Океан в конце дороги
Шрифт:
Я поставил пустую кружку и тарелку на землю.
Джинни Хэмпсток продолжала: «Мне кажется, тебе лучше, чем в прошлый раз, когда мы виделись. Ты хотя бы начал отращивать новое сердце».
В моих воспоминаниях эта женщина была величиной с гору, и я ревел и дрожал от страха у нее на груди. А теперь я был ростом выше ее и уже не мог представить, что она утешает меня, тем более баюкает на коленях.
В небе над прудом висела полная луна. Даже под страхом смертной казни я бы не вспомнил, шла ли она на убыль или прибывала в последний
«А что будет теперь?»
«Все, что каждый раз происходит, когда ты приезжаешь сюда, — ответила старушка. — Ты вернешься домой».
«Я уже и не знаю, где дом», — сказал я им.
«Ты всегда так говоришь», — заметила Джинни.
В моих воспоминаниях Лэтти Хэмпсток все еще была выше меня на целую голову. Ей же было одиннадцать. Интересно, что бы — кого бы — я увидел, окажись она передо мной сейчас.
Луна в пруду опять была полной, и я отчего-то вдруг вспомнил о простаках из старой сказки, о тех, что ловили луну в озере неводом, уверенные, что отражение в воде ближе и поймать его легче, чем шар, висевший в небе.
И безусловно, оно так и есть.
Я поднялся и сделал несколько шагов к пруду. «Лэтти, — позвал я, пытаясь не обращать внимания на двух женщин позади меня. — Спасибо, что спасла мне жизнь».
«Не стоило ей брать тебя с собой в первый раз, когда она отправилась искать то, с чего это все началось. Замечательно справилась бы в одиночку. Не нужно ей было брать тебя за компанию, вот глупышка. Ладно, будет ей урок на будущее».
Я повернулся и посмотрел на старую миссис Хэмпсток. «А вы правда помните, как луна родилась?» — спросил я.
«Я помню кучу всего», — ответила она.
«А я еще вернусь сюда?» — спросил я.
«Тебе этого знать не надо», — сказала старушка.
«А теперь иди, — мягко проговорила Джинни Хэмпсток. — Люди уже волнуются, куда ты пропал».
Она сказала это, и я поежился от неловкости, представив, что сестра, ее муж, ее дети, мои дети, все доброжелатели и те, кто пришел на похороны, и просто гости ломают голову над тем, куда же я делся. Хотя как раз сегодня мою отлучку можно было бы легче простить. День выдался длинный и трудный. Я был рад, что он кончился.
Я сказал: «Надеюсь, я не очень вас побеспокоил».
«Нет, милый, — заверила меня старушка. — Какое тут беспокойство».
Я услышал, как мяукнула кошка. Через мгновение она показалась из сумрака, выйдя навстречу яркому лунному свету. Потом уверенно направилась ко мне и потерлась о мою туфлю.
Я сел перед ней на корточки, почесал лоб, погладил по спине. Это была красивая кошка, черная, или мне так показалось из-за лунного света, который поглощал все цвета. На одном ухе у нее было большое белое пятно.
Я сказал: «Была у меня когда-то такая же кошка. Я звал ее Океаном. Красавица. Правда, не помню, что с ней приключилось».
«Ты принес ее обратно
Я подхватил тарелку с кружкой и нес их всю дорогу, пока мы со старушкой возвращались к дому.
«Светло на улице как днем, — сказал я. — Как в той песне».
«Да, хорошо, когда луна полная», — согласилась она.
«Вот забавно, — сказал я. — В какой-то момент я подумал, здесь была еще женщина. Странно, правда?»
«Нет, я одна тут, — ответила старушка. — Одна-одинешенька».
«Да, знаю, — сказал я. — Конечно, одна».
Я собрался было отнести тарелку с кружкой на кухню, но у двери дома она остановила меня. «А теперь возвращайтесь к своим, — сказала она. — Они станут вас разыскивать».
«Они поймут», — проговорил я. И надеялся, что так и будет. Сестра разволнуется, а другие, которых я едва знал, огорчатся, что не смогли выразить мне свои самые, самые искренние соболезнования по поводу моей утраты. «Вы были так добры. Пустили меня посидеть и поразмыслить здесь. У пруда. Я очень вам благодарен».
«Чушь собачья, — возразила она. — Нет в этом ничего такого».
«В следующий раз Лэтти напишет из Австралии, — сказал я. — Пожалуйста, передайте ей привет».
«Передам, — пообещала она. — Лэтти будет рада, что вы о ней вспомнили».
Я сел в машину и завел мотор. Старая женщина стояла в дверях, вежливо провожая меня, пока я не развернул машину и не выехал на проселок.
Я взглянул на дом в зеркало заднего вида, и в неверном сумеречном свете мне показалось, будто две луны светят над ним, как пара глаз, следящих за мной оттуда: одна луна совершенно полная и круглая, а другая, с другой стороны неба — ее брат-близнец, полумесяц.
Я повернулся на сиденье и с любопытством посмотрел назад: над домом одиноко висел полумесяц — невозмутимый, бледный, обычный.
Я задумался, отчего мне причудилась вторая луна, но задумался лишь на секунду, а потом выбросил это из головы. Может быть, слишком долго смотрел на нее, или просто обман зрения: на мгновение что-то шевельнулось у меня в душе, так екнуло, что я почти поверил в него, а теперь прошло, затухло, затерявшись в прошлом, как забытое воспоминание или тень в темноте.
Благодарности
Книгу вы только что прочли. Дело сделано. Мы дошли до благодарностей. Сказать по правде, они не часть книги. И читать их не обязательно. В основном это лишь имена.
Семья в этой книге — не моя семья, а мои родственники великодушно позволили мне разграбить уголок нашего детства, и следили за тем, как я без особого стеснения переделываю знакомые места, вставляя их в сюжет. Я благодарен им всем, в особенности своей младшей сестре Лиззи, которая поддерживала меня и посылала давно забытые и подстегивающие память снимки (жаль, я вовремя не вспомнил старую теплицу, чтобы и ее вставить в книгу).