Око Владыки
Шрифт:
Метательный нож Кийта, попав в эту субстанцию, постепенно замедлил свой стремительный полет. Клинок двигался все медленнее, переворачиваясь в воздухе, пока окончательно не застыл, словно завязнув в плотной прозрачной массе.
Кийт не понимал, что происходит. Время и пространство словно раздвинули свои границы под воздействием какой-то мощной силы. Каждая клетка его тела тревожно завибрировала от неясного гнетущего чувства.
Метательный кинжал застыл в воздухе, нацелившись лезвием точно
В напряженной тишине раздался мертвенный, безжизненный голос:
— Благодарю тебя за заботу, доблестный путешественник. Хорошо, что ты решил казнить этого подлеца. Однако я остановил твой кинжал. Это была бы слишком легкая смерть для него. Слишком легкое наказание.
Чиангар по-прежнему не мог повернуть голову и, как заговоренный, смотрел на кинжал, зависший в воздухе и нацеленный ему в лицо.
Но Кийт и Джиро могли двигаться. Они повернули головы и увидели, что в дверном проеме возник черноволосый человек со шрамом на щеке.
На пороге комнаты стоял Таррейтал.
Невероятная власть мозга этого человека, смешанная с ледяной угрозой, держала сознание Чиангара в жестких ментальных тисках. Кандианец по-прежнему стоял неподвижно, однако мертвая телепатическая хватка немного ослабла.
Он судорожно вздохнул, крепко зажмурился и зажал ладонями лоб, чтобы закрыться от клинка Кийта. Хотя метательный нож все еще свободно парил в воздухе, Чиангар боялся, что в любой миг оружие может рвануться вперед и вонзиться в лицо.
Кинжал словно держала в воздухе невидимая рука. Острие его нацеливалось точно в середину лба дрожащего от ужаса бородача.
— Значит, ты больше не хочешь служить мне? — с жестокой улыбкой спросил Таррейтал. — Ты сам хочешь стать господином?
— Нет, повелитель… — едва слышно прошептал сдавленным голосом здоровенный кандианец. — Я не говорил такого…
Судя по всему, Таррейтал хлестнул его резким ментальным ударом. Чиангар болезненно вскрикнул, всплеснул руками, и лицо его покрылось красными пятнами.
— Не обманывай меня! — сурово сказал черноволосый. — Ты же знаешь, что я не переношу этого. Открой глаза!
Судорожно сглотнув, широкоплечий бородач повиновался. Он поднял веки и с животным ужасом уставился на кинжал, все еще висящий в воздухе.
— Для чего я послал тебя сюда? Для чего ты шел вместе с этими грязными искателями?
— Чтобы я привел светлейшего принца к базе… — упавшим голосом признался Чиангар.
— Ты должен был отвечать на мои мысленные послания?
— Я должен был отвечать на импульсы принца…
Кийт мгновенно вспомнил, что как-то раз, поздним вечерам ему удалось перехватить
— Значит, ты захотел стать господином? — нарочито приветливо повторил Таррейтал.
Но от этой приветливости даже у Кийта мороз пробежал по коже.
— Да, я сам хотел превратиться в господина… — выдавил из себя Чиангар. — Я хотел обрести власть.
— Ты подумал, что сможешь обмануть меня?
— Да, мне казалось, я смогу обмануть принца…
— И для этого ты решил завладеть «Оком владыки»? — усмехнулся черноволосый.
— Да… — выдавил из себя Чиангар. — Я думал, после этого мне хватит власти, чтобы подчинить себе даже светлейшего принца…
Таррейтал рассмеялся и презрительно повторил:
— Думал, что хватит власти, чтобы подчинить себе принца…
Он поднял голову к галерее, на которой все еще стоял Кийт, и неожиданно спросил:
— Знаешь ли ты, путешественник, что такое власть над людьми?
Ответом стала быстрая небрежная улыбка Кийта. Точнее, это была мимолетная ослепительная вспышка его белоснежных зубов, которые он показал в нарочитой усмешке.
Он не собирался вступать в беседу с человеком, который охотился за его отрядом. Но Таррейтала это мало волновало. Он сказал:
— Власть над людьми — это самое величайшее наслаждение на свете! Это высшее блаженство, разъедающее твое сердце! Власть — это божественный нектар, приносящий самое сладостное опьянение! Власть слаще звучания голоса самого любимого человека!
Пока он говорил это, взгляд его пылал. Но внезапно взор потух, стал мертвенным, и Таррейтал мрачно добавил:
— Но власть — это еще и большое испытание! Не каждый может выдержать его.
Его неподвижный, слепой взгляд, казалось, вот-вот прожжет насквозь переносицу Чиангара.
Потом Таррейтал снова поднял голову и сказал, обращаясь к Кийту:
— Власть — это сила многих и многих людей, которая принадлежит только тебе. Но ты должен доказать, что можешь выдержать напор этой силы! Понимаешь ли ты, достопочтенный путешественник?
— Нет, — решительно покачал головой сёрчер. — Пусть помогут мне Небеса, чтобы я понял хоть что-нибудь.
Он не хотел вступать ни в какие бессмысленные переговоры. Все это время он думал лишь о зеркальном шаре, упакованном в пакет и по-прежнему лежащем на пыльном ящике, рядом с Джиро. Нужно было сделать так, чтобы черноволосый ничего не узнал о находке.
Таррейтал между тем продолжал упиваться своей силой.
— Власть вытягивает из мира красоту и берет себе! — с ледяной улыбкой провозгласил он. — Власть отбирает надежду, превращая весь мир в царство живых мертвецов, но они благодарят ее за это!