Око Каина
Шрифт:
— Я рада, что ты пришел, — сказала она.
И за руку втянула его в комнату. Потом закрыла за ним дверь. На ключ.
Сет проснулся и рывком подскочил на своей походной раскладушке.
Он протер глаза и какое-то время сидел неподвижно, переводя дыхание. На столе стояло зеркало, в котором он увидел лысого человека, пристально смотревшего на него. Крупная голова, бледно-голубые глаза, узкий тонкий нос — хотя слегка приплюснутый
Ничего общего с тем рыхлым толстым ребенком, которым он когда-то был. Сейчас многие женщины находили его привлекательным. Его часто принимали за полицейского.
Сет провел рукой по наголо обритой голове, гладкой, словно стенобитное ядро.
— Можешь идти, — сказал он.
— Ты меня слышал? — удивился Голос.
— Я никогда по-настоящему не сплю.
— Ты что, плачешь?
— Нет.
— А мне показалось.
— Да брось.
Сет поднялся. Он был совершенно голым. Температура в его подземном убежище была всего плюс семнадцать, чтобы электронные системы не вышли из строя, но он не чувствовал холода.
Он лег на пол и начал быстро отжиматься. Остановился лишь после ста отжимов. Немного отдышавшись, сделал еще пятьдесят — теперь уже только на одной руке.
— Впечатляет, — прокомментировал Голос.
Сет молчал. Вены на его шее вздулись.
— Чего ты хочешь? — наконец спросил он.
— Ничего. Просто убедиться, что все идет по плану.
— Они нашли второй труп?
— Нет.
Сет снова начал отжиматься.
— Ну, так скоро найдут, можешь мне поверить, — сказал он.
ГЛАВА 38
Когда Томас снова открыл глаза, то увидел, что Виктора Каминского нет в комнате.
— Вот засранец!
Он готов был поклясться, что заснул всего на пару минут. Но программист исчез. И его компьютер тоже.
— Мать твою!..
За спиной скрипнула половица. Томас хотел встать, но чья-то решительная рука ему помешала. Затем он ощутил, как к его шее прижимают какой-то твердый предмет.
Бейсбольная бита.
Прежде чем он успел отреагировать, две мускулистые руки потянули биту назад, надавив ею на горло Томаса и заставив его откинуться на спинку кресла.
— Сиди!
Томас почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он вцепился в биту и сумел немного сдвинуть ее.
— Камерон! Да вы с ума сошли!
В ответ Камерон лишь усилил нажатие. Томас начал задыхаться. Краем глаза он заметил Каминского, а также Сесила
Каминский, нервно стискивая пальцы, произнес:
— Извини, Линкольн. Батарейка в компьютере сдохла, и я пошел за другой…
— Давай к делу! — проворчал Камерон.
— Мы всех разбудили, — продолжал Виктор. — Как ты и просил. И еще мы нашли пакеты. В твоей комнате.
Пакеты, один из которых весь в крови Полы Джонс. Черт!
Томас инстинктивно дернул ногами, пытаясь освободиться, но руки серфингиста были крепкими, словно бетонные столбы.
— Скажите ему… чтобы меня отпустил. Расскажите о шахте…
— Мы уже рассказали, — ответил Виктор. — Но эти пакеты… знаешь ли…
Камерон надавил на горло Томаса еще сильнее, и тот перестал дергаться. Кровь больше не поступала в мозг. В глазах помутилось. Внезапно в красном мареве перед ним возникло лицо Карен. Она сделала знак Камерону ослабить зажим.
— Полегче. Нельзя, чтобы он потерял сознание…
Томас закашлялся, пытаясь вдохнуть воздух. В горле ощущался металлический привкус. Он не сразу понял, что это кровь.
Карен сунула ему под нос пластиковый пакет. Внутри была рубашка Полы.
— Ты можешь это объяснить?
Томас сглотнул слюну, помассировал горло. Потом кивнул.
— Мы нашли в твоей комнате три пакета, — уточнила Карен.
— Если бы вы дали мне время… я бы все объяснил…
Он вдруг замолчал, внезапно осознав смысл ее слов.
— Подожди… сколько пакетов вы нашли?
— Три. Они все лежали у тебя под матрасом. Так что нельзя было ошибиться.
Томас почувствовал, как по спине заструился холодный пот.
— Во втором… был оранжевый шланг, так?
— Да.
— А в третьем?
— Ты прекрасно знаешь, что там было. Майка Нины Родригес, которая была на ней в момент отъезда. Цвета хаки. С буквами НИНА.
Карен еще пристальнее взглянула на него и добавила:
— И надо же, какое совпадение: Нина пропала.
ГЛАВА 39
Томас поскреб шею. На его новой, с иголочки, рубашке винно-красного цвета, предложенной Ленни взамен старой, была этикетка Dolce&Gabbana. Единственная уцелевшая вещь из гардероба старого денди.
— Вот, смотрите, — сказал он, поднося к лицу Томаса зеркало. — По-моему, вы слегка смахиваете на Робби Вильямса. Очень сексуально выглядите. Сексуальному типу обычно прощают любую вину.
Ткань рубашки слегка переливалась в утреннем свете.