Окопник

Поселягин Владимир

А пока, уточняя дорогу у прохожих, я двигался в нужную сторону, по пути размышляя. Вообще, с личностью Романова, конечно, неплохо всё выходит, но я добро собирал под стрелка, хотел командовать стрелковой частью, а тут моторизованная. Да у меня передки к орудиям для лошадей, а не для буксировки машинами. Ну кроме УСВ, и миномётов. Ещё непонятно, куда меня направят. Техники в запасе мало. Впрочем, это не мои проблемы, государство обязано обеспечить. Ещё нужно найти укромное местечко и покувыркаться с той безотказной. Да и остальных пора через постель проводить. Вот забавно, но все четыре девушки яркие блондинки, я не выбирал, получилось так. Ну и все четыре немки. Вот тут уже выбирал, раз из противоположного лагеря.

С такими мыслями, с широкой улыбкой

и дошёл до нужного здания. Там дежурный командир провёл через книгу учёта и в отдел кадров направил. Даже очередь отсидел. Хм, тут один из тех командиров, с которыми из плена бежал и сюда прибыл, как раз из кабинета вышел. Обнялись, хлопая по спине. Тот капитан, танкист. Комбатом был. Моя очередь была, он остался меня подождать, хотя направление получил. В отличие от меня капитан был в своей форме, постиранной и заштопанной, без знаков различия. После того, как к нашим вышли, постирались все. У остальных примерно та же история, двое, как и я, новую красноармейскую форму получили. К слову, Романов хоть и участвовал в Финской, начальником штаба полка был, как раз там майором и стал, получив полк после гибели командира, но наград никаких не имел.

Постучавшись, я зашёл в кабинет.

– Разрешите?

Тут два стола было, один занят, другой свободен. Подполковник, что сидел за столом, глянул на меня, поморщился и протянул руку.

– Документы. Тоже после проверки? Из плена бежали?

– Да.

Протянул я тому удостоверение и справку, партбилет в кармане остался. Тот глянул, удивлённо поднял брови и сказал:

– Комполка? Нам нужны командиры полков, но такие назначения не я решаю. Ждите тут.

Прихватив мои документы, неизвестный подполковник вышел. Почти сразу зашёл старший батальонный комиссар, что занял свободный стол. Я сидел на стуле у соседнего стола, ожидал, постукивая пальцами левой руки по столешнице. Вот комиссар и спросил:

– Тоже из плена бежали? Мы второй день уже таких командиров направляем. Только я четверых.

– Да, был старшим, командовал побегом, почти весь лагерь разбежался. Восемь сотен командиров.

– Да уж, немало в плен попало.

– Ещё больше попадёт. Воевать уметь надо, и устав менять. Не знаю, какой троцкист этот написал, но он настоящий вредитель. Этот устав соответствует временам царя Гороха, а сейчас используется авиация и моторизованные подразделения. Там совсем другая тактика их применения, а не с шашками наголо на противника, как у нас любят. Теперь-то я учёный, командовал полком, всё согласно уставу, и где оказался? В плену. А сейчас, куда бы меня ни направили, да я на хрен этот устав пошлю и буду воевать как надо, а не губить людей согласно этому чёртовому уставу.

– И как надо?

– Пока в плену был, и потом к нашим вернулся, допросы, время было, прикинул всё. Для войны, моторизованных подразделений, три главных правила. Первое и самое важное, это связь, второе, разведка, и только потом броня и пушки. Наши пренебрегают двумя первыми основополагающими правилами, вот их и бьют и в хвост, и в гриву…

Так мы минут десять спокойно и обсуждали, приятно поговорить с образованным человеком, я пояснял многое, давая примеры, а тот внимательно не без интереса слушал, пока подполковник не вернулся. Почему в таком звании сидят на распределении? Думал, и поменьше сотрудники есть. Скорее всего есть, в соседних кабинетах, видел же в коридоре двух капитанов с папками, но на них бюрократия, а эти двое именно решают, кого куда. В случае затруднения – к начальству, вроде моего случая. Тот устроился за столом, и сообщил мне:

– Принято решение направить вас командиром девяносто шестого танкового полка, сорок восьмой танковой дивизии. Это Двадцать вторая армия, дивизия прямого подчинения командарма. Воюют в районе Великих Лук. Командир полка, подполковник Шукшин, сегодня утром тяжело ранен, под удар авиации попал. В штаб дивизии будет отправлено сообщение о вашем скором прибытии. Думаю, одних суток хватит, вам ещё форму и довольствие нужно получить. Вечером отбываете, я узнал,

в нужную сторону эшелон уходит в восемь вечера. Успеете.

