Океан сказаний
Шрифт:
Так вот шудра, вайшйа и кшатрий каждый отдельно хвалил свою красоту, мужество и умение, а брахман говорил только об умении да мужестве, о красоте умолчал. Тогда Махавараха-царь сам сказал пратихаре: «Помести их каждого для отдыха в отдельный покой». И тот выслушал эти слова и, сказав: «Так повелел царь!» — отвел их.
Спросил Махавараха дочь свою любимую Анангарати: «Кто, доченька, из этих четырех тебе по душе?» «Шудра-ткач? Что толку в его добродетелях? Вайшйа птичьи языки знает — ну и что из этого? — отвечала отцу Анангарати. — Из этих четверых, батюшка, никто мне не нравится — по касте я кшатрийа. Как же стану я женой шудры или вайшйи? Третий — добродетельный кшатрий, той же варны, что и я. Да он бедняк, жизнь свою продает и услужением живет. Как же я, царская дочь, стану ему женой? Да и четвертый, брахман Дживадатта, тоже мне не по сердцу. Безобразный он, отступился от своей
Вот так и по-иному выговаривавшую ему дочь отпустил царь в ее покои, а сам занялся омовением и прочими делами.
На другой день те четверо вышли из дома и пошли, любопытные, бродить по городу, как вдруг слон Падмакавала, обезумев, порвал цепи, вырвался из стойла и стал топтать народ. Увидел слон четверых молодцов и кинулся на них, желая их убить, а они кинулись на него каждый со своим оружием. Но находившийся среди них кшатрий Кхадгадхара отстранил троих других и один на один вышел на единоборство со слоном. Одним ударом Кхадгадхара отсек яростно ревущему слону хобот, словно стебель лотоса. Ловко проскочив у слона между ногами, нанес доблестный кшатрий второй удар слону в спину. А третьим ударом отсек он слону две ноги, и тогда, издав яростный рев, упал слон и издох. Все люди, видевшие такую доблесть, возрадовались, а когда дошла весть о таком подвиге до царя Махаварахи, тот немало подивился.
На следующий день отправился царь верхом на слоне на охоту, и с ним отправились четверо молодцов — Кхадгадхара и другие. Вот царь с войском своим немало уложил тигров, газелей и прочих, как вдруг набросились на него яростные львы, разбуженные трубными звуками слонов. Налетает один лев, а Кхадгадхара точным и ловким ударом рассекает его надвое. Другой накидывается, а храбрец, левой рукой схватив его за лапы, раскручивает и так оземь швыряет, что у того дух вон. Да и вайшйа Бхашажнйа, и брахман Дживадатта, и шудра Панчапхаттика каждый по льву таким-то образом наземь уложили. Так же эти четверо молодцов пешие у царя на глазах во время охоты много сразили львов, да тигров, да прочей дичи, и, когда кончилась охота, вернулся царь в свой город радостным и довольным, а те четверо молодцов пошли в дом к пратихаре.
Царь же вошел в антахпур и, хотя и был усталым, тотчас же велел позвать дочь свою любимую Анангарати и рассказал ей о том, какую каждый из тех четверых молодцов во время охоты проявил невиданную доблесть, и она тому очень удивилась. «Что же, дочка, Панчапхаттика и Бхашажнйа тебе по касте неровня, Дживадатта хоть и брахман, но изменил своей карме и безобразен, но что ты скажешь о кшатрии Кхадгадхаре — что в нем за грех? И хорош собой, и ростом вышел, и сила у него, и мужество! Он слона сразил бешеного, скольких львов мечом рассек! Коли не нравится тебе, что беден он и в услужении живет, то я его быстрехонько таким господином сделаю, которому прислуживать будут. Коли он тебе, доченька, по сердцу, выбери его себе в мужья». Вот что сказал отец дочери своей Анангарати, и вот что она ему на это ответила: «Вели их всех сюда привести, батюшка. Спросим звездочета, а там уж посмотрим, что он скажет».
Молвила она такие слова, и тотчас же царь велел привести тех молодцов и, когда они пришли, спросил с почтением у звездочета: «Посмотри, кто же из них Анангарати предназначен, да коли есть день подходящий, то скажи нам, мы в тот день и свадебку устроим». Выслушал звездочет, что спрашивали, у звезд стал спрашивать, долго считал да прикидывал, да и говорит царю:
«Не гневайся, божественный, на меня, коли все по правде скажу. Никто из этих четырех твоей дочери в женихи не годится, и на этом свете не будет у нее свадьбы, ибо она видйадхари, из-за проклятия родившаяся среди людей, а проклятие ее окончится через три месяца. Но вот если она, три месяца прождав, не уйдет в свой мир, тогда быть ее свадьбе в этом мире».
Все, кто слышал слова звездочета, поверили им, и стали те четыре героя ждать, когда три месяца пройдут. Когда же миновало три месяца, велел царь привести пред свои очи тех молодцов, и звездочета, и Анангарати и, заметив, что дочь его еще краше стала, возрадовался царь. Ну, а звездочет-то посмотрел на нее, да и понял, что настало время, о котором он предсказывал. Царь ему говорит: «Ну, три месяца-то прошли, сказывай, кто ей в женихи годится!» И только лишь молвил царь эти слова, как вспомнила Анангарати свое прежнее рождение, закрыла полой сари лицо и покинула смертное тело. «Что такое!» — вскрикнул царь, сам открыл ей лицо и увидел, что она мертва.
