Окраина. «Штрафники»
Шрифт:
— Тебе тоже есть, — успокоил начальник. — Но полегче, для женской руки.
— Ну ладно, — смилостивилась девчонка. — Идите ужинать, пока дедуля все не слопал.
На ужин оказались чудные пироги с курятиной. «Татарско-москворецкое национальное блюдо», как выразилась довольная стряпней Капчага. Пока жевали, Генка принялся расписывать прелести увольнения. Мариэтта мигом вскинула глазищи на начальника. Андрей подтвердил, что после трагических событий нужно быстрее приходить в себя. Не напиваться до поросячьего визга, не предаваться беспорядочным
Вечер Андрей провел, изучая карту Юго-Запада. «Свищей» там было поменьше, но располагались они концентрированнее. Имелась в этом какая-то закономерность, пока еще не разгаданная аналитическими отделами. Андрей дважды звонил в координационный центр, подолгу разговаривал. По части форс-мажоров у ФСПП день выдался легким, и свободный координатор дежурной смены охотно делился информацией. В Лефортовском СИЗО вспыхнул бунт из-за шумной стройки, ведущейся рядом. В Лосиноостровском природном парке объявилась уйма бешеных лис — туда стягивали егерей со всех подмосковных хозяйств. На Васильевском спуске правозащитники избили депутата Госдумы. Охрана потеряла премьер-министра сопредельной державы. Отыскали пропавшую в подпольном казино на Арбате — вероятно, министр пыталась отыграть газовые деньги. Еще случилось массовое самоубийство сектантов в Солнцево. Андрей поудивлялся сходящей с ума Москве, позвонил дочери. Та торчала в Останкино — снимали шоу «Две еды».
Все равно время шло медленно. Андрей пошел вниз, взял бутылку «вечно-жигулевского» и сел за столик. За стеклом опять лило. Весна упорно задерживалась. И хрен с ней, с погодой. Незачем было половину личного состава отпускать. Хорошенькая она в штатском, эта дурища Капчага. И мини ей шло, и асимметричные серьги в ушах. Даже «мародеры» и отягощенный гайкой нос ее не портили. Дикарочка с красивыми коленками. Андрей оперся подбородком о прохладу пластиковой крышки стола. Вот и пойми, кто дурней, — фантазерка раскосая или ты, трус великовозрастный. Никто ведь не осудит. «Боспор» сейчас остров, и законы здесь островные. Только ты ведь знаешь, что не по понятиям малую оторву в постель укладывать. Все равно что дочь совращать.
…Такси выкатилось прямо на тротуар. Вывалились две фигуры, та, что поминиатюрнее, заметно прихрамывала. Размахивая руками, двинулись к боковому входу. Андрей поспешно отпер двери фойе малого зала.
— Эй, отдыхающие!
Поплюхались за столик. Вернее, Мариэтта плюхнулась, охнула, перенесла тяжесть тела на непострадавшую часть. Ухватила недопитую бутылку, присосалась прямо к горлышку. Вообще выглядела отпускная часть гарнизона довольно потрепанной.
— Значит, с толком провели время, — констатировал Андрей. — Денег-то хватило?
Генка заржал:
— Не поверишь Сергеич, мы даже за те два коктейля не заплатили.
— В подворотне добирали, что ли? Мариэтта!
Девица брякнула на стол пустую бутылку, с готовностью
— Не понял, — растерянно промямлил Андрей.
— Я же говорю, не поверишь. Подрались мы, в натуре, — пояснил Генка.
— Ух, вломили им! — Мариэтта стукнула кулачком по столу. — Гражданин начальник, выдай еще бутылочку. Или сдохну. В горле как в пустыне.
— Не пойму, кто кому вломил? Они тоже хромают?
— Это вначале было, — объяснила Мариэтта. — Я увернуться не успела. Потом, ого! Да дайте же хоть фанты!
Андрей в некотором замешательстве сходил за пивом.
Генка принялся рассказывать:
— Сидим как люди. Заведение вроде приличное, хотя и недорогое. Живая музыка.
— Роко-попс лабали, — вставила Мариэтта, успевшая выцедить стакан. — Ничего так, позитивненько.
— Я и говорю. Коктейльчик потягиваем, осматриваемся. К Мане двое кавалеров начинают подкатывать. Приличные парни вроде. Студенты.
— Нетворческая интеллигенция, — согласилась осквернительница могил, выплескивая в стакан остатки «вечно-жигулевского».
— В общем, оставил я коллегу Капчагу в приятной компании. Сам потанцевать, туда-сюда…
Коллега ухмыльнулась и сглотнула пиво.
— Возвращаюсь, а они уже вовсю машутся, — продолжал Генка. — И когда успели?! Маня, двое этих нетворческих, а в другом углу четверо таких лобастых. Ну, я вмешался, и мы их приложили.
— Не понял, — признался Андрей.
Мариэтта фыркнула:
— Тоже, теорема Ферма. Скины ко мне прицепились. «Почему шалава неславянская в „правильных“ ботах?» Я объяснила, что я славянская, и ботинок близко показала. Они обиделись. Один сильно. Мальчишки за меня вступились. Тут, собственно, и Генка прибыл. Побили бритых, и абзац, пришлось сваливать. Ну, свистки там, вопли укоризненные. Охрана. Пришлось сквозь них пробиваться. Свалили из кабака и — огородами-подворотнями. В общем, развеялись.
— Я вижу. С виду — Генка тебя в горячую точку на экскурсию свозил.
— He-а, там только бокс был, — заверил скалящийся Иванов.
— И футбол, — Мариэтта, морщась, поерзала.
— Значит, не потанцевали?
— Генка натанцевался. А я вроде и не сильно хотела. Вообще, гражданин начальник, вы себя обломно и по-свински ведете. Выгнали влюбленную девушку в какие-то злачные места. Там люди злые. Я могла уха лишиться — хорошо, что серьга расстегнулась. Про задницу я уже не говорю. Пойду я примочку какую-нибудь сооружу… — Мариэтта осторожно поднялась из-за стола.
— Было лихо, — Генка улыбнулся. — Манька молодец. И ребята помогли. Студентики, а ничего. В общем, оттянулись.
— Вообще-то, я не на такой ваш отдых рассчитывал.
— Ты, Сергеич, не обижайся, но рассчитывал ты плохо. По-моему, Маня на тебя такая злая была, что только и ждала, кому бы в морду заехать. Хорошо, хоть повод подходящий подвернулся.
— Да, просто здорово, что повод нашелся. Ты-то о чем думал? У тебя программа конкретная имелась.
— А что программа? Выполнена, хотя и в экстренном варианте. Сергеич, ты не знаешь, почему в Москве девушки такие шлюховатые? Так всегда было?