Оковы судьбы
Шрифт:
– Я провожу, пойдем, Роланд. – Винсент осуждающе взглянул на капитана стражи сквозь свои прозрачные очки и, взяв мальчика за руку, увел за собой.
– Ты не хотел о работе, но придется. Король – совсем рехнулся, – доверительным шепотом поведал Алану Вильгельм, когда его сын и дворецкий удалились. – Все наши на ушах стоят, везде усиленные караулы. Тебе удалось что-нибудь разузнать про эти убийства?
– Пока ничего, – Алан тяжело вздохнул. – Все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.
– Ты справишься! – заверил
– Чем могу помочь? – Рэвендел изобразил удивление. Он знал, о чем будет говорить его старый друг.
– Ты… ты можешь отпустить свою горничную на денек?
– Решили пойти в атаку, капитан? – Алан рассмеялся.
– Я могу дать ей все… – обиженно пробубнил Вильгельм. – И собой вроде бы не страшен. Не понимаю, чего она упрямится? Я же не просто…
– Вы с ней слишком разные, – печально произнес Алан, зная, что его друг не поймет истинного смысла, вложенного им в эти слова, повторяемые почти при каждой их встрече. Так оно и случилось.
– Да мне все равно, что она не знатного рода! – вспыхнул Вильгельм. – Я решил! Сделаю ее своей женой невзирая на прошлое!
– Вильгельм, послушай, я знаю о твоих чувствах. Мы уже говорили на эту тему и… – Алан знал друга с детства и уже привык, что если тот что-то вобьет себе в голову, то переубедить его не получится ни у кого. Такое было под силу лишь Лауре, но теперь ее нет.
– Это ты меня послушай, друг. Роланду нужна мать, а мне…
– Хорошо! – Поднял руки Алан, уже представляя, что скажет ему Анжелика, когда узнает о случившемся разговоре. – Я отпущу ее.
– На следующей неделе! Позже я дам знать точнее! – тут же расцвел в счастливой улыбке Вильгельм. – А сейчас я должен уйти, дела не ждут. – Он еще раз пожал руку Алана, стоически стерпевшего новое испытание для своих тонких пальцев, и быстро вышел из особняка, громко хлопнув дверью.
– Совсем не изменился, – Рэвендел несколько мгновений смотрел на дверь, пока затылком не начал ощущать на себе посторонний взгляд. – Я знаю, что ты хочешь сказать.
– В таком случае зачем вы пообещали ему?
– Он не отстанет, Анжелика, просто поверь мне. Сходи с ним куда-нибудь, развейся, он хороший человек, а дальше решай сама.
– Это приказ?
– Скорее просьба. – Развернувшись, Алан примирительно улыбнулся. – Я знаю, что ты скажешь, но и ты пойми меня. Я не могу открыть Вильгельму всю правду о тебе, точно так же, как не могу постоянно отказывать ему. Последний раз он уделял такое внимание только Лауре, а после ее смерти стал словно сам не свой. Мне неприятно смотреть, как он изводит себя.
– Хорошо, господин. Я встречусь с ним и откажу ему лично, – твердо заявила Анжелика, сверкнув глазами. – А теперь прошу меня извинить, у меня много
– Она разобьет сердце бедняге Вильгельму, – с грустью произнес Алан, не понимающий иронии судьбы, по которой его старый друг из всех женщин Нэрфиса выбрал единственную, с которой лучше не связываться. Неожиданно он осознал, что сам поступает подобным образом по отношению к Кристине. Сколько раз он отказывал девушке во встрече? Порою люди проявляют поразительное упрямство там, где лучше отступить. Сами того не понимая, они надеются на счастье там, где его попросту быть не может. Почему Кристина не желает забыть его? Почему она не идет у него из мыслей, хотя он знает, что принесет ей одни лишь страдания?
– Эгоистично… – прошептал Алан и тряхнул головой, отгоняя печальные мысли. Стремясь чем-нибудь отвлечься, молодой человек направился на второй этаж, в свой кабинет, где его уже ждал сын Вильгельма.
Семилетний мальчик, по своему обыкновению, глазел по сторонам, с жадным любопытством изучая каждую деталь в кабинете Рэвендела. Он бывал здесь очень часто, но его интерес не иссяк. На этот раз Роланд под снисходительным взглядом Винсента косился на хрустальный шар, удерживаемый костяной подставкой в виде человеческой кисти.
– Не стоит так пристально всматриваться в него. – Быстро пройдя через кабинет, Алан накинул на шар черный платок, и мальчик вздрогнул, когда завораживающая поверхность скрылась от его взгляда.
– Почему? – невинно взмахнув длинными ресницами, поинтересовался ребенок.
– То, что ты там увидишь, может тебе не понравиться.
– Я видел маму… – осторожно произнес Роланд. – Она улыбалась мне и махала рукой. Это было видение?
– Отражение твоих мыслей.
– А вы? – немного подумав, спросил мальчик. – Что видите там вы?
– Тьму, – солгал Алан, вспоминая сотканное из мрака лицо, обрамленное гривой жестких черных волос и витыми рогами. Пылающие фиолетовым пламенем глаза, лишенные зрачков, смотрели на него с обратной стороны шара, заглядывая в душу. Жуткая пасть скалилась в кровожадной ухмылке, а между острыми клыками то и дело мелькал раздвоенный язык. От этого воспоминания Алану стало не по себе, его лицо побледнело, а глаза на мгновение стали стеклянными. Мысленно одернув себя, он быстро перевел тему: – На чем мы остановились в прошлый раз?
– Вы обещали рассказать о Кукловодах! – сразу оживившись, ответил мальчик.
– Кукольники и марионетки. – Алан прошел из одного конца кабинета в другой, быстро формируя в уме план предстоящей беседы. – Здесь все просто. Есть маги, такие как ты.
– И как вы?
– Да, – после короткой паузы согласился Алан, и стоящий за спиной Роланда Винсент едва заметно улыбнулся.
– Всем нам чуждо любое проявление науки, и одним своим присутствием мы можем навредить практически любому изобретению.