Око Соломона
Шрифт:
– Спасибо за помощь, Радомир.
– Пустяки, Венцелин, ты можешь всегда на меня положиться. К сожалению, я не всесилен. Увы.
Глеб де Руси возликовал душою. Кем бы ни был этот зеленоглазый Венцелин, деньги у него, безусловно, имелись. Так почему бы не помочь ему за хорошую, естественно, плату. Положение Вермондуа это, возможно, не поправит, зато у самого Глеба появляется шанс выскользнуть из пут унизительной бедности.
– Видишь того русого красавца? – склонился шевалье к уху разомлевшего Гвидо. – Проследи за ним.
– Так ведь я заблужусь в чужом
– Не заблудишься, – утешил его Глеб. – Он наверняка остановился где-то поблизости. Я буду ждать тебя у колонн перед входом. Действуй, Гвидо. И не дай тебе Бог осрамиться.
Скорее всего, Венцелин даже не обратил внимания на мальчишку, увязавшегося за ним от Анастасьевых бань, что и позволило Гвидо с блеском выполнить поручение шевалье. Глеб еще не успел продрогнуть на колючем осеннем ветру, как пронырливый помощник уже маячил перед его строгими очами.
– Упустил?
– Нет, – ухмыльнулся Гвидо. – За тем роскошным палаццо есть постоялый двор, тоже очень приличный на вид, там он и остановился.
– Может, просто зашел перекусить?
– Откуда же мне знать, – развел руками Гвидо. – Я бы спросил, да кто мне ответит. Уж больно странный у них язык.
Следовало поторапливаться. Загадочный Венцелин вполне мог покинуть постоялый двор, пока Гвидо бежал к Глебу. Шевалье пожалел, что не захватил с собой меч. Идти в баню с оружием было довольно глупо, а отбиться от слишком надоедливого сброда можно и кулаками. Вот ведь какая странность, одеждой Глеб не отличался от константинопольцев, но почему-то все без труда опознавали в нем франка. Даже когда он молчал. Благородный рус не был в этом ряду исключением. Не успел Глеб войти в обширное помещение, заставленное столами, как тут же перехватил взгляд, направленный на него Венцелином. Впрочем, на шевалье сейчас смотрели едва ли не все посетители трактира, заподозрив, видимо, в нем важную птицу из тех, что не часто залетают под этот кров.
– Не знаю, что делать, – сказал Глеб, присаживаясь на лавку напротив Венцелина. – Все пялятся на меня как на прокаженного.
– Попробуй одеться скромнее, – посоветовал ему с усмешкой зеленоглазый рус. – Тебя принимают за местного нотария. А у этих ребят скверная привычка – не платить за выпитое в трактире вино.
– К сожалению, мой гардероб покоится на дне Адриатического моря, – вздохнул шевалье. – Приходится донашивать одежду с чужого плеча.
Разговаривали они по-гречески, но последнюю фразу Глеб произнес на родном языке. Однако Венцелин его понял и даже сочувственно кивнул головой. Судя по всему, он слышал о несчастье, приключившемся с французами Гуго Вермондуа.
– Венцелин фон Рюстов, – представился зеленоглазый.
– Баварец?
– Нет, саксонец.
– Глеб де Руси де Лузарш, – назвал себя шевалье.
– Ты что же, о двух головах? – засмеялся Венцелин.
– Нет, как видишь, – улыбнулся Глеб. – Просто у меня два прозвища. Но есть еще родовое имя – Гаст. Мой отец родился в Киеве.
Венцелин с удивлением глянул на собеседника:
– А зачем ты мне все это рассказываешь?
– Надеюсь на твою
– Я попал в Константинополь недавно, – нахмурился Венцелин, – вместе с Петром Отшельником и его уцелевшими рыцарями. Алексей Комнин был столь любезен, что разрешил нам жить в своей столице.
– И, тем не менее, ты говоришь по-гречески гораздо лучше, чем я. И лучше знаешь местные обычаи.
– Ты наблюдательный человек, Глеб де Руси, – кивнул Венцелин. – Я родился в этом городе. Мой отец служил в варангах у предыдущего императора.
– Я слышал о несчастье, приключившемся с нашими простолюдинами, – сочувственно вздохнул Глеб. – Неужели погибли почти все?
– Турки умеют воевать, – нахмурился Венцелин. – Нельзя бросать против них необученных людей. А что за мальчик пришел с тобой?
– Это Гвидо, оруженосец, – пояснил шевалье. – Он сын моей сестры, и я обещал ей, позаботиться о нем.
– Лучше бы ты оставил его дома, – сказал сухо Венцелин.
– У сына рыцаря нет другого пути, кроме воинского, – пожал плечами Глеб. – Разве что пойти в монахи.
– Зови его к столу, – предложил Венцелин и, обернувшись к хозяину, щелкнул пальцами. Стол в мгновение ока заполнился блюдами, так что проголодавшемуся Гвидо было, где разгуляться. – Здесь хорошая кухня.
– А вино? – спросил Глеб.
– Попробуй сам, – усмехнулся Венцелин, наливая в кружку красную как кровь жидкость из кувшина.
– Наш хозяин, протовестиарий Михаил, проявляет редкостное гостеприимство, но вино предпочитает не местное, а сирийское. Сирия – это далеко?
– Дойти можно и до Сирии, – усмехнулся Венцелин. – И до Палестины тоже.
– Значит, ты не отказался от данного обета?
– Нет, – покачал головой Венцелин. – Но мне нужен вождь, на которого я мог бы положиться.
– Почему бы тебе не обратиться к графу Вермондуа?
– Но ведь он потерял едва ли не всех своих людей?
– Благородный Гуго был признан главой похода всеми баронами Французского королевства. Весной к нам присоединится рыцарское ополчение, зимующее сейчас в Италии, и ты поймешь, насколько велики наши силы.
– Но до весны надо еще дожить, – покачал головой Венцелин.
– В том-то и проблема, – печально вздохнул Глеб. – Графу Вермондуа позарез нужны триста марок золотом, и он готов заплатить любые проценты.
– К сожалению, я не располагаю такой суммой, – усмехнулся Венцелин. – А вот тебе, шевалье, я готов ссудить сто марок серебром, но с одним условием: ты должен помочь мне с жильем.
Глеб сделал вид, что удивлен. Даже развел руками, демонстрируя полное непонимание. Предложение саксонского рыцаря очень уж смахивало на насмешку.
– Если бы у меня был дворец в Константинополе, – ехидно заметил шевалье, – я бы его тебе уступил. Из дружеского расположения. Но, увы.
– Меня вполне устроит небольшая комната во дворце протовестиария Михаила, – проговорил спокойно Венцелин. – Я даже готов разделить ее с тобой, благородный Глеб.