Окончательный расчет

Зарубина Ирина

И теперь все замыкалось на Инне. Она, во-первых, была единственным оставшимся в живых свидетелем, а во-вторых, у нее были те самые видеозаписи, из которых следовало, что Малютов неосторожно пооткровенничал в постели о своих делишках.

Но Инну они найдут. И тогда все будет кончено.

Почему Клавдия так была в этом убеждена?

Потому что искать будет Калашникова. А та знает, как это делается. Слишком хорошая оказалась ученица.

«Да почему же я решила, что Ирина меня предала? — наконец задала себе самый главный вопрос

Клавдия. — Мы были друзьями почти два года. Не просто коллегами, а друзьями. В прокуратуре, как и в политике, это явление из ряда вон выходящее и потому дорогого стоит. И только из-за того, что Ирина пришла меня арестовывать, я решила, что она предала?»

Клавдия посмотрела на умывальник. Чугунная раковина и два латунных крана. Почему-то ужасно захотелось вымыть руки. Даже без мыла, просто теплой водой. Она открыла левый кран — в нем вода была холодной, а в правом — кипяток. Вот такое удобство — чуть не ошпарилась. Это что-то новое в сантехнике.

Клавдия минуту посоображала, а потом сняла носок и натянула его на оба крана. Теперь горячая и холодная струя соединялись и с грехом пополам воду можно было отрегулировать до нужной температуры.

Это простое изобретение очень обрадовало Клавдию. Тут даже было чем гордиться. Просто и гениально. Она не знала, что таким же способом исправляют сантехнические причуды Бутырской тюрьмы во всех камерах. Но, в общем, она могла гордиться собой — изобрела она смеситель из собственного носка совершенно независимо.

«Да нет, не потому, что арестовала. А потому, что это вообще пришла не Ирина Калашникова, это пришел какой-то совсем незнакомый человек. Чужой, холодный, официальный, но не играющий все это в силу обстоятельств, а настоящий».

Клавдия вдруг с ужасом поняла, что прежняя Ирина как раз и была маской. Вот тогда она была неестественной, вот тогда не очень-то умело притворялась, но Клавдия почему-то принимала это за такой стиль поведения, что ли.

«Но даже если отбросить все эти психологизмы, а только пойти по фактам: Малютов меня из прокуратуры увольняет, а Ирину — нет. Хотя он прекрасно знал, что мы работаем вместе, что мы дружим. Все, что было известно мне, знала и она. Так ее он оставил, а меня — нет, меня даже арестовали. Неужели этот перестраховщик Малютов вот так просто взял и поверил, что Ирина будет к нему лояльна? Он себе-то не всегда верит, а тут такое благодушие?!»

Клавдия стала вспоминать о последнем деле, и картинка получилась страшная.

Малютов вдруг — сам! — предложил взять в помощницы Ирину. Хотя всегда был против.

Тогда в газетах опубликовали подслушанные телефонные разговоры между городским прокурором и чиновником мэрии. Клавдия нашла человека по фамилии Сарычев, который якобы поставил «жучок» в кабинете Малютова. Якобы — потому что никакого «жучка» Сарычев не ставил. А сделал это сам Малютов. Сарычев был только прикрытием. И вся та история затевалась лишь для того, чтобы припугнуть тех самых чиновников

из мэрии, которые перестали отчислять липовой фирме самого Малютова деньги. У Малютова был на них компромат как раз из борделя, вот он и решил им напомнить, что они все у него «под колпаком».

А когда Клавдия нашла Сарычева и договорилась, что тот даст показания, несчастного убили.

А кто знал о том, что Сарычев найден? Только Ирина. Только ей она сказала, только ей.

От бессильной обиды Клавдия чуть не завыла. Нет, ей по-прежнему не жаль было, что она потеряла подругу. Дежкиной было жаль, что теперь она не сможет спасти Инну.

Дверь громыхнула, отворилась.

— Дежкина, с вещами.

Клавдия сняла носок с крана и вышла в коридор.

— Руки назад, не разговаривать. Вперед.

Ее долго вели по путаным коридорам (обратно она бы сама не добралась, заблудилась бы), потом приказали:

— Лицом к стене.

Снова громыхнула дверь.

Клавдия вошла в камеру.

Пять женщин смотрели на нее с интересом.

— Ну, будем знакомиться, — сказала одна из них, пожилая и красивая. — Вера Федоровна Красильникова.

Впрочем, та могла и не представляться. Клавдия и так знала эту знаменитую актрису.

ГЛАВА 4

Дверь в кабинет Дежкиной была приоткрыта. Ирина мимоходом заглянула, но увидела не уборщицу, а какого-то парня, который по-хозяйски раскладывал в столе бумаги.

Не смогла не остановиться.

— Здравствуйте, — заметил ее парень. — Заходите.

Ирина распахнула дверь, но входить не стала.

— Я новый ваш следователь, — почему-то смутился парень. — А вы ведь Калашникова, верно?

— Да.

— А я Вадим.

— И все?

— Старков Вадим. Игоревич.

— Очень приятно. — Калашникова уже повернулась, чтобы уйти, но парень перехватил ее у двери:

— На минуточку можно вас? По делу.

— Нет, в следующий раз, когда дело у нас будет общее.

— А оно уже общее.

— В смысле?

— А вас Владимир Иванович не предупредил? Я же буду вашим помощником.

Ирина развернулась в другую сторону и снова направилась в кабинет Малютова.

Старков побежал за ней.

Так, почти одновременно, они в кабинет прокурора и вошли.

— Владимир Иванович… — резко начала Ирина.

— А я как раз пытался… — виновато сказал Вадим.

— О, я забыл тебе представить, — довершил общий хор Малютов. — Это Вадим. Поработайте вместе. Он у нас новенький…

Ирина нахмурилась:

— Вот так, да?

— Да ты не подумай чего… Он просто новенький.

— Вы меня в курс дела введете, — подхватил Старков.

— Ни в какой курс я его вводить не буду. Пусть сам этим занимается. А если вы мне не доверяете…

— Ну, опять двадцать пять! Да с чего ты взяла?!

— Тогда я буду работать одна. Мне ваш протеже не нужен.