Окраина. Дилогия

Валин Юрий Павлович

Андрей ухватил трубку телефона.

– Ты давай без эмоций, – ответил Сан Саныч. – Если забыл – у нас сплошь ополчение. Кроме того, вам отнюдь не диверсионная работа и взятие «языков» в обязанности вменяется. Справитесь. Все, разбирайся самостоятельно.

Андрей набрал номер Натальи.

– Как я понимаю, досье ты еще не смотрел? – мягко сказала госпожа психолог. – Полистай и смирись. Мы отобрали лучших из мизера, способного к оперативной работе. Честное слово, я старалась. Веришь? Тогда успеха, Сергеич.

Андрей осторожно

положил трубку. Все, эмоции задавим в зародыше. Начальство действительно старалось. Что здесь в папочках цветных?

БеркутТомов. Алексей Валентинович. 62 года. Управленец. Нецелевое использование финансовых средств. Следствие временно прекращено. Коэффициент «Экст» – 4,8.

Хакасова. Таисия Викторовна. 51 год. Инженер. Покушение на убийство. Следствие временно прекращено. Коэффициент «Экст» – 6,2.

Иванов. Геннадий Иванович. 22 года. Глубокая амнезия вследствие черепномозговой травмы. Возможно, принимал участие в боевых действиях. Установить личность не удалось. Коэффициент «Экст» – 5,5.

Капчага. Мариэтта Тимуровна. 21 год. Осквернение мест захоронения, злостное хулиганство. Следствие временно прекращено. Коэффициент «Экст» – 9,2.

Андрей потер лоб. Ни хрена себе. «Покушение на убийство». А говорили, что уголовников не подсунут. Нет, на профессионального киллера крашеная тетка не тянет. Напряжная улыбка и крупноватые лошадиные зубы – еще не довод. Если говорить объективно, даже симпатичная дамочка. Возраст, конечно, уже не тот. Ну это если с великолепием тридцатилетних психологов сравнивать. Так, отвлекся. Хрен с ней, с блондинистой убийцей. Раз допуск дали, значит, сочли условно социально безопасной. Что странно. Ладно. С растратчиком все ясно. Зарвался мужик. Беспамятный Иванов тоже понятен. Интересно, почему он Геннадий, а не Иван Иванович? Экие неформалы ныне документы выдают и имена придумывают. Теперь гражданка Капчага. Ну, родители над девицей на славу прикололись. Мариэтта Тимуровна. Лихо. Здесь начнешь литерами М.Т. именоваться. Имидж у дитя еще тот. Стоп, что значит «осквернение мест захоронений»? Она могилы грабила? Тото такая замурзанная. Пьет, курит, наркотиками балуется. Натуральный штрафбат. Горя хапнем. Опираться придется на Геннадия и этого растратчика, жирком заросшего.

– Андрей Сергеевич, мы вас ждем, – в дверь культурно стукнул легкий на помине Алексей Валентинович.

За столом было тесновато.

– Какие впечатления, граждане? – Андрей, оберегая ногу, сел перед тарелкой с двумя блинчиками, символически политыми йогуртом.

– Тускло здесь у вас, – прохрипела Мариэтта. – Не позитивненько.

– Простите, но в холодильнике даже сметаны нет. – Таисия сидела прямо, брезгливо опираясь запястьями о край стола.

Андрей вспомнил, что, кажется, забыл протереть клеенку.

– Продукты доставят по нашей заявке. Так что составляйте список. Естественно, в пределах разумного. Средство для мытья посуды, губки и прочее я принес – вон в тумбочке лежат.

–

Это хорошо. Благодарю вас. – Таисия царственным жестом поправила золотистую прядь. – Полагаю, никто не будет возражать, если мы закажем натуральные продукты, а не эти магазинные полуфабрикаты, – дама тронула блинчик вилкой и тут же принялась рассматривать зубья алюминиевого столового прибора.

– Да не сгущайте вы, – сказал, активно жуя, Геннадий. – Отличные блинчики. И вилки нормальные. Вы кушайте, а то чай остывает.

– Вы меня, Геннадий, не подгоняйте. Я не уверена, что этим прибором можно есть. Окислы разные, опилки…

– Тетенька, вы не в люкс отеля «Савой» заехали, – прохрипела уже управившаяся с завтраком Мариэтта. – Зажевывайте, что подано. Гражданин начальник, а здесь молока случайно не завалялось?

– Чего нет, того нет.

– Ну вот, и не «Савой», и не швейцарское шале с коровками на лугах, – усмехнулся доедающий свою порцию Алексей Валентинович. – Мы, детка, некоторым образом, на принудительных работах оказались.

– Еще раз «деткой» назовешь, я другую вилку возьму. Стальную, – прохрипела Мариэтта, вскидывая взгляд от пустой тарелки.

– Стоп, – сказал Андрей. – Наша застольная беседа пошла не в ту сторону. Запас вилок ограничен, а нам еще решать бытовые вопросы. С жилплощадью определились? Какие пожелания?

– Я в ту конуру, где древняя вертушкамагнитофон стоит, – не задумываясь, оповестила Мариэтта. – Я таких древностей еще не видела. И лампады там цветные. Еще претенденты на дискотеку есть?

– Лично мне все равно где устраиваться, – сказал Генка.

– Я бы в той комнатке обосновался, где окно побольше. Люблю, знаете ли, когда воздуха много, – скромно признался Алексей Валентинович. – Но если дама на витрину претендует…

Еще не высказавшаяся Таисия с мольбой взглянула на начальство:

– Андрей Сергеевич, я бы просила разрешить хоть немного пожить на квартире. Так и вам удобнее, не буду коллектив смущать…

– Меня вы абсолютно не смущаете, – прервала даму бесцеремонная Мариэтта.

Таисия глянула на юную нахалку с откровенной ненавистью:

– Андрей Сергеевич, нельзя ли, чтобы во взрослые серьезные разговоры никто не вмешивался? Я несколько нервничаю, и…

– Пардон, я больше не вмешиваюсь, – влезла Мариэтта. – Вы не думайте, я к пожилым людям с искренним уважением отношусь.

– Не издевайся, – сдавленно предупредила Таисия. – Я сорваться могу.

– Срываться не нужно, – сказал Андрей. – Нам вместе еще долго и продуктивно работать. Вы, Таисия Викторовна, по определенному поводу нервничаете, или вам нездоровится?

– Я всегда переезды тяжело переношу. У меня голова кружится. И еще… здесь ктото еще есть? На меня давит атмосфера, комуто я не нравлюсь.

Мариэтта уже раскрыла рот, явно собираясь поведать, кому именно не нравится златовласая тетка, и Андрею пришлось поспешно объявить: