Окраина. «Штрафники»

Валин Юрий Павлович

— Мариэтта, фонарь достань, держи наготове. Следуешь за Генкой. Таисия Викторовна, занимайте место в центре каравана. Времени терять не будем. Алексей Валентинович, будьте любезны приготовить фонарь. Но включать только…

Договорить Андрей не успел. Впереди отвратительно заверещали. Что-то свесилось прямо со стены, повисло вниз головой перед отшатнувшимся Генкой. Мелькнула вытянутая морда в пучках редких волос, блеснули злобные белые глазки. Человечек или обезьяна — понять Андрей, оказавшийся от твари дальше всех, не успел — вытянуло мосластую лапу с неожиданно длинными, будто наманикюренными когтями. С реакцией у Генки был порядок — влепившись боком в стену, взмахнул своим титановым вооружением. Заехал по лапам — кажется, хрустнули

мослы. Настенная обезьяна, коротко взвыв, исчезла вверху. Все произошло мгновенно — Генка, несмотря на свои геройские действия, пребывающий в порядочном ошеломлении, даже не успел договорить волшебное русское слово, Алексей Валентинович застыл с расстегнутым рюкзаком в руках, Таисия присела на корточки, — и тут по ушам ударил тяжкий вибрирующий звук. Механизм или басовые такты какого-то неведомого музыкального инструмента — угадать не дали. Впереди, в проходе, появилось что-то живое. Угрожающее. Андрей, отпихнув неповоротливого Алексея Валентиновича, метнулся вдоль стены вперед. Рука уже под курткой — в ладонь легла прохладная рукоять «ТТ». Страха не было. Дергая затвор, Андрей еще успел похвалить себя за то, что не пожмотился, купил профессиональную кобуру.

— Назад!

Генка, стискивающий носилки, оказался у одной стены. Мариэтта, присевшая со страху на одно колено, выставляла перед собой фонарь.

— Отходим бегом! — рявкнул Андрей, точно так же выставляя перед собой пистолет.

Красноватый сумрак впереди гудел и шевелился. Ритм бил в подошвы, отдавался в стенах и тьме.

— Назад, говорю!

Генка, держа носилки как замысловатую алебарду, юркнул под рукой. Андрей, не зная, стрелять или нет, попятился. Спереди налетали топот и рычание. В этот миг Мариэтта включила фонарь.

Прикинуть, сколько же ИХ, Андрей не успел. Масса. Жуткая, бредовая масса клыков, рыл и тел, лоснящихся, шелушащихся, окровавленных, обряженных в бархат и кожу. Упругие мускулы и безобразные мослы, туго опутанные струнами сухих жил. По проходу катился вал невиданных тварей. Первым несся поджарый монстр. Приземистый, похожий на гончую. Ноги-лапы гибкие, изящные — задние обуты в обтягивающие ботфорты из пятнистой кожи, передние в рваных кожаных перчатках. Этот получеловек-полугепард с завораживающей грацией кидал вперед свое тело на четырех лапах. Только харя не соответствовала кошачьему изяществу: угловатая, щетинистая, с загнутыми кабаньими клыками. На левом клыке Андрей отчетливо разглядел толстое золотое кольцо…

Андрей выстрелил и только потом услышал истошный Генкин вопль: «Стреляй!!!»

Пуля угодила в плечо кабаньему гепарду, пронзила поджарое тело, ужалила еще кого-то из тварей. Гепардо-человек взвизгнул, сбился с шага, покатился по полу, по инерции приближаясь к агентам ФСПП. Андрей попятился быстрее, ловя за плечо замершую Мариэтту. Бежать было уже поздно — оставалось шагов пять, но тут на человека-гепарда налетел кто-то темнокожий и рыбоголовый, с наслаждением впился иглами зубов в рану, брызжущую кровью. Визг и рев накатили на оторопевших агентов вместе с чудовищной вонью гнили, псины, звериной мочи, мускуса и приторных духов. Гепардо-человека рвали, он отбивался, рычал, драл когтями груду навалившихся собратьев. На клубок тел с разбегу вспрыгнул белесый гладкий монстр. С вибрирующим рычанием отшвырнул пару хищников помельче и придавил своим весом изнемогающего гепарда. Белесо-мраморное, до неестественности правильное лицо клюнуло и тут же вскинулось с бесформенным куском мяса в крепких зубах. Одновременно белесый дьявол принялся совершать ритмичные движения бедрами, украшенными разноцветными спиралями татуировок. Андрей всадил пулю в середину белой широкой груди. Брызнула тяжелая кровь. На лице жуткого красавца отразилось изумление. Белесый по инерции продолжал жевать чужую плоть — кровь капала на массивную золотую гривну, схватывающую шею, — а на него самого с торжествующим воплем запрыгнула огненно-пушистая тварь, обряженная