Дальше тот начал оформлять, пару раз выходил что-то уточнять, я же мысленно матерился. Чудом вслух не сказал. Почему всё не так? Я к стрелковым боям готовился, не танковым, всё заточено под другое, и то, что у меня три танка, три плавающих танкетки и два броневика, это стечение обстоятельств. Ну ладно, буду работать с тем что есть. Да и раздаривать своё особо не собирался, это на случай крайней нужды, когда мои позиции бы атаковали немцы, их танки, три моих танка умыли бы их кровью. А экипажи я бы сформировал из бойцов и обучил. Отвоевали, машины обратно в хранилище после обслуживания. А тут танковый полк. Там своя специфика. Ладно, буду перестраиваться. Получив документы и нужные приказы, я покинул кабинет, капитан Крюков ещё ожидал меня, мы вместе направились к кассе, получить зарплату за последний месяц, а потом в ателье при управлении, это рядом, там и обшивали командиров, особенно когда срочно, как нам. Крюков получил назначение в формирующийся под Москвой полк, моторизованный, там будет танковый батальон, им и станет командовать, а я отбываю вечером. В ателье с нас сняли мерки, документы, к слову, проверили, и стали подбирать детали униформы. Исподнее мне и галифе с сапогами сразу подобрали, а вот френч нужно ушивать. Фуражка тоже подошла. А пока нам шили или, правильнее, ушивали, мы сидели в коридоре на скамейке и общались. Тут ещё шестерых командиров ожидали. Один из наших был, вместе бежали, втроём и сидели.

Стоит сказать, раз я при деньгах, про ограбление банка в Кобрине вспоминать не будем, сейчас я про полученную зарплату в кассе говорю. Выдают тут один комплект формы, всё новое, но один, вот из своего кармана оплатил второй комплект нательного белья и купил вещевую сумку. Такие тоже выпускали, но редко. Убрал бельё и запасные портянки, их тоже купил, внутрь сумки. Она в ногах лежала. А пока работа шла, мы общались, уже знали, кого куда, обсуждали обстановку на разных фронтах. Сам я уже переоделся, сидел в синих командирских галифе, нательная рубаха, сапоги новенькие блестят. Фуражка на сумке лежит, красноармейское незаметно прибрал в хранилище, ждал, когда френч закончат. Там ещё нашивки нашьют, петлицы чёрные танкиста, всё как полагается. Да, тут небольшой склад находился, тем, у кого не было, выдавали командирские ремни, я с портупеей заказал. Личное оружие в другом месте получать, а вот снаряжение уже в полку. Тут к соседу и подошёл лейтенант, в новенькой форме. Лет двадцать ему, совсем молодой.

– Товарищ командир, разрешите спросить?

– Спрашивайте, – кивнул Крюков.

– Вы майор Романов?

– Почти угадали, капитан Крюков, майор Романов слева от меня.

– Извините, – ответил тот и сразу ко мне: – Товарищ майор, меня направили к вам в полк командиром танкового взвода.

Глядя на протягиваемые документы, я протянул:

– Где ж я так нагрешил-то?

Моё недовольство расплывалось в воздухе, и оно имело под собой основания. Опять планы к чёрту летят. Хотел не на поезде, а самолётом. Там время выиграю и успею не раз согрешить с девчатами, молодых пора начинать ублажать, в капсуле полежать, я ещё под стандарт Романова себя подгоняю, а тут этот герой. Однозначно с ним на поезде придётся ехать. Соседи захмыкали, не скрывая усмешек и улыбок. А лейтенант смутился. Впрочем, документы я взял и изучая их, уточнил:

– «Три-четыре» знаете? КВ?

– Нет, товарищ майор, только лёгкие машины.

– Ну и на кой ты мне, такой красавец нужен? Тебя переобучать недели две уйдёт.

– У тебя новейшие машины есть? – слегка удивился Крюков.

– Понятия не имею, скорее всего старьё, как у многих, просто на интендантов одних вышел, обещали добыть такие бронемашины. Ладно лейтенант, э-э-э, Сергеев. Раз в мой полк, значит вместе едем. Вещи с собой? Значит так, отправляешься на Рижский вокзал, бронируешь два места до Великих Лук, эшелон идёт в восемь вечера. Я в семь буду, пока на вокзале подождёшь. Выполнять.