Оковы судьбы
Шрифт:
– …до встречи, – Алан резко сел на кровати, широко открытыми глазами глядя прямо перед собой и понимая, что это был совсем не сон.
Волны мягко покачивали корабль, словно заботливая мать, убаюкивающая своего ребенка. Теплое солнце заливало просторную палубу светом, позволяя загорелым морякам понежиться в мягких закатных лучах, время от времени скрывающихся за редкими пушистыми облачками. Белоснежные паруса, надувшись от попутного ветра, несли легкий фрегат под названием «Гордость Аластрия» по бескрайним морским просторам,
На носу корабля стояли двое: зеленоглазая брюнетка в простой одежде моряка, чьей пышной шевелюрой никак не мог наиграться озорной ветер, и высокий, стройный, черноволосый мужчина. Безупречный костюм, манера держаться, очки в дорогой оправе и вежливая улыбка никак не вязались с веселым взглядом его желтых глаз. Они будто демонстрировали, что их обладателю ведомо то, о чем другие даже не могут догадываться. Мужчина и женщина стояли молча, любуясь закатом. Наконец девушка, не сводя глаз с заходящего солнца, спросила:
– Почему ты спас меня?
– А почему бы и нет? – вопросом на вопрос ответил мужчина. – Вы дороги господину, поэтому я посчитал возможным прихватить вас с собой. Или я совершил ошибку, не дав вам, милая Джессика, быть похороненной под обломками башни Безысходности?
– Вовсе нет, – девушка улыбнулась, и ее улыбка выглядела беззаботной. – Я правда благодарна тебе за то, что ты сделал. Для меня и для Алана. Но все-таки ответь, кто… или что ты такое?
– Он демон, – раздался за ее спиной спокойный голос, и Джессика, едва не сбив Винсента с ног, бросилась вперед, спустя мгновение сдавив Алана в крепких объятиях. – Значит, мне не почудилось. – Рэвендел зарылся лицом в волосы девушки, обвив ее талию все еще слабыми руками, словно боялся, что она вот-вот исчезнет.
– Нет, – Джессика вскинула голову, встретившись с Аланом взглядом. – Я тебе не привиделась.
– Теперь я знаю, – Рэвендел улыбнулся, глубоко вдохнув аромат ее волос, как раньше, пахнущих цветами. – Но как? Мортимер же убил тебя, да и твои глаза…
– Красные нравились больше? – девушка подмигнула Алану. – Если верить твоему дворецкому, то со смертью Мортимера проклятье исчезло. Кстати, я хотела сказать тебе кое-что… я солгала тебе.
– Что?
– Помнишь, когда сказала, как видела свою смерть и что я умру в том платье?
Алан рассеянно кивнул, и девушка продолжила:
– Просто выслушай не перебивая. Хорошо? Я знала, что погибну от руки Мортимера, спасая тебя. Я видела это, но не сказала тебе. Обманула с платьем, гадая, как ты поступишь… когда ты попросил Винсента принести мне другое, а это сжечь, мне казалось, что я самая счастливая девушка в мире. Даже когда я увидела новое платье, в котором я должна была умереть, даже тогда я радовалась, видя заботу в твоих глазах, настоящую заботу. – Обняв Алана, Джессика прижалась к нему так крепко, как только могла. – Я хотела спасти тебя…
– И ты спасла, – Рэвендел ласково погладил девушку по голове. – Но я слышал, что видения посылали тебе шаманы Осьминога…
– Не знаю, может быть. – Джессика слабо пожала плечами. –
– Никакой. – Алан улыбнулся и, мягко отстранив от себя девушку, заглянул в ее ярко-зеленые глаза. Пусть они поменяли свой кровавый цвет на изумрудный, но сохранили то тепло и те чувства, которые Рэвендел видел в них раньше. – Что с тобой теперь стало? Ты все еще заблудшая? – задал Алан волнующий его вопрос.
– До первого полнолуния, мой господин, или пока ее хорошенько не разозлят, – деликатно произнес Винсент. – Однако изменится лишь ее тело, и то ненадолго. Потом она вновь станет такой, какой вы видите ее сейчас, и останется такой очень и очень долго, даже по моим меркам, если, конечно, будет хорошо питаться.
– Ты спас ее? – Алан встретился взглядом с дворецким.
– Ее и еще вашего друга, господина Вильгельма, с его сыном и Гертой. Они сейчас на нижней палубе.
– И какова цена? Сколько я тебя помню, ты никогда не был щедрым. За одну жизнь демон берет тысячи.
– Значит, вы все вспомнили? – Винсент вскинул брови, взглянув на молодого человека поверх очков.
– Да, – Алан кивнул, – абсолютно все. Я… то есть мальчик, он погиб вместе со своими родителями?
– Увы, – печально вздохнул Винсент, – его сила была абсолютно неразвита, а я не успел до конца освободиться от воли его отца, запрещающей мне вступать с малышом Аланом в контакт, простите, я не уберег его и готов…
– И ты не придумал ничего лучше, чем вселить меня в его тело?
– Но господин, согласитесь, это лучшее, что я мог сделать. Я поклялся сохранить ваш род, а ваша душа, так кстати, все это время была у меня, вот я и нашел ей применение. К тому же после слияния с тьмой забвения вы получили то, о чем многие волшебники не могут даже мечтать, и не отрицайте, что это вам не нравится. По-моему, все вышло удачно, правда, мальчика все-таки жаль.
– О чем он говорит, Алан? – Джессика с опаской посмотрела на Винсента.
– Не бери в голову, – Рэвендел покачал головой. – Мой дворецкий не в себе.
– Единственный, кто сейчас не в себе, так это вы, господин Альбер…
– Алан, – решительно прервал Рэвендел своего дворецкого. – Мое имя – Алан. Альберт Рэвендел умер очень давно.
– Как пожелаете, господин Алан, – поклонился Винсент, легко согласившись с волей Рэвендела. – Кстати, при первой возможности воссоздайте, пожалуйста, Анжелику и близнецов вновь: чтобы обустроиться на новом месте, мне понадобится их помощь. Характеры можете оставить прежними, я к ним, признаться, даже привязался.
Но Алан не слушал слов слуги. Перед глазами Рэвендела всплыли картины его последних, как он думал, мгновений. Тусклые глаза Кристины, пытающейся вытащить из него свой клинок, чтобы ударить снова. Сейчас лицо девушки показалось ему совершенно не таким, как прежде. Он попытался отыскать в себе следы прежних чувств, но их не было, словно Алан Рэвендел никогда не любил девушку, умершую, когда он был еще ребенком.
– Кристина, – Рэвендел почувствовал, как вздрогнула прижимающаяся к нему Джессика.