Океан Надежд. Весна перемен

Бер Игорь М.

Осмотрев первый этаж, состоящий из пяти небольших и одной просторной комнаты, они вошли в последнюю. В просторном помещении, находился стол с грубыми листами бумаги, пожелтевшими от времени и чернильницу с затвердевшими чернилами, в которых застряло гусиное перо. У трех из четырех стен стояли полки, на которых хранились огромные фолианты и свертки, некоторые из которых остались запечатанными. Тиф подошел к одной из полок и, проигнорировав уже распечатанные свертки, предпочел надломить печать неоткрытого и развернул во всю его длину. Это был смертный приговор, подписанный главный судьей губернии некому Лэнгуйду за двойное

убийство. Приговор был приведен в исполнение через повешение на следующий день, и теперь, запечатанный сверток предстояло отправить в городской архив на хранение.

На втором этаже было только три комнаты, одна из которых было залом суда. По левую сторону от входа, тянулись широкие окна, покрытые мозаикой, на которых были изображены более значимые в истории Аллеста судебные процессы, в которых обвиняемые были изображены в виде человекоподобных существ, а судьи - рыцарями в "сияющих доспехах". Из-за мозаики, плохо пропускающей солнечные лучи, в зале суда стоял разноцветный полумрак, несмотря даже на то, что заходящее солнце светила непосредственно в окна, к тому же одно из окон было разбитым. В дальнем конце зала стоял дубовый стол с тремя стульями. По левую сторону от стола судей, располагался еще один столик, гораздо меньшего размера. Перед столом была небольшая площадка, за которой тянулись два ряда скамеек до самых дверей в зал суда. Некоторые из скамеек были перевернуты, словно при последнем процессе, произошло нечто страшное и неожиданное, заставившее присутствующих в панике бежать на улицу. Над всем залом висела огромная люстра с десятком подставок для свечей.

– И здесь никого нет, - с легким вздохом произнес Кевин.
– Это начинает меня пугать.

– А ты рассчитывал здесь кого-нибудь найти?
– осведомился самый пожилой член их команды.
– Затхлый запах времени давно пропитал здесь все стены.

– Думаете, нам стоит покинуть губернию до начала сумерек?

– В этом нет необходимости, - уверено заявил Тиф, после чего направился к столику, что находился рядом со столом для судебных заседаний, на котором так же находились свертки бумаг. Прежде чем подойти к нему, Тиф остановился как вкопанный и взглянул на площадку между столом судей и скамейкой зрителей.

– Ты что-то нашел?

Тиф ничего не ответил Кевину, а только перевел взгляд от площадки на столик, на котором лежал желтый лист бумаги, края которого были прижаты небольшими тесемками. На краю листа лежало перо, оставившее на бумаге жирную черную кляксу. Освободив лист от тесемок, Тиф взял его в руки и быстро прошелся по нему взглядом.

– Последнего приговоренного в этом суде звали Ромулом, который перед казнью получил новое имя - Тэки, - заговорил он, ведя взглядом по написанным строчкам.
– Его приговорили к смертной казни за покушение на жизнь губернатора Аллеста Антуана Рида из ордена Блаздов и его семьи. Тэки пытался их отравить. Более десяти лет он был врачом при губернаторском дворе.
– Тиф положил лист обратно на стол.
– Данная запись датирована четвертым днем Элула четырех тысячного пятьсот второго года по луно-солнечному календарю.

– Я не слишком хорошо разбираюсь в местном времяисчислении.

– Это было сорок два года назад. Не удивительно, что все вокруг покрылось пылью.

Кевин обратил свое внимание на окно, за которым тусклый свет солнца приобретал все более

насыщенный золотистый цвет, сгущая краски цветных стекол мозаики. Их тени стали удлиняться.

– Значит, более сорока лет назад, все жители губернии покинули свои дома в необоснованной спешке, и отправились заселять другие губернии?
– подвел итог Уотер.
– Интересно было бы узнать причину столь заразительного рвения к кочевническому образу жизни. Что-то меня смущает во всем этом бессмысленном побеге жителей Аллеста.

– Смущает неверность твоих предположений.

– Тогда просвети нас, Тиф. Раз тебе открылась истина всего здесь произошедшего.

– Скорее всего, жители губернии не покидали своих домов. Они просто все исчезли в один миг и всему виной данный судебный процесс.

– Что тебя заставляет так думать?

– Тэки явно был не только врачом.

– Но и неудачливым убийцей. Это мы уже слышали.

Тиф отошел от стола и подошел к площадке между столом судей и стульями зрителей. Его косматая голова опустилась вниз, а глаза уставились в пол. Он с трудом опустился на одно колено и с осторожностью очистил пол от пыли с помощью сильного выдоха воздуха из легких.

– Вот!
– громко произнес он, после чего с трудом снова поднялся на ноги, дожидаясь пока остальные составят ему компанию.

– Что это?
– спросил Кевин, глядя на круг, с внешней и внутренней стороны которого были нарисованы разные символы и знаки, объединенные между собой пентаграммой. Круг был нарисован с помощью белой краски, а потому время его почти не коснулось, сохранив его четкие контуры.

– Колдовской круг, - восхищенно произнесла Линин.
– Я о них много слышала, но никогда раньше не видела.

– Для чего он?
– продолжил задавать вопросы Кевин, при этом чувствуя себя не в своей тарелке из-за своей слабой осведомленности.

– В него поместили Тэки при вынесении смертного приговора, - ответил ему Марк.
– В Молодом Мире есть губернии и даже целые объединения, в которых носителей магии, переступивших закон, казнят не через повешение или же обезглавливание, а с помощью таких колдовских кругов. С одной стороны это хорошо, так как ложно обвиненный в колдовстве человек может легко подтвердить свою невиновность, встав в этот круг.

– И что тогда произойдет?

– Ничего. Если человек не обладает магическими способностями, то круг не причинит ему никакого вреда. Если же в круг попадет колдун или же человек обладающий задатками магической силы, тогда круг может в лучшем случае нанести ему сильные ожоги. В худшем - испепелит. Чем сильнее магия колдуна, тем опаснее для него такие круги.

– Другими словами, Тэки был очень сильным колдуном, и круг его испепелил, - закончил за него Кевин.

После этих слов все молча переглянулись.***

– Кто-нибудь есть дома?!

Марк подождал ответа, но так его и не получил. Из распахнутой двери тянуло прохладой. В самом доме царствовал мрак.

– Так и собираешься стоять в дверях или же соизволишь войти?
– с легкой нервозностью поинтересовалась Линин. Похоже, ей было немного не по себе.

Марк отступил назад и сделал приглашающий жест вперед.

– Только после вас, эсель.

– Нет уж, лучше ты иди первым. В нашей компании и так мальчиков больше чем девочек.