Околдованная
Шрифт:
— Ты когда-нибудь жалела, что не осталась в Индии? — полюбопытствовала Отем.
— Никогда! Моя судьба здесь, в западном мире, с Роуэном Линдли и Джеймсом Лесли, — уверенно ответила мать и немедленно сменила тему:
— Что ты наденешь вечером?
К тому времени как женщины подробно обсудили преимущества гранатового бархатного платья и рубинов, которые так пойдут к наряду, ванна Отем была готова.
Поцеловав дочь в щеку, Жасмин встал" и вернулась в свою спальню, расположенную в конце коридора. Оран помогла госпоже закончить раздевание, и Отем
— Загородить лохань ширмой, мадам? — выпалила Лили.
— Не стоит, — покачала головой Отем. — По-моему, его величеству нравится наблюдать, как я купаюсь. Разве не так, сир? Принеси его величеству удобное кресло. Оран. Лили, вина!
— Мне нравится твой аромат, — заметил король, садясь и принимая кубок от Лили. — Жимолость, если не ошибаюсь. Он излучает невинность, и это невероятно возбуждает, мое сокровище.
— У вас чуткий нюх, сир. А мне нравится ваш фиалковый запах, — ответила Отем.
— Он напоминает мне о цветущих весенних лугах, — со вздохом признался король. — В Париже я пользуюсь эссенцией сандалового дерева и амброй, что более подходит к той обстановке.
Король допил вино, отдал кубок Лили, встал на колени и, взяв мягкую фланелевую салфетку, принялся намыливать.
— Отошли служанок, — тихо попросил он. — Я хочу любить тебя, Отем. После того, что было сегодня, я едва сдерживаюсь.
— Нет, — вырвалось у нее. — Помните, что вы мне обещали. Осмотрительность и еще раз осмотрительность. Я не смогу вовремя одеться к ужину, если вы отвлечете меня, Людовик. Возьмите себя в руки. Предвкушение только разжигает аппетит. Останьтесь, пока я не выйду из воды и не позволю вам увидеть меня обнаженной при свете.
Она едва коснулась губами его губ.
— Я не привык к отказам, драгоценность моя, — бросил он.
Отем мило улыбнулась.
— Я не какая-то парижская шлюха, привезенная сюда на забаву вашему величеству. И не высокорожденная придворная потаскуха, готовая торговать собой и своим телом ради власти и богатства. Я не противлюсь вам.
Всего лишь прошу подождать, чтобы никто из ваших придворных не смог открыто чернить мое имя. Если ваше величество не собирается сдержать слово, через час меня не будет в Шамборе.
Лицо короля омрачилось. Он уже хотел сказать что-то, но внезапно рассмеялся.
— Ах ты, плутовка, — пожурил он. — Обещаю, мадам, вы заплатите за свое поведение.
— Я покорнейшая служанка вашего величества, — откликнулась Отем. — Не спешите праздновать торжество страсти, сир, ведь у нас еще есть время, не так ли?
Король кивнул, но все же приказал:
— Я желаю увидеть тебя обнаженной. Сейчас!
— Еще минута, и я смою мыло, — пообещала она и, встав, спустилась со ступенек на ковер.
Изумленные служанки громко ахнули, не зная, как быть.
Отем медленно повернулась.
— Лили, мое полотенце, пожалуйста!
Король взял у
— Сегодня в моей постели ты будешь голой, — мягко сказал он, прежде чем уйти.
Отем улыбнулась про себя. Так вот как нужно обращаться с мужчинами! Все равно что заставить ослика идти за морковкой на палочке! Но нужно быть осторожной, чтобы не зайти слишком далеко!
— Скорее, — крикнула она служанкам, — до ужина совсем немного времени.
— Он дерзок, — заметила Лили по-английски.
— Он король, — возразила Отем на том же языке и приказала:
— Говори по-французски, Лили, иначе бедняжка Оран сгорит от любопытства.
— Я учу Оран нашему языку, миледи, чтобы к возвращению в Шотландию она все понимала. Ведь мы когда-нибудь вернемся?
— Пока нам там нечего делать, Лили. Ты скучаешь?
— Иногда, — кивнула служанка. — Но Марк так добр, что я не слишком горюю.
— Ты хочешь выйти за него замуж? Вы вместе уже несколько лет. Если вы оба желаете этого, я дам разрешение.
Лили восторженно закивала и порывисто обняла Оран.
— Не забудьте, мне пора одеваться, — напомнила Отем и со смехом добавила:
— Ну и лентяйки же вы!
Девушки поспешно вернулись к своим обязанностям: насухо растерли Отем, наперегонки принесли сорочку и дюжину нижних юбок, шелковые чулки, бархатную верхнюю юбку и лиф с глубоким квадратным вырезом. Разрезные рукава были украшены золотыми лентами. По углам выреза были приколоты рубиновые броши. Ожерелье из огромных розовых жемчужин спускалось почти до талии. Такие же серьги свисали с мочек ушей. Лили надела на ноги госпоже туфельки из золотистого шелка с рубинами на каблуках и уложила ей волосы в простой узел.
— Неудивительно, что король влюблен в вас, — вздохнула Оран, когда девушки отступили, чтобы полюбоваться работой.
Отем не потрудилась развеять это заблуждение. Между ней и королем нет любви: всего лишь временный союз страсти.
— Это трудами ваших рук я выгляжу так хорошо. Умницы, — лишь сказала она и, взяв у Лили роскошный веер, направилась в столовую.
Сегодня спутники короля не обратили на нее особого внимания, ограничившись комплиментами изысканному наряду. К удивлению Отем, матери в столовой не было.
Она обеспокоенно огляделась, и Монруа немедленно сообщил:
— Госпожа герцогиня просила извинить ее. Она передала, что сегодняшняя охота оказалась более утомительной, чем ожидалось.
— Еще бы, вот уже несколько лет она не проводила в седле целый день, — кивнула Отем. — После ужина я ее проведаю.
Кабан, затравленный сегодня, был подан зажаренным с красным яблоком в пасти. Королевский разрезатель мяса ловко разделал тушу, подал два куска на золотой тарелке королю, а затем обслужил остальных гостей. Слуги разносили кроличье рагу с луком и розмарином под винным соусом, артишоки в белом вине, тушеный сельдерей, слоеный пирог с начинкой из крохотных овсянок в сливочно-укропном соусе, хлеб, масло и несколько сортов сыра.