Оказалось, это не мой выбор
Шрифт:
Не хочу её слышать, не хочу её видеть, будь в этом мире какой-то вариант, с тем, что она станет невидимой и будет оттуда меня лечить, я был бы не против.
— Закрой глаза, — после прочистки голосовых связок, эти два слова пошли бодрее. Послушно повинуясь, мои указания были выполнены. Правда губы все продолжали шевелиться. О чем она там говорит? Вроде как раньше мог такое понять, но сейчас… Это какие танцы с бубнами мне надо сделать, чтобы понять только первую букву?
От жажды узнать распирало надвое. С одной стороны…
— Говори, что хотела.
— Я хотела бы извиниться. Возможно мои слова слишком сильно тебя задели. Как священнослужитель, я не должна приносить столько боли словами, именно за это я хочу попросить прощения.
"Чё за хуйню ты ща сморозила? Какой нахуй, перенахуй? Да тут глухому понятно, где были твои настоящие слова и чувства, а где ложь обсосана со всех сторон".
— И что дальше? — я задал вопрос, но ответ не получил. — отвечай.
— Я не понимаю суть вопроса, — как-то даже жалко… нет, жалко в жопе пчелы, её мне больше не жаль.
— Ну представим, сейчас мы миримся, а потом что? Ты "внезапно" влюбишься в меня, и мы заживём все вместе счастливо? Ты такое впечатление хочешь оставить?
— О чем ты?
— Поздно снимать штаны, когда уже… — на этом и замолчал.
И долгие вздохи продолжалось молчание, аж пока Алиса не начала:
— Я не знаю, о чем ты, но я признаю, что погорячилась, и не подумав сказала много лишнего, не более.
И лучше бы молчала.
— Послушай, Алиса, кто я для тебя? — я знал, не услышу я ласковых и тёплых слов. Не увижу и толику смущения.
— …Зло.
"Я так и знал".
— Ты помнишь наш разговор, в лесу, когда ещё нас не забрала Мавка? — нахмурив брови, она все же соизволила кивнуть. Помнит значит…
— Так… что изменилось? Мы вроде как адекватные люди, без истерик и криков, договорились, я не убиваю больше никого, ты — не умираешь. Помнишь?
Заглотнув слова поглубже, она ничего не сказала, лишь одарила меня взглядом. До чего же она двуличная стерва. И как только… я мог ей доверять. Как я мог подумать, о том, что у нас что-то могло быть хорошо. Я не в игре, или жалкой книженции, меня не простят, и я не прощу. Так будет до момента моей смерти.
— Иди спи, — рукой, я указал в совершенно случайную сторону, после чего отвернулся от Алисы. Мои руки дрожали. Забудь все что знал о ней. Никакая она не «плачущая девушка».
— Но, я уже выспалась, — а вот и начали проявляться приказы. Я сказал иди ей спать, она его не исполнила. Они не совершенны.
— Мне все равно, иди в тот угол, ложись на пол, закрой глаза и больше не говори ни слова, — лишь после это длинной цепочки простых приказов, она молча подчинилась. Подошла к углу комнаты, тело словно упало с высоты, после чего она закрыла глаз и больше не говорила ни звука. До чего же страшны приказы.
Она не заснула. Принудительно, закрыла глаза и рот. Алиса все ещё слышит, чувствует прикосновения. Может это ненадолго
Перед выходом на балкон, Эшли осталась все в той же позе "убитого тела" как в криминальных фильмах, обвести её мелом, что-ли? Будить её, после таких охуенных сальтух от Алисы мне не хотелось. Оставайся такой же как раньше.
Протянув волнующую руку к ней, я взял её за плечо. Ничем не отличается от пробуждения Алисы. Так же трухнул, позвал и начал ждать.
— М, — тихое мычание было мне ответом. Ласковый ответ, не злой и вовсе не милый. Несмотря на это, её глаза открылись.
Пелена сна спадала с глаз долой, в то время как она сама медленно поднималась. Потянувшись во все стороны, та широко зевнула после чего, почесала в промежности… ладно, отвернусь пока девушка не приведет себя в порядок.
— Ах, как приятно, давно так хорошо не спалось, — она медленно перебирала ногами, пока в конце концов не встала. — а пол, не такое уж и плохое место для сна. Эдик, с добрым утром!
— Не называй меня так. Я Эд, не Эдик или ещё как, — горестно вздохнув, я мог лишь обессиленно улыбаться. Она все такая же, не изменилась. — и вообще сейчас с часу на час луна выглянет, а ты мне тут о утре говоришь.
Тихо выдохнув, тот воздух что она секунду назад вобрала в себя, Эшли была несколько озадачена.
— Так, сейчас ночь? — чеша при этом репу выдала она.
— Нет, затмение, не видишь что-ли? На дворе темно.
— Ах, да, и вправду, ха-ха, — заулыбавшись дурочкой она лишь сильнее начала гоготать.
От неё и вправду на душе становиться теплее. Вот, обычный смех, а сколько стоит. Когда в последний раз Алиса улыбалась?
— Ладно, шутки о моем прекрасном зрении могут и подождать, если сейчас ночь, так зачем тогда будил? — я конечно мог и не будить, да только видимо они все вообще позабыли кто они и для чего я вообще их поднимал.
— Эшли, ты ведь не глупая девушка, зачем мне будить тебя и Алису ночью в нашей спальне? Неужели не смекаешь?
"Конечно же, чтобы вы работали моим ночником, и отгоняли всякую нечисть, а на совсем уж крайний случай, будили меня, чтобы я вместе с вами посмотрел на тот пиздец армагеддонского масштаба."
Да, именно так ложились мои мысли. Как кубики Лего, все чётко по инструкции, без всякого произвола.
— О, я понимаю, — улыбнувшись мне, она плавно, словно плывя начала двигаться в сторону Алисы.
— Не надо, её будить, пусть поспит, она… заслужила, — Эшли не успела дойти, как я успел предупредить.
— Ты говорил, мы обе… — её глаза метались от меня и к Алисе.
— Я передумал, не буди её, — сделав пас рукой, мол "пойдем", я зашагал на балкон.
— Меня хватит?
Уже стоя на крыльце, я созерцал весь великий лес смерти. Розовые облака, такие тусклые, что ещё минуту и они растворятся в небе.