Оккультный Гитлер

Первушин Антон Иванович

Когда примерно 500 миллионов лет назад солнце Шуми стало расширятся, превращаясь в красного гиганта, колонисты на ближних планетах уже не располагали теми технологическими возможностями и способностями, что их предки. Верхушка «боголюдей», которые не подверглись расовому смешению, вынуждена была принять срочные меры, чтобы избежать всеобщей гибели. Население деградировавших колоний нужно было либо эвакуировать на другие планеты в пределах Шуми-системы, либо поселить на подходящей планете у соседней звезды. После того как солнце Шуми приняло вид красного гиганта, осталось только две планеты, пригодные для жизни, а именно: Шуми-Эр и Шуми-Ан. И было принято решение переселить колонистов на планету Шуми-Ан, а «светлые боголюди» обитали на планете Шуми-Эр. Эта система планет являет собой единое государство, но, чтобы избежать повторного смешения рас, эти планеты разделены солнцем Шуми, и их обитатели на имеют контактов друг с другом…

Вся

эта белиберда принималась на веру поклонниками Ориск. Ее популярность среди немецкой элиты была столь высока, что странную девицу с гривой стянутых в тугой узел волос приглашали на заседания оккультного общества «Туле». Легенды о ее выдающихся способностях дошли и до нашего времени. По дороге они, правда, обросли самыми невероятными подробностями. Мол, эта самая Ориск не только искривляла мозги членам оккультных кружков, но и передала нацистским инженерам подробные чертежи дискообразных летательных аппаратов, которыми давно пользуются альдебаранцы. Первый такой аппарат «ВРИЛ-1» («VRIL-1») был построен в 1942 году и тогда же испытан – он использовал левитационный двигатель (Туле-тахионатор), с помощью которого за 12 минут выходил на околоземную орбиту. Поздняя модификация этого аппарата «ВРИЛ-7» смогла бы перевозить группы людей и создавалась для межзвездного перелета, который был намечен на апрель 1945 года. Оказывается, в 1944 году эти аппараты были уже на ходу, но перед полетом на Альдебаран им предстояло выполнить еще несколько заданий на Земле, а именно: с марта по апрель 1945 года они совершали регулярные рейсы в Южную Америку и Антарктиду, перевозя вождей рейха в безопасное место…

Остается только недоумевать, почему ни фюрер, ни его соратники не использовали подобное «чудо-оружие» для изменения положения на фронтах в свою пользу. Наверное, спешили на Альдебаран…

Военные проекты «Аненербе»

Примерно на том же уровне бреда велись разработки «чудо-оружия» в оккультных институтах «Аненербе».

С началом войны исследовательское общество СС оказалось в сложном положении. Потому что любому очевидно: вермахту не очень-то нужны гуманитарии (разве только в виде рядовых солдат), зато очень нужны инженеры, которые могут создавать новые виды оружия или совершенствовать старые – в «Аненербе», занимавшемся преимущественно историей, археологией, лингвистикой, символикой и эзотерикой, таких инженеров не было.

Но авантюристы из числа сотрудников этой оккультной организации никогда не сумели бы добиться того положения в обществе, которое они занимали, если бы не обладали редким качеством – «пудрить мозги» на пустом месте. В «Наследии предков» была принята программа «Военного использования гуманитарных наук». Идея состояла в том, чтобы способствовать борьбе с «духовными ценностями противника». Под этим соусом «Аненербе» удалось выбить дополнительное финансирование и даже учредить новые отделы.

Один из них возглавил музыковед Антон Квельмальц. В свое время он был сотрудником Берлинского государственного института немецких музыкальных исследований. После того как Квельмальц вошел в аппарат Имперского комиссара по укреплению немецкого народа, Вальтер Вюст предложил ему посотрудничать с «Наследием предков». Уже в 1942 году Зиверс начал зондировать почву, чтобы сделать музыкальные исследования задачей, пригодной для военной политики. В июне 1943 года он еще раз подчеркнул значимость музыкальных исследований Квельмальца – Отдел народной музыки должен был решить ряд задач, поставленных лично Гиммлером. Среди них Зиверс выделял главную: обработка материалов, доставленных с оккупированных территорий, и формирование на этой основе фонотеки народной музыки всех германских народностей, в которой особый акцент делался на немцах, находившихся за пределами Германии. В том же 1943 году Квельмальц был формально провозглашен начальником нового отдела «Аненербе», а его группа по изучению индогерманской культурной истории была подключена к реализации программы «Военного использования гуманитарных наук». Годовой бюджет нового отдела составлял 20 тысяч рейхсмарок.

Осенью 1942 года Вальтер Вюст создал еще одну новую структуру – Отдел прикладной лингвистической социологии. Сотрудникам этого отдела вменялось в обязанность разработать практические мероприятия в сфере «новой народной политики». Итогом этой работы стала программа создания «тайных политико-лингвистических управлений».

