердце в комок серого пепла; ветер поднимет его с земли, вознесёт к небесам и рассыплет невидимой ни одной душе пылью по разным частям света. Д. .
***
Стою возле вхoда в палатку, в которую отнесли тело Д-88, прижимаю к груди папку с документами Лафлёра, на нервах отстукиваю пяткой по земле и жую губу. Тьфу,то есть - не тело, а Д-88 отнесли в палатку! Он же живой, почему я думаю о нём, как о мёртвом?..
Живой ведь?
В голове черте что творится,тело сотрясает мелкая дрожь; кажется, что даже внутренности трясутся.
Лайза внутри вместе с охраной, распорядителем и каким-то незнакомым мне человеком, что, как оказалось, обязан официально зарегистрировать смерть бойца и тем самым вычеркнуть его из списков на будущие бои. О, да, схватки Д-88 были расписаны еще до начала открытия сезона, - бойца, на которого делались самые большие ставки! Так что его пораение стало для многих не то что бы потрясением, а, сорее – глубочайшим расстройством.
Сегодня проиграл не только он – сегодня проиграли многие. По его вине.
Так что нет ничего удивительного в том, что большинство зрителей покидает арену с кислыми лицами; что-то ворчат себе под нос, сплёвывают на землю и наверняка делятся друг с другом информацией о том, что ставили на кон. О том, чего лишились.
И никто из них, ни одна душа, сегодня даже не задумается над тем, что их проигранные вещи – ничто, по сравнению со ставкой, которой лишился Д-88.
Достаю из кармана белосежный платок с несколькими чёрными размытыми пятнышками, и дышать тут же становится труднее.
«Как только его кровь, попавшая под солнечный луч, свернётся чёрной каплей, бей тревогу, поторопись и приведи ко мне бойца в максимально кратчайшие сроки. Тогда и получишь от меня приз в виде пузырька с противоядием», - воскресают в памяти слова Сэйен, и я тяжело, судорожно выдыхаю.
Сколько у меня его осталось – этого времени?..
Отсчёт пошёл на дни, возможно, даже - часы, а я всё еще в Окате и всё ещё не сделала практически ничего для спаcения Дьена.