в грязный шелковый жилет. Рядом — во всю ширь коридора — все выше и выше громоздились воющие и лязгающие клыками создания…

Дальше Андрей не смотрел, во-первых, потому, что фонарь, брошенный Мариэттой, теперь освещал преимущественно подножье боковой стены, а во-вторых, потому, что сам начальник «КП-29» удирал со всех ног. Впереди, на расстоянии руки, смутно мелькала задница в свободно отвисающих хаки, — Мариэтта Тимуровна сделала правильные выводы по выбору походной формы одежды.

В то, что видели только что, не верилось. Кошмар какой-то пищеварительный.

— Куда?! — застонали басом впереди.

Стремительно отступающее Отделение ФСПП оказалось на перекрестке.

— Назад, назад! Назад!!! — это Таисия, срывающаяся на визг.

Назад Андрею не хотелось. Может, не все в команде рассмотрели, кто там толпой по коридору повалил, но… Стоп, Таисия совсем не то подразумевает.

— Так, готовимся к отходу, — голос обязан был звучать уверенно, по-командирски, но вряд ли это удалось полностью выполнить. — Концентрируемся, живенько.

— Домой, в «Боспор»? — это Мариэтта.

— Нет. В «Блиндаж». Строго обратный вектор надежнее.

— Давайте быстрее, — бас, срывающийся на скулеж.

— Тихо! — Генка, сжавшись, сидел под стеной, будто вдоль коридора собирались открыть автоматную стрельбу.

Сзади, откуда пришли, нарастали топот и рычание.

— Там тоже, — тихо сказала Мариэтта.

В правом коридоре мерцал неверный свет, — кажется, шли с факелами.

— Может, спасут? Люди ведь? — с надеждой прохрипел Алексей Валентинович.

Андрей сильно сомневался. Если сзади были звери, то какие же здесь люди?

— Работаем. Концентрируемся. Ориентир — стена с пятном-харей.

— Нас убьют, убьют, убьют! — визгливо запричитала Таисия. В свете приближающихся факелов было видно, как она пытается с головой накрыться своим пальто.

— Заткнись. Концентрируемся и скользим. Стена с харей…

— Убьют! Убьют, убьют…

Алексей Валентинович двинул коллегу Хакасову ногой:

— Да пойми, стерва, уходить нужно. Ну?!

Андрей поспешно вытер вспотевшую ладонь, надежнее перехватил пистолет.

— Начинаем, или…

Со стороны факелов закричали. Насмешливо, властно. Андрей не расслышал, но Мариэтта вздрогнула.

— Что говорят?

— По-иностранному, — тоскливо откликнулся Алексей Валентинович.

— Маня?

— Чего там переводить? — тихо сказала девчонка. — Патронов у вас много, гражданин начальник?

— Отходим туда, где свободно. Таисия?

— Не в себе мадам, — доложил Генка, волоча и носилки, и готовящуюся лишиться чувств даму.

Андрей отступал последним. Там, где твари, снова кипел вой и визг, — очевидно, не всех раненых дожрали. Там, где факелы, тени неторопливо двигались вперед. Одного аборигена можно было разглядеть: рослый молодой мужчина. Сложен великолепно. Мускулистые руки, унизанные браслетами, обнажены, узлом завязанная белоснежная рубаха открывает широкую лоснящуюся грудь. Сильная шея, цепь на ней. Вот, твою дивизию, — рекламный какой красавчик. Красный свет факела выхватил мужское лицо. Действительно красив: волевой квадратный подбородок с ямочкой, широко расставленные глаза, в ухе серьга с камнем. Голый блестящий череп, рога с палец величиной…

Рогатый учуял, что на него смотрят, безошибочно перехватил взгляд Андрея. Улыбнулся. У начальника Отделения начали слабеть ноги. Зубов у рогатого было много. Большущих, треугольных, темных зубов. Рогатый сделал знак — у ног появились тени поменьше, псы. Андрей рывком поднял пистолет, выстрелил, наверняка промазал. Выстрелил еще раз — метнулось пламя факелов. Зарычали, заскребли когтями спускаемые с поводков псы…

Тут завизжали за спиной. Выл Алексей Валентинович — на него из тьмы свалилась обезьяна, урча, вцепилась зубами в шею. Генка встретил ударом титана еще одну мартышку…