Океан. Выпуск второй
Шрифт:
Когда я пришел к Дмитрию Афанасьевичу, он показал мне почти готовую модель «Красной звезды». Он сам сконструировал это судно. Его построили силами и средствами нашего техникума на пустыре Васильевского острова. В скором времени «Красная звезда» должна была идти в плавание вокруг света под командованием одного из старшекурсников и командой из учеников. «Красная звезда» была детищем Лухманова. К сожалению, из-за каких-то формальностей и финансовых неувязок рейс этот не состоялся.
Дмитрий Афанасьевич достал пустую коробку из-под сигар и
— Постарайся закончить скорее. Когда будет готово, придешь, и мы с тобой начнем вооружать модель, — сказал он на прощание, выпуская меня из квартиры.
«Мы с тобой начнем вооружать…» Вот о чем я мечтал! Буду помощником у Лухманова. Прямо не верится.
…В общем, блоков я не сделал. Тянул, тянул и не сделал. Все находились какие-то более важные дела.
Разразился скандал. Лухманов пришел в класс, взглянул на меня такими глазами, что я похолодел, и проговорил:
— Вижу, что понадеялся на вас напрасно. Завтра принесите коробку и то, что вы успели там сделать за месяц.
Мне хотелось провалиться сквозь землю. Дома я лихорадочно принялся за блоки. Куда там! Я торопился, блоки не получались. До поздней ночи я работал и, вырезав с десяток рахитичных уродцев, заснул над ними в полном изнеможении. А на следующий день, завернув в газету свое «производство» и остатки коробки, отправился в техникум. Первый урок давал Лухманов. Я с трепетом ждал его появления. Вот он вошел. Не дожидаясь вопроса, я вскочил, протянул ему сверток:
— Вот…
Лухманов молча развернул газету, высыпал содержимое на стол, потом гневно взглянул на меня:
— Не понимаю, зачем понадобилось вам вранье? Вы же никогда и ножа в руках не держали. Никто вас не заставлял помогать мне. Не понимаю… Посмотрите, пожалуйста. Разве «это» можно назвать блоками?
Товарищи повскакали с мест и устремились к столу.
— Сразу видно работу краснодеревца! — ехидно крикнул кто-то сзади.
Раздался хохот. Всем, кроме меня, было очень весело. Я же сидел красный, как якорный буек. Когда веселье несколько улеглось, Дмитрий Афанасьевич серьезно сказал:
— Блоки — мелочь, товарищи, но в такой мелочи проявляется характер человека. Запомните. Если ты однажды дал слово, должен его сдержать. Обещал что-нибудь — выполни обязательно. Не можешь — не обещай. Вы будете капитанами. И, пожалуй, одно из самых плохих качеств для капитана — вот такая безответственность. Вам должна верить команда безоговорочно. А вот таким людям, — он опять взглянул на меня, — она верить не станет, если ее хоть раз обмануть… Ну, хватит. Начали заниматься.
Если бы я мог ему сказать откровенно, почему я вызвался делать эти чертовы блоки! В его глазах я был болтуном и обманщиком. Вот тебе и помощник Лухманова!
Но вскоре произошло событие, которое начисто отвлекло мое внимание от Лухманова, блоков и занятий в техникуме вообще. Я познакомился с Лидочкой. Это знакомство круто повернуло мою морскую судьбу.
ЛИДОЧКА
Как-то
— Что вечером делаешь?
Я неопределенно пожал плечами.
— Хочешь, познакомлю с одной девчонкой?
— Кто такая?
— Лидочка. Моя соученица по школе. Сегодня я должен к ее матери зайти по делу. Можешь пойти со мной.
Вечер был свободный, и я согласился. Чтобы произвести впечатление на будущую знакомую, я надел свои лучшие вещи: белый макинтош, шляпу и синие вылинявшие «дунгари».
На третьем этаже облупленного дома на Лиговском проспекте мы позвонили в дверь, обшитую черной клеенкой. Какая-то древняя старушка впустила нас в прихожую. Я намеренно долго стаскивал свой «макен», все надеялся, что выйдет эта самая девчонка, с которой я пришел знакомиться, и будет поражена моим иностранным видом, но она не вышла. Вместо нее появилась полная, еще не старая женщина с жестковатыми голубыми глазами, затянутая в черное шелковое платье.
— А, мальчики, здравствуйте. Проходите в гостиную. Как поживают родители? — спросила она моего товарища. — Здоровы? Как дядюшка?
Приятель ответил на все вопросы и потом сконфуженно сказал:
— Мне бы надо с вами поговорить наедине, Анна Николаевна.
— Ну что ж, пойдем поговорим, если надо. Вы нас извините, — обернулась ко мне хозяйка.
Они вышли. Я чувствовал себя крайне неловко. Но тут отворилась дверь. В комнату вошла девушка.
Я взглянул на нее и понял, что это именно она, та, которую я искал, о которой мечтал, видел во сне и уже любил, никогда не встречая прежде. Светлая, подстриженная под мальчишку головка, лазурные глаза, широкий носик и родинка над верхней губой. Она! Лидочка была одета в длинную бархатную толстовку и такую короткую юбочку, что она еле-еле прикрывала колени.
— Здравствуйте, — проговорила Лидочка и улыбнулась.
Не знаю, каким колокольчиком прозвучал ее голос. Мне показалось, что я услышал музыку. Я поздоровался и больше не сказал ни слова. Что со мною случилось? Раньше я никогда не смущался в присутствии девушек. Даже бывал излишне развязен. А тут…
Меня о чем-то спрашивали, я отвечал односложно и замолкал. Скоро мы стали собираться домой. Нас не удерживали. На прощание Лидочка сказала из вежливости:
— Заходите, пожалуйста.
Щелкнул замок. Мы спускались по лестнице.
— Добрая старушка, — засмеялся приятель. — Дала пятерку до стипендии. Живем! А то не у кого было занять. Специально за этим и приходил. Как, понравилась Лидочка?
— Ничего, — как можно безразличнее ответил я.
Целую неделю я мучился. В голову ничего не лезло. Несколько раз подходил к телефону, хотел позвонить. Придумывал, что скажу. Что-нибудь веселое, остроумное, возьму реванш за глупое поведение, пусть знает, с кем имеет дело. Не придумал. Ходил как в воду опущенный.