Окольный путь
Шрифт:
Гермоген улыбнулся.
«В жизни я делал много глупостей. Но я все-таки не такой дурак, чтобы пытаться ее соблазнить. Как всегда говорил мой дядя Феодосий, никогда не следует бегать за женщиной, которая гораздо умнее тебя. Тебе ее не поймать. Но может произойти и худшее: ты ее поймаешь».
— Ну, Ирина, расскажи мне об этом деле. Все, что можешь.
На следующее утро Антонина встала рано, чтобы попрощаться с Гермогеном до его отъезда. Когда она вышла из дома, солнце только показалось из-за горизонта. Молодой человек уже был во дворе, держал под уздцы оседланного коня и тихо разговаривал с Ириной.
Антонина
Когда Антонина подошла, Гермоген улыбнулся и вежливо поклонился. Антонина обменялась вежливым поклоном с молодым человеком, он вскочил в седло и уехал.
Антонина посмотрела на Ирину. Начальница шпионской сети зевнула во весь рот.
— Ты рано встала, — заметила Антонина.
Ирина скорчила гримасу.
— Нет, я просто засиделась позже обычного. Я еще не ложилась.
Она кивнула в спину удаляющегося Гермогена, который в эту ми нуту выезжал за ворота.
— Знаешь, он — толковый парень. Догадался о гораздо большем, чем я могла бы предположить, всего лишь наблюдая за окружающими его людьми.
— Именно поэтому он и остался за столом? Я подумала, что он положил на тебя глаз.
Ирина покачала головой и улыбнулась.
— О, нет. Он вел себя безупречно. Моя честь не опорочена. Нет, он хотел присоединиться к заговору. Каким бы он ни был. На самом деле суть заговора его совершенно не волнует, если в нем участвует Велисарий. Боюсь, тяжелый случай идолопоклонничества.
— Что ты ему сказала?
— Достаточно. Но не очень много. Однако этого хватит, чтобы сделать его счастливым и заполучить на нашу сторону. У меня об этом молодом человеке сложилось очень хорошее впечатление, Антонина. Велисарий правильно его оценил и даже немного недооценил.
Антонина обняла подругу за талию и повела назад в дом.
— О деталях расскажешь попозже. Ты выглядишь абсолютно изможденной, Ирина. Тебе нужно в кровать.
Ирина рассмеялась.
— На самом деле — обратно в кровать.
Почувствовав удивление Антонины, Ирина устало улыбнулась.
— Я сказала, я не спала, Антонина. Мы же не говорили о заговорах всю ночь, черт побери.
— Но…
Ирина улыбнулась еще шире.
— Я считаю неотразимыми симпатичных молодых людей, которые достаточно умны, чтобы не пытаться меня соблазнить.
Глава 21
Гвалияр.
Осень 529 года н. э.
— Думаю, Венандакатра заслужил мои извинения, — сказал Велисарий.
Гармат нахмурился.
— Почему, черт побери, ты должен извиняться перед этой свиньей? — спросил он суровым тоном.
— О, я не собираюсь произносить слова извинения. Просто это груз, давящий мне на плечи. Не тяжелый груз. Но тем не менее Венандакатра заслужил извинений.
Велисарий кивнул вперед, на огромную процессию, которая вытянулась змеей по правому берегу Нармады.
Небольшая группа римлян и аксумитов располагалась в конце каравана, далеко от передних рядов. Полководец с Гарматом ехали бок о бок, на лошадях. Сразу же за ними следовали Валентин с Анастасией и раб-писарь, также на лошадях. Остальные члены их группы сидели на двух слонах, выделенных им малва. Эзана и Вахси выступали в роли махаутов — погонщиков огромных животных. Эон
Как и всегда, Усанас шел пешком. И не проявлял признаков усталости. Караван двигался медленно, у Усанаса даже не сбилось дыхание. Слоны шагали плавно, словно иноходью.
Велисарий улыбнулся.
— Если ты помнишь, я обвинил Венандакатру в том, что он устраивает это грандиозное представление, руководствуясь только эгоистическими мотивами.
— И что? Он в самом деле эгоист. С неуемной манией величия.
Велисарий усмехнулся.
— Да. Ты прав. Но он — умный человек с манией величия. У этого зрелища есть другая цель, кроме удовлетворения болезненного тщеславия Венандакатры. Ты знаешь, что обычно на Индо-Гангскую равнину из Бхаруча следуют другим путем?
— Правда?
Велисарий кивнул.
— Да. Мы идем южнее Сахьядри, — он показал на горную цепь, растянувшуюся слева от них. Горы были невысокими — не более нескольких тысяч футов — но густо покрытыми лесом, и казались довольно скалистыми. — Где-то нам придется перебираться через этот хребет, что, несомненно, окажется делом нелегким. В особенности для каравана, подобного нашему.
— Это не караван, — проворчал Гармат. — Это небольшая армия!
— Вот именно. И в этом-то все и дело. Если бы мы следовали обычным путем — судя по тому, что мне сообщили мои катафракты, в свою очередь выудив информацию у кушанок, — то мы двигались бы севернее горного хребта. Там полупустынная местность, но по ней многие путешествуют, и без особых сложностей. Однако тот путь, как ты знаешь, пролегает по территории малва.
— Так и этот тоже.
— Сегодня — да. Но это недавно завоеванная местность, Гармат. Год назад все это, — он обвел рукой окружающую их местность, — было частью империи Андхры.
Гармат понял, что хотел сказать Велисарий.
— А, — медленно произнес он. — Значит, цель этой процессии — еще сильнее припугнуть новых подданных. Напомнить им об их новом статусе.
Он осмотрел пейзаж. Огромный лесной массив можно было сравнить с ковром, покрывавшим далекие от границ районы Индии. В некоторых местах леса были вырублены, но поля оказались необработанными, а глинобитные крестьянские хижины, попадавшиеся тут и там, выглядели заброшенными. Территория казалось практически незаселенной, несмотря на явную плодородность почвы. Поскольку Гармат в молодые годы неоднократно участвовал в сражениях, он без труда узнал местность, в которой бушевала война.
Затем аксумский советник посмотрел вперед, на растянувшуюся процессию. «Караван» был огромным. Гармат даже не увидел первые ряды, но представление о масштабности складывалось сразу же.
Во главе шел слон, сразу же за ним следовали топографы. Топографы измеряли дорогу при помощи длинных кусков веревки. Один уходил вперед на длину веревки и останавливался на мгновение, к нему подскакивал второй со своим концом веревки и произносил вслух число — какой это по счету отрезок. Третий записывал. Потом первый снова шел вперед.