Околдованная
Шрифт:
Я пожимаю плечами, возвращая нож на место.
— У них обоих серебристые глаза, но он был в волчьем обличии, поэтому я не уверена на все сто.
Джейс трёт подбородок, задумчиво переводя взгляд с крыши на женщину.
— Думаю, нам нужно позвонить Хранителям, попросить их взглянуть на неё.
Я инстинктивно морщусь. Хранители — ищейки, расследующие убийства в паранормальном мире. У них особый склад ума, они очень занудны и всегда задают слишком много вопросов. На мой взгляд, это один из худших титулов, который может получить человек, и многие
— С чего ты так уверен, что она убита? — спрашиваю Джейса. — Она могла первая напасть на оборотня, а он просто защищался.
Он смотрит на меня тем взглядом, который говорит, как ему со мной тяжело, но он пытается не реагировать слишком бурно. Я понимаю, что Хранители никому не нравятся, но мы должны следовать протоколу.
— Но ты ведь знаешь, какие они. Они будут задавать вопросы, пока не вытащат всё возможное и невозможное из меня. У меня нет на это времени, — пытаюсь объяснить ему. — Утром я с дедушкой иду на стрельбу из лука, буду с ним соревноваться. Победитель получает сто долларов, я хочу выиграть, а сейчас так устала, что еле держусь на ногах.
— Алана, ты знаешь правила. Это выглядит как убийство, мы обязаны их вызвать, — он вытаскивает телефон и набирает номер.
— Как скажешь, но чисто к сведению, я скучаю по-прежнему Джейсу, который нарушал правила, — говорю ему, пока он ходит туда-сюда.
— Да, но ты всё ещё любишь меня, — отвечает он, ухмыляясь.
Я закатываю глаза, но не спорю с ним, ибо он прав. Я всегда буду любить Джейса, он всегда будет моим лучшим другом, даже если я проиграю эти сто баксов.
Глава 3
Стрела вылетает из моего лука и с громким звуком попадает, а, точнее, не попадает в цель. Я подавляю зевок и пытаюсь скрыть свою сонливость, чтобы никто не догадался, насколько я уставшая.
Я была права насчёт Хранителей. Время близилось к рассвету, когда я закончила отвечать на их вопросы. Кажется, я поспала всего лишь пару часов перед тем, как отправиться с дедушкой Джулианом, отцом моей мамы, потренироваться в стрельбе.
— Выглядишь уставшей, — замечает дедушка с победоносной улыбкой. Как и я, он очень любит соревнования и не собирается мне поддаваться только потому, что я его внучка. — Поздно вернулась?
— Как будто ты не знаешь, — передразниваю его я. Пусть мои навыки стрельбы из лука сегодня и полный отстой, момента подшутить над дедушкой я не упущу, потому что он один из самых дорогих мне людей на всём белом свете. — Я в курсе, что родители тебе всё рассказали о моей ночной вылазке. Думаешь, вы говорили тихо, но мой подростковый слух получше, чем твой старческий.
Он шутливо хмурится.
— Эй, я не настолько стар. — Он поднимает лук с натянутой стрелой и попадает прямо в центр мишени, затем ухмыляется мне, ведь он только что победил в нашем
Ставлю лук на землю, прислонив его к ноге, и стягиваю сетчатую перчатку со своей руки.
— Ты выиграл только потому, что я с ног валюсь.
— Успокаивай себя этим, — говорит он, снимая свои перчатки.
Делая грустные щенячьи глазки, я говорю:
— Ты правда хочешь забрать у меня сотню долларов? Это почти всё, что у меня есть.
Его брови взлетают вверх.
— Ты бы заставила заплатить тебе, если бы я проиграл?
Я трясу головой.
— Конечно нет! Я слишком милая и добрая, чтобы так поступить.
— Ты в этом уверена?
— Нет.
— Значит, ты не думаешь, что будет честно, если ты заплатишь?
— Полагаю. — Я поднимаю свой лук и перчатки с земли и направляюсь в сторону каменного замка, принадлежащего Стражникам. Хоть я и не называю это место домом, но здесь я провела большую часть своей жизни.
Дедушка спокойно идет по направлению к дому, пока я пробираюсь сквозь давно некошеную траву около озера. Когда мы подходим ко входу, он останавливает меня.
— У меня для тебя есть новая сделка. В нашу следующую встречу мы удвоим ставку: всё или ничего. Просто имей в виду, ты будешь должна мне двести долларов, если проиграешь.
Моё настроение улучшается.
— Серьёзно?
Он кивает.
— Только постарайся выспаться в следующий раз. Никаких тусовок или безумных вылазок.
Я киваю, а затем бросаюсь в его объятия.
— Спасибо, дедушка. Ты лучший.
— Помни об этом, когда я надеру твою задницу на следующих выходных, — похлопывая меня по спине, передразнивает он.
Смеясь, делаю шаг назад.
— В твоих мечтах, старик.
Мы продолжаем разговаривать ни о чем, направляясь в сторону библиотеки, где мои родители занимаются своими делами. На моё удивление, их там нет.
Мы осматриваем весь дом, но никого из Стражников не находим.
— Странно, — говорю я, когда мы спускаемся вниз. — Они предупреждали, что куда-то собираются?
Он качает головой, на его лице застывает недоумение.
— Вообще-то они хотели со мной о чём-то поговорить, когда мы вернёмся. Наверное, их вызвали на работу.
Я кидаю взгляд на стену с часами.
— В самый разгар дня?
Обычно Стражники идут на миссии после заката, так как большинство существ невосприимчивы к солнцу.
— Знаю, — с каждой ступенькой его замешательство усиливается.
Я иду за ним, почесывая шею. Она сводит меня с ума весь день, я просто готова её разодрать. Я уже начинаю беспокоиться, что меня могло что-то ужалить прошлой ночью.
— Дедуль, есть ли существо, которое заставляет кожу чесаться после прикосновения или царапины? — спрашиваю его, когда мы оказываемся внизу.
— Таких существ много, но, как правило, это заканчивается очень плохо, — он останавливается, взволнованно глядя на меня. — Почему ты спрашиваешь? Кто-то ужалил тебя?