Вся челядь стала рыдать, и те четверо молодцов тоже, и тогда пришел в себя царь и сказал Дживадатте: «Никто другой здесь помочь не может, только тебе случай выдался. Говоришь ты, что мертвых оживлять можешь. Так коли есть у тебя такая сила, оживи мою дочь, а коли оживишь, то отдам я тебе ее в жены!»
Выслушал Дживадатта царевы слова, попрыскал на царевну водой наговоренной да пропел стих: «Ты, с хохотом и грохотом, Вся в ожерельях из костей, Увешанная черепами, Спеши скорей на помощь мне, Чамунда безобразная!» Но не помогло искусство Дживадатты и не ожила Анангарати, и удрученный брахман проговорил: «Даровала мне живущая в горах Виндхйа Богиня искусство, да бесплодно, видно, оно. Теперь стану я для всех посмешищем. Что мне жизнь?» Берет Дживадатта большой меч, чтобы отсечь себе голову, как вдруг с небес раздался голос: «Не спеши, Дживадатта, а лучше послушай. Та, которую звали Анангарати, — девушка из видйадхаров, и из-за отцовского проклятия пришлось ей жить среди людей. А сегодня пришел тому проклятию конец, и ушла она в свой мир, покинув земное тело и приняв свой настоящий облик. Ты же ступай и снова поклонись Богине, живущей в горах Виндхйа, и благодаря ее милости достанется тебе эта красавица видйадхари. Ни тебе, ни царю не надо о ней горевать — вернулась она теперь к небесному блаженству». На этом и замолчал голос с неба.
Устроив обряд сожжения тела дочери, перестал горевать царь и с супругой ушел во дворец. Да и те трое молодцов как пришли, так и ушли, а Дживадатта отправился умилостивить подвигами своими Богиню, живущую в горах Виндхйа. Явилась она ему однажды во сне и сказала: «Обрадовал ты меня! Послушай, что я тебе расскажу. На Холодных горах стоит город, а зовется тот город Вирапура. Правит в нем царь видйадхаров по имени Самара, а жена его Анангавати родила ему дочку Анангапрабху. Из-за красоты небывалой да юности безмерно горда была Анангапрабха и никого не хотела в мужья. Рассердились на нее родители, разгневались, да и прокляли: «Ступай-ка поживи среди людей, и не будет тебе супружеского счастья, а когда исполнится шестнадцать лет, вернешься сюда. А супругом станет тебе смертный, безобразный обличьем Кхадгасиддха, обреченный проклятием из-за любви к дочери пророка на жизнь среди людей. Вот и ты из-за нежелания своего среди смертных будешь жить. Придется тебе с ним разлучиться, ибо тебя похитит другой — это Кхадгасиддхе наказание за то, что в прежнем рождении он восемь раз чужих жен похищал, а теперь ему самому восемь раз горе почувствовать придется. Вот и ты в этом рождении испытаешь горе от восьми рождений, а раз ты среди людей родишься, то и все свои знания утратишь. От общения с грешным и сама станешь соучастницей его грехов — ведь женщины, сходясь с грешным супругом, делят его грехи. Не помня о прежних своих рождениях, и ты будешь сходиться со многими мужчинами за то, что ты отвергала достойных женихов. Тот самый Маданапрабха, летящий в небесах, равный тебе и просивший тебя в жены, будет твоим мужем, когда станет на земле царем, а затем кончится проклятие твое, и вернешься ты в свой мир, — и Маданапрабха снова обратится в видйадхара и станет тебе достойным мужем».
Вот так-то проклятая родителями родилась Анангапрабха на земле в облике Анангарати, а сегодня вернулась она к ним. Поэтому подымись, отправляйся в Вирапур и, одолев в бою ее отца, возьми ее, равную тебе и родом и званием. Возьми меч, что я тебе даю, и, пока держишь ты его в руке, никто не одолеет тебя ни на земле, ни на небе». С этими словами исчезла Богиня, а он проснулся и увидел, что держит в руке меч. Встал тогда Дживадатта, поклонился Амбике, жительнице Виндхийских гор, обрадовался случившемуся и благодаря ее милости избавился от тяготы подвижничества.
С мечом в руках помчался Дживадатта путем небесным и, пройдя Гималайи, достиг наконец города Вирапура и жившего в том городе царя видйадхаров Самару. Одолев его в честном бою, женился он на отданной ему отцом Анангапрабхе и стал вкушать небесное блаженство.
Так жил он у тестя своего Самары, и вот через какое-то время сказал он тестю и своей возлюбленной Анангапрабхе: «Вернемся на землю — соскучился я по ней. Ведь всему живому родина дорога, будь она даже и неприметным местом». Услышал это тесть и согласился, но с трудом согласилась Анангапрабха — знала она, что с ней случится.