Око
Шрифт:
Министр еще посидел и позвонил в приемную:
— Майора Лысенко из сорок шестого отделения вызовите ко мне.
— Есть, — четко ответила "трубка"
И наступила тишина.
Министр открыл папку и уставился на рисунок. Вроде бы глаз с ногами, а, может, это не ноги, а морщинки на лице. Непонятно и название какое-то мудреное. Какой-то джет, глаз-гора. Огромный, значит. И вот с помощью этого глаза за нами кто-то подглядывает. Нет уж, это все будет в тайне. Мы этот глаз найдем и будем королями. Кто владеет информацией, тот владеет всем миром. Кажется, это Наполеон сказал. Умный был мужик. До самой Москвы дошел. В Кремле чаи распивал. Потом Москву сжег и ушел. Хотя все историки
Так ли сейчас важно, кто жег. Сожгли и точка. Наполеона кто-то приглашал в Москву? Нет. Незваный гость. Незваные гости, Тохтамыши всякие тоже приходили и Москву жгли. Значит, и Наполеон точно такой же. Он и сжег. А ведь передо мной у президента был фээсбэшник. Так, задачу поставили порознь и каждый будет копать под другого, чтобы полакомиться результатами и первым доложить об исполнении. Ох уж эти византийские тайны. Кстати, недавно прочитал стихотворение о византийских корнях нашего государства. Поэт, его нигде не печатают, так он в интернете себе страничку сделал и там себя печатает.
Мудрецы просвещенной России
В тупике от всех "русских идей",
А назвать бы страну Византией,
Вот так просто, без всяких затей.
Будут граждане все византийцы,
Паспорта с византийским гербом,
В Византии учились партийцы
И в губернии каждой партком.
По религии мы византийцы,
И в церквях византийский обряд,
Мы с гербом получили царицу
И церквей златоглавый наряд.
И не будет у наций обиды,
Все равны и язык большинства,
Кто захочет, введет алфавиты
И столица все та же — Москва.
Выбирать никого мы не будем,
Глава 8
Два опера, один настоящий, другой — ставший министром, выпили бренди и задумались. Так всегда бывает, когда на исполнение дают задачу со многими неизвестными.
— Кто-то из наших научился заглядывать в прошлое, — тихо сказал министр, — а раз он научился заглядывать в прошлое, то так же он может заглянуть и в будущее, а это чревато такими последствиями…
— Кто-то из наших, из милиции? — спросил Лысенко.
— Упаси Господь, — сказал генерал, — какой-то гражданский и живет где-то в Сибири. Вот тебе рисунок, соколиный глаз, приклеишь его на обложку дела и дело это назовешь коротко и ясно — "Око". Уточни название, что-то связано с каким-то джетом. С сегодняшнего дня переходишь в мое личное подчинение. Докладываешь только мне и привлекай к работе кого хочешь, но достань мне этого типа, который собрался в нашем грязном белье копаться.
— Да уж, у нас только копни, такая вонь пойдет, никакие противогазы не помогут, — усмехнулся майор.
— Коля, — сказал министр, — язык твой — враг твой, ты уж хоть в других местах не ляпай то, что мы с тобой наедине говорим.
— Не маленький, знаю, научили уже добрые дяди, — буркнул Лысенко, — пойду я устраиваться и план работы нужно прикинуть.
— Учти, ты должен быть как снайпер, как охотник, — сказал генерал, — скради добычу, спокойно прицелься и подстрели. Я это образно говорю. Мужик этот нужен живым и невредимым.
Обоснование в министерстве произошло так гладко и ровно, что развеяли все сказки о милицейской коррупции и неприятных людях, которые по любому поводу готовы подставить ладошку для мзды. Что значит министерская поддержка!
Раньше в департаментах швейцар-гардеробщик начальству пальто подавал
Все это думал про себя Майор милиции Российской Федерации Лысенко Николай Иванович. Собственно говоря, служить осталось полгода. Вот дали допеть ему последнюю песню и все потому, что министр — однокашник по школе милиции. С продвижением всегда было туго, хотя по работе считался опытным оперативником, имеющим хорошие результаты. Его однокашники, даже сам министр компьютер используют для раскладывания пасьянса, потому что компьютер должен знать любой считающий себя современным человек, а все наше руководство даже простейшего документа не может подготовить при помощи техники, считая, что на это им даны подчиненные.
Еще с лейтенантских времен Лысенко нарушил главное правило: у подчиненного взгляд должен быть бодрый и глуповатый. Это для того, чтобы у начальника не закралось подозрение, что подчиненный метит на его место. Для того человек получал офицерские погоны, чтобы делать карьеру. Люди без здоровых амбиций они есть люди без амбиций. Толку от них мало, и выкинуть жалко, вот и двигают их по служебной лестнице. И во время движения амбиции сразу начинают расти, и становятся здоровенными амбициями.
А Лысенко все делал наоборот: белое называл белым, черное — черным. Без оттенков. Как где какая новинка — Лысенко тут как тут. Как где кто-то опытом поделился в спецжурнале, гляньте, а Лысенко уже делает так же. Компьютер изучил так, что даже некоторые спецы из техотдела с ним советуются. Английский и немецкий языки знает прилично, и постоянно занимается их совершенствованием, да вот только в заграничные стажировки его не брали, боялись, что и там начнет говорить то, что думает. А это был его главный недостаток — обостренное чувство справедливости. Это у всех, кто родился под знаком Девы.
Из телефонного разговора жены Лысенко с подругой (поставлен на прослушку по личному приказу министра):
— Сегодня у моей "Девули" день рождения! У нас уже 17 лет стажа. Поначалу это был потрясающе верный, преданный, нежный, настоящий и самый любящий человек, но годы идут, жизнь и потрясения вносят в характер свои коррективы. Он до сих пор беспокоится обо мне, всегда встретит, всегда поможет по дому, никогда не жалеет денег на самые безумные мои "хочу". На него можно твердо положиться в очень трудную минуту. Прекрасный любовник, но страстей от него не дождешься, все доказывает делом. Очень педантичен, аккуратен, с хорошим вкусом, наблюдателен и проницателен. Большой любитель пофлиртовать. Пользуется огромным успехом у женщин от 16 лет до бесконечности, что меня "Скорпиошу" приводит в ярость. Все причины нашей ругани — моя ревность, а так к нему и придраться не к чему.