Окаянное золото
Шрифт:
– Слушай, как тебя, Иван Андреевич, или может у тебя другое имя есть?
– Владимир решительно выжал педаль тормоза.
– Я эту силу вашу колдовскую не просил. Ты и сам сказал, что так уж сложилось. Нужна она тебе, да ради бога, забирай. Мне от вас ничего не нужно. Ни золота, ни... Только дай жить спокойно. Скажи, чего делать, чтобы...
– Тут Вовка сбился...
– Ну это... от нее избавиться.
Боров вздохнул тяжело и искренне: - Кабы все просто было, стал бы я тут с тобой лясы точить? Нет способов. Вот и весь сказ. Только сам Фрол мог... Ну да про него, покойника, чего зря вспоминать.
Он с силой стукнул
– Наш ведь уже Лешенька был, наш. Я его с того света вытащил, и после по жизни вел, берег-сторожил, а он в последний момент, все дело мне испоганил, стервец. Тебя подсунул. Впрочем, не сам он до такого додумался. Ох не сам. Но он свое уже получил. И до Польши не доехал.
– Не пойму я тебя.
– Вконец запутался Владимир.
– То ты одно говоришь, то другое. То вы меня по всему краю миражами гоняете, а теперь вдруг здрасте.
– - Гонял я тебя, чтоб на взгорок тот проклятый заманить. Ты думаешь это Фролка в меня, да в братьев палил давеча? Вот уж и нет. Ты это был. И стрелял ты. А успей я на пару минуток раньше сюда приехать, глядишь, Игнат вперед стрельнул. Тогда бы все и сладилось. Помнишь Игната?
– - А ведь это я и есть. Был.
– Теперь в голосе Борова звучала откровенное злорадство.
– Ладно, чего уж теперь. Прошлое не вернешь, да мне и не надо. Одно хорошо. Теперь, когда ты за взгорок тот зашел, сам золотишко себе на горб повесил, никуда тебе от меня не деться.
– - Он уперся взглядом в лицо Владимира. Голос стал медленно тягучим, завораживающим.
– Будешь ты со мной рядом... Слугой верным... Слугой бесправным... Такова воля моя!
Показалось, или последние слова прогремели, словно пушечный выстрел.
Владимир напрягся, чувствуя, что с ним происходит что-то неладное. Голова загудела, в ушах поплыл странный, похожий на звук дальних колоколов, звон. Закололо в руках, в спине, невидимыми иголками.
– Ну вот...
– Благостно протянул Игнат.
– Вот и сладилось. Заклятье мое куда сильней Фролкиных глупостей будет. Теперь сила его мне и послужит. Он выбрался наружу, обошел стоящи посреди дороги джип, и легко, словно пушинку выдернул неподвижное тело Владимира из водительского кресла , а потом забросил его на заднее сидение.
Терехов прислушался к себе, с трудом, помогая себе слабыми, словно затекшими руками, поднялся с подушек и прислонился к дверке. Прислушался к себе и вдруг... произнес: Я все понял, Игнат, и готов служить тебе.
Владимир был готов отдать голову на отсечение, что вовсе не хотел говорить ничего подобного. Да и вообще, он уже было собрался дернуть ручку двери, и бежать отсюда куда подальше.
– Да? А кто в этом сомневался?
– Игнат скривил тонкую губу и выжал педаль газа.
– Хлипок твой выбор оказался, Фрол, и глупец к тому-же.
– Вместо того, что-б посох беречь пуще жизни он его в доме своем бросил. Паршивого призрака напугался и бросил. Зря выходит я на тебя бабку Морочницу извел. А уж она мне сколь годков верой и правдой служила?
– Не трави душу.
– Владимир вдруг осознал, что сказал это не он.
– Произнес эти слова кто-то большой и сильный, способный натворить такого, что сам Фрол был против него сущим гномом.
– Не вышло, тут не поспоришь.
– Теперь придется служить.
– А все почему...
– Теперь в голосе Борова слышалось явное торжество. От радости
– Потому, как понадеялся ты на девчонку свою. Да только я проворнее оказался. И ее к ногтю прибрал, и мужичка ее малохольного тоже, и этого, недомерка.
– Глеба-то зачем?
– не сдержался Владимир.
– Он же не причем.
– Причем, не причем.
– Отмахнулся Игнат, вытягивая новую сигарету из цветастой пачки.
– Он мне давно поперек горла стоял. В поезде кто, как не он помешал? А ты вообще милок молчи, не вякай. Я с брательником говорю.
– Не бери в голову, Фрол. Он скоро совсем ручной будет. Тебе Иуде, не помощник. Слушай, а это идея. Может мне тебя теперь так и называть? Браткой Иудиной?
– Из-за тебя ведь все. Из-за жадности твоей мучаюсь. А ну как если малец этот, Владимир, давеча бы руку твою удержал, глядишь, иначе могло повернуться.
– Игнат-Боров осекся, но хитро подмигнул сидящему рядом с ним. Владимир мог отдать голову на отсечение, ему подмигнул.
– Не сумел, теперь себя кори.
Похоже, что Владимир стал невольным свидетелем выяснения старых споров.
– А ты не слишком разболтался, Игнат? Он ведь еще не до конца свой.
– Поинтересовался некто его голосом с нескрываемым ехидством.
– Тебя не спросил.
– Отрезал Боров.
– Сейчас. Еще немного и процесс станет необратимым. Он просто уснет. Уснет навсегда. А я останусь один с его..., с твоим могуществом. Так, отчего и не поболтать пока? Когда еще выпадет, ты ведь тоже исчезнешь?
Голос Игната начал стихать. Поплыл куда-то вдаль, растворяясь в аромате неведомого табачка. Показалось, что еще миг, и вот уже вокруг все исчезнет. Белесый, плотный туман начал заполнять пространство. Он проникал в тело, в голову, в мысли, смывая все...
– Очнись. Вспомни меня.
– Владимир попытался отмахнуться от надоедливых звуков, от зудящего голоса. Но тот никак не хотел отставать. Лез в уши, доставал до самых мозгов.
– Кто ты?
– прошептал он.
– Я Варя.
– Прошелестело в ответ.
Перед глазами возник смутный образ в сиянии светлых волос.
– Помню.
– Ты можешь. Должен.
– Голос прервался, однако белесый туман, заполнявший сознание на мгновение рассеялся. Владимир напряг силы, и вновь попытался взять под контроль свое, почти ставшее чужим тело.
– Все ты правильно рассчитал.
– Вновь донеслись до внутреннего слуха Владимира слова Фрола.
– Только... подумал я, что может и к лучшему все. Устал. И сила уже не в радость. Жаль мне тебя...
– Себя пожалей, глупец.
– Отозвался Бугай с нескрываемым ликованием.
– Еще чуть-чуть. Вот тракт окончится, и все, конец и тебе и человечку этому, которого ты в слепоте своей в наследники выбрал...
И тут Владимира осенило. Он понял, что хотела сказать ему Варя..., чего так боялся этот торжествующий сейчас победу упырь. Неимоверным усилием Вовка протянул вперед руку, нащупывая рюкзак с золотом. Медленно совсем медленно положил плохо слушающийся его палец другой руки на кнопку стеклоподъемника. Подтянуть довольно тяжелый рюкзак как можно ближе к себе оказалось куда боле сложной задачей, но главной проблемой было сделать это не привлекая внимания сидящего рядом колдуна. Однако радость предвкушения сыграла с Игнатом дурную шутку. Он невидящим взглядом смотрел в лобовое стекло, губы распылись в блаженной улыбке.