Око за око
Шрифт:
Мужчина схватил ее за ворот и рывком порвал платье синего бархата, оголив девичью спину. Чуть не споткнувшаяся девушка развернулась, отвесив бастарду пощечину, но он, не обратив на то внимания, толкнул ее к кровати. Санса не кричала и лишь что-то шипела, пытаясь оттолкнуть от себя мужа. Мужчина извертелся, умудрившись её поцеловать, и проведя рукой по губе, увидел кровавый след. Волчонок кусался, и подогреваемый борьбой девицы лорд Болтон уверенно двинулся в её сторону, широко улыбнувшись.
Вцепившись ногтями в его лицо, пытаясь
Санса проиграла и, пойманная, так и стояла на месте. Мужская рука скользнула под вышитый лютоволком лиф, и мокрые пальцы сжали затвердевший бугорок на груди. Бастард целовал ее в шею, и, поддавшись приятным ощущениям, пульсировавшим внизу живота, Леди Старк обвисла у него на руках.
Она рухнула на алое покрывало. Раздался треск рвущейся юбки, и ее бедра оголились, порадовав бастарда своей гладкой белизной. Ухватив ее за талию, Рамси притянул ее к себе. Он еще рвал остатки платья, вызволяя девичье тело из плотной ткани, а девушка еще пыталась играть роль сопротивляющейся жертвы, но ее тело говорило само за себя. Она была мокрой, и как только он вошел в нее, с каждым толчком становилась все покладистей и сговорчивее.
За окном завывала метель, напевая замысловатую мелодию зимней ночи. Ветер гудел, пытаясь раскрыть закрытые ставни, и проникавшие в щели редкие снежинки быстро таяли в тепле. В камине спокойно горел огонь, треща поленницами. Подогнув под себя ноги да подложив тыльной стороной ладонь под щеку, девушка наблюдала за языками пламени, лобызавшими друг друга.
По телу растекалась странная нега, и Санса дивилась сама себе. Раньше бы она проплакала полночи, проклиная свою горькую судьбу жены Рамси Болтона, а теперь отказывалась думать о прошлом, подчиняясь приятному ощущению настоящего. Это все казалось немного неправильным, недостойным настоящей леди, но, видно, болтоновский бастард был прав, сказав однажды, что он часть ее. Он ее испортил, и теперь она, не найдя противоядия от неизвестного яда, портила себя еще больше, кубарем катясь с некогда созданного ею пьедестала. Доброе смешивалось со злым, мудрость с хитростью, чёрное с белым. Странная у нее была судьба, думала Санса.
Заломив руку под голову, бастард, водивший пальцем по выжженному на девичьем бедре клейму, и сам думал о превратностях судьбы. Когда-то под его ножом Теон Грейджой рассказал ему о счастливом семействе Старков. Тогда-то бастард и услышал впервые это слащавое словно тягучая медовая гуща имя – Санса Старк. Огненно-рыжая девочка, красивая и утонченная, так кстати спихнувшая его с трона хранителя Севера. Сказочная
– Славно “поговорили”.
– Мы так и не обсудили, – раздался сонный голос едва не уснувшей девушки.
– У нас еще три дня.
– Ты его не знаешь, – Санса села на кровати, пытаясь усмирить медные волнистые пряди. Достав из под подушки кружевную ночнушку, девушка неслышно скрыла свою наготу. – Он хитер и умен. Джоффри Баратеона отравили ядом, спрятанном в моем ожерелье.
– Ты так печешься. Вот не могу понять о нем или обо мне, – хмыкнул бастард. – Смотри, как бы я не решил, что ты в меня влюбилась.
– Я думала, ты умнее.
– Хм, – долго смотрел он ей в глаза, – яд. Какая низость. – широко зевнув, Рамси вытянулся, сложив руки замком на животе. – Видать, старичок и вправду чего-то от тебя хочет.
– Петир хочет Железный трон, а ни один король не будет спать спокойно, зная, что Север не преклонил перед ним колени.
– От тебя, милая, он бы с радостью принял и другие преференции.
– О чем ты?
– Мизинец с радостью пристроил бы тебе свой «мизинец», раздвинь ты ноги пошире... Да... и на «преклоненных коленях» ему бы сошло.
– Он бы не продал меня тебе, если бы хотел чего-то подобного…
– Видать, не любит целочек.
– Целочек?
– Хм. Девственниц, – широко улыбнулся он ее неосведомленности, заметив надутые от конфуза алые губы. Девушка встала с кровати, накидывая халат. Она подвязывалась широким кушаком, и мужчина недовольно поинтересовался. – И куда ты собралась?
– На кухню. Я не успела поговорить с поварихами, а еще один день с вариациями блюд из оленятины я не выдержу.
– Я заметил. Принеси мне поесть.
– Я тебе не прислуга, – недовольно буркнула Санса.
– Твоя обязанность кормить своего мужа. Хорошо, хоть с другими обязанностями ты справляешься лучше. – скривился он улыбкой, и хозяйка Дредфорта, уязвленная столь несправедливым отзывом, смолчав, вышла из спальни.
Она спустилась на кухню и застала кухарок за тихой болтовней над огарком свечи.
– Миледи! – зашептала пышная женщина, еще не остывшая от горячего очага прогретой кухни.
– У нас что-нибудь осталось с обеда?
– Пирог с почками и еще… должно статься пирога с яйцом и луком. Лорд опять голоден?
– Д-да.
– Ну, миледи! – погрозила ей словно хулиганке тучная повариха.
Женщина отрезала крупные треугольники сдобы, начиненной мясом и прочей начинкой, и старательно укладывала их на тарелку. Санса, оглядывая уже знакомую ей кухню, поддерживала легкую беседу, и, попросив использовать на завтра домашнюю птицу, на другом краю стола увидела уже знакомое посеребренное блюдо.
– Что делать с этой красотой? – спросила ее повариха, облизывая испачкавшиеся пальцы.