Начальником нового отдела был назначен человек, известный в определенных кругах под несколькими именами. Сам он с 1930 года именовал себя Георгом Шмидтом-Рором. Этот ветеран Первой мировой войны был одержим идеей коренного переустройства мира. В соавторстве с однополчанином он написал в 1917 году научно-пропагандистскую работу, предназначенную для населения русских оккупированных территорий. Эта работа носила весьма пророческое название: «Что надо делать, чтобы предотвратить наступающую

революцию?» В ней начинающий автор предполагал использовать лингвистику в практических политических целях. В 1920-х годах Георг Шмидт-Рор принимал активное участие в деятельности Прусского министерства по делам образования и религии. В 1932 году опубликовал монографию «Язык как изобразительное средство нации». Книга подверглась ожесточенной критике со стороны нацистов – не спасло автора даже заступничество Карла Хаусхофера. Почти десять лет «боевой лингвист» жил в безвестности, и в этой связи шаг, который предпринял Гиммлер, назначив в 1943 году Шмидта-Рора начальником нового отдела «Наследия предков», более чем удивителен.

До сегодняшнего дня дошло всего несколько документов, посвященных деятельности Отдела прикладной лингвистической социологии. Сотрудники этого отдела утверждали, что язык и письменность являются не менее эффективным оружием, чем танки и пушки, – просто воздействие этих факторов не столь явно. Немецкий язык представлялся им важным средством для укрепления Тысячелетнего рейха, который должен был включить в свой состав всю Европу вплоть до Волги. В таком случае немецкий язык мог бы выступать средством коммуникации между представителями различных национальностей, живущих в рейхе. Именно немецкий язык связывал воедино добровольцев из Голландии, Украины, Латвии, способствуя формированию нового европейского пространства. Использование немецкого языка на оккупированных территориях как основного средства общения должно было подорвать сопротивление недовольных. Постепенно положение немецкого языка как главенствующего автоматически приводило к формированию новой народной общности.

Если обратиться к примеру, болезненному для нас, – лингвистической политике на оккупированных советских территориях, – то Шмидт-Рор предлагал ряд мер, начиная от выработки специального германизированного шрифта и алфавита и заканчивая установлением специфической языковой морфологии. А вот, например, английскому языку предполагалось объявить тотальную войну на уничтожение. Победа в лингвистической войне, по мнению Шмидта-Рора, должна была способствовать закату Британской империи.

Руководство глобальным процессом языковой германизации предполагалось поручить вышеупомянутым «политико-лингвистическим управлениям». В недрах этих учреждений должна была разрабатываться тактика «лингвистических боев»…

Несмотря на то, что Вольфрам Зиверс старался сохранить довоенные кадры «Аненербе», ему приходилось идти на уступки, отдавая предпочтение практическим исследованиям и все больше отодвигая на задний план чисто теоретические аспекты. Именно эти новые исследования привели его впоследствии на виселицу.

Военная антропология

В годы Второй мировой войны сотрудники «Аненербе» получили возможность более досконально подойти к изучению вопроса превосходства арийской расы над всеми остальными. Как мы помним, Генрих Гиммлер всегда проявлял повышенный интерес к этой теме и надеялся внедрить в жизнь новые методики по сохранению и селективному улучшению немецкой расы. «Аненербе» служило одним из инструментов в достижении этой цели.

Поскольку большинство инициатив Гиммлера были продуктом его мифологизированного сознания, ничего путного из «расологии», процветавшей в «Наследии предков», не получилось.

Например, в «Аненербе» изучались фигурки так называемых палеолитических Венер – примитивные и довольно уродливые скульптурки, изваянные еще в первобытные времена. Ознакомившись с изображением этих фигурок, Гиммлер выдвинул гипотезу, что поскольку у различных народов существовал схожий «идеал женщины», то наверняка между первобытными племенами наличествовала культурная связь. При этом рейхсфюрер СС поручил «Аненербе» создать карту, где были бы обозначены места находок палеолитических Венер. Им двигал вовсе не археологический интерес – обнаружив схожие изделия у ряда африканских племен, Гиммлер хотел доказать, что негроидные расы не всегда обитали на черном континенте, а были вытеснены из Европы климатическими изменениями и сопряженным с ним нашествием «арийских» кроманьонцев. Этим в свою очередь можно было показать «явное превосходство» расы северных господ над темнокожими племенами. Рейхсфюрер настолько увлекся этой идеей, что даже полагал, будто бы появление его палеофантастической теории станет вехой в истории антропологических исследований.

Комментарии ученых из «Аненербе» оказались более сдержанными. Отто Хут сообщил, что фигурки Венер являются идеализированным, а не натуралистическим отражением представлений первобытных художников о человеке, а стало быть, не могут считаться доказательством того, что их изготавливали именно представители африканских народов. Но чтобы хоть как-то поддержать идею Гиммлера, он добавлял, что, согласно выводам, сделанным в 1937 году Леонардом Францем, в период неолита могло существовать некое культурное родство между племенами Юго-Восточной Европы и племенами Передней Азии.