Око небес

Касслер Клайв

— Ты хоть сам-то понимаешь, что натворил, а?

— Ну, вообще-то мне хочется думать, что понимаю. Я заполучил чертово сокровище, разве не так?

— Не так. Ты снюхался с мерзейшей на планете группировкой отмороженных головорезов. Вместе с ними устроил кровавую бойню, которая заставит мексиканское правительство еще долго прочесывать всю Землю в ваших поисках. Таким образом, ты не только уничтожил для меня возможность выгодно сбыть товар, но и превратил меня в подельника убийц, которые вырежут тебе сердце с такой же легкостью, с какой позавтракают. Вместо того чтобы быть равнодушным торговцем, снабжающим

этих животных необходимым им оружием, ты сделал меня их партнером. Ах, да, и если один из этих выродков когда-нибудь попадет в переплет и захочет поторговать информацией, теперь у них есть товар для продажи — касающийся не только их шефа, но и тебя и, благодаря нашей близости, меня.

— Я… Я не думал…

Объяснение Бенедикта подействовало на Реджинальда, как удар в лицо.

— Это первая разумная вещь, которую ты сказал, — вздохнул старший брат. — Ты не думал. Вообще. Если бы ты подумал, ты бы поговорил со мной, и я бы объяснил, почему твой план — идиотизм, глупость и бред. Я бы организовал все так, чтобы картель устроил свой налет без твоего участия, и мы остались лишь стороной, принимающей товар. Если бы наши операции были удачными. Но от нас не ожидали бы немедленной финансовой прибыли.

— А в чем разница?

— Разница в том, что я знаю этих паразитов и знаю, что они захотят получить свои деньги. Их не будет интересовать, почему надо выждать несколько лет, чтобы страсти поутихли. А поскольку я теперь их партнер, мне придется оправдать их ожидания, иначе я рискую навлечь на себя их ярость. Итак, тупица ты слабоумный, ты не только подверг нас значительной опасности, и сейчас, и в будущем, но и вверг меня в немалые расходы, которые неизвестно еще, удастся ли покрыть.

— Но у нас же есть…

— Гром и молния, Реджинальд! У нас ничего нет. У «Лос-Сетас» есть горсть безделушек, которые мы не сможем сбыть, и само существование которых ставит тебя под угрозу. У нас есть клиенты, которые отныне будут считать себя нашими соучастниками в преступлении. Нам еще долго будет грозить опасность, что кто-нибудь из них или все они в конечном итоге будут арестованы и выдадут тебя в обмен на смягчение наказания. И знаешь что? Большинство стран мира экстрадируют убийц, участвовавших в массовой бойне, ты, чертов имбецил!

— Но я никого не убил!

— Твое слово против их слова. Хочешь опротестовать его, сидя в мексиканской тюрьме? Я просто не могу понять, с чего ты решил, что это хорошая идея.

— Ну, дело сделано и изменить уже ничего нельзя, — резко сказал Реджинальд, скрестив руки на груди.

— Поверить не могу, что я принял тебя в свой бизнес! В самом деле. Ты сам не знаешь, что творишь, и все равно считаешь, что ты тут самый умный. Невероятно!

— Видишь, Янус? Это меня и достает. Ты устраиваешь мне выволочку, как школьнику.

— Тебя это достает?

Миллионер сделал несколько глубоких вдохов. Его руки тряслись от ярости, а пульс грохотал у него в ушах, как большой барабан. Усилием воли он заставил свое сердце биться медленнее.

— Реджинальд, ты направил нас прямым курсом на катастрофу, — сказал он обманчиво спокойным тоном. — И, хуже того, ты все еще не знаешь, на что на самом деле нацелились Фарго.

— «Нацелились»? Что ты имеешь в

виду?

— Они все еще там. В Мехико. И у меня есть веские доказательства того, что они вернулись на место раскопок. Разве такого поведения следовало бы ждать, если бы они нашли сокровище и сворачивали свои дела?

— Но там ничего не осталось, кроме старого жмурика. Может, они собирают свое оборудование или осматривают там все напоследок перед тем, как свалить?

— Возможно. Конечно, если бы ты не устроил там бойню, мы бы все еще наблюдали и выжидали, имея на своей стороне все преимущества. А теперь они предупреждены и наверняка должны стать еще осторожнее. Опасное положение дел.

Реджинальд зажег одну из своих сигарет, подошел к бару и налил себе щедрую порцию скотча. Опрокинув выпивку двумя глотками, он повернулся лицом к брату:

— Прости, Янус. Я просто подумал, что смогу тебя удивить…

— Ты, несомненно, меня удивил, — бросил Бенедикт, покачав головой. — Позвони Гуерреро. Я хочу как можно скорее встретиться со своим новым партнером, чтобы обсудить варианты дальнейшего развития наших отношений.

Теотиуакан, Мексика

Когда Лазло и супруги Фарго приблизились к пирамиде поменьше рядом с храмом Луны, место вокруг него было оцеплено полицией, и желтая полицейская заградительная лента трепетала на ветру. Похоже, власти закончили свое расследование: тела уже давно увезли в морг, все улики собрали. Оставшиеся полицейские стояли вокруг и разговаривали. Возбуждение схлынуло, и они просто отбывали часы до конца своей смены.

Марибела подошла в тот момент, когда Реми объяснялась с двумя полицейскими в форме, стоящими на страже у входа — бреши в натянутой ленте. После нескольких кратких слов супругов Фарго и Лазло пропустили внутрь оцепления. Сеньорита Касуэло провела их в экспедиционную палатку, где сидел на раскладном голубом стуле удрученный Антонио. Этим утром здесь появились его студенты, но теперь это место считалось зоной боевых действий, и их отослали домой.

— А, это вы… — вздохнул археолог. — Полиция как раз сворачивается. Осталось уже недолго, а потом мы сможем войти и оценить нанесенный ущерб. Сегодня мумию осторожно уберут — так, чтобы нефрит остался нетронутым — и заберут в институт для дальнейшего изучения. Кажется, безопасней будет вынести все из склепа на тот случай, если кто-нибудь увидит статьи в новостях и решит заработать легкие деньги, продав останки Кетцалькоатля на черном рынке по наивысшей цене.

Сэм кивнул:

— Наверное, так будет лучше всего. Итак, теперь здесь останется только пустая гробница?

— Да. Конечно, она сама по себе имеет историческую ценность, как и резьба на ее стенах, но их нельзя отсюда перевезти. В течение нескольких ближайших дней мы можем организовать установку запирающихся ворот — такие ворота есть во многих других местах, и это, похоже, помогает, — рассказал Касуэло.

— А как насчет ночной охраны? — спросил Лазло.

— Нам дадут небольшой отряд солдат, но больше тут нечего воровать, поэтому охрана будет стоять чисто для виду. Я организую строительную бригаду, чтобы завтра соорудить ворота. Остается надеяться, что после этого гробница будет надежно защищена.