Олег Меньшиков
Шрифт:
У Арифа Алиева и Дениса Евстигнеева в руках оказался потрясающий по силе жизненный материал, дававший не просто сюжетную схему, а точную структуру, который диктовал жанр, вносил острое социальное начало. Талант Мордюковой позволял надеяться, что фильм об Овечкиных станет серьезной драматической сагой о жертвах и безумцах, взращенных советской системой. Однако Арифа Алиева совсем не волновало то, что случилось с певучими "Симеонами". Он бойко давал интервью, всячески подчеркивая, что не хочет знать никаких реальных фактов, фильмов документальных не смотрел и смотреть не собирается, все это ему ни к чему... И сочинил третьесортный боевик о властной и неукротимой матери, сгубившей своей злой волей бедных ее ребятишек. В итоге появилась картина слабая, невнятная, заемная. Авторы не дали себе труда озаботиться
Ленчику - тому, которого сыграл Меньшиков,- кажется, отведено в фильме даже меньше времени, чем, скажем, наркоману Павлику (Евгений Миронов) или секс-богатырю Николаю, оплодотворявшему с большим рвением десятки жительниц тундры. Но именно в судьбе Ленчика как бы концентрировалось все самое горькое, к чему привел безудержный диктат и нрав Полины. Самый одаренный из сыновей, надежда матери, Ленчик был ранен в позвоночник, когда Полина повезла его вызволять отца из лагеря. Подкупленные конвоиры открыли огонь, отца убили, дав уйти матери и сыну, опасным свидетелям их мздоимства. Ленчик не выздоровел - рана навсегда приковала его к инвалидному креслу.
Олегу Меньшикову, любящему поиски внешней характерности, могла показаться интересной роль, в которой его герой основную часть картины проводит недвижимо, когда в распоряжении актера остаются мимика и руки. Возможно, его привлекло и то, что после неудачного взрыва в самолете и ареста Ленчик отправлен в тюремную психиатрическую больницу. Мать подсказала ему, что так он легче перенесет жизнь за решеткой. Там Ленчик притворяется сошедшим с ума и потерявшим дар речи. То есть "косит" под психа, оставаясь на самом деле нормально мыслящим и страдающим человеком.
Но актеру, видимо, показалось недостаточно просто изображать человека, симулирующего потерю рассудка. Он находит почву для молчания Ленчика, порой дерзкого и вызывающего. Причем таким способом обороняется не только от медперсонала и живущих в палате-казарме больных, но и от матери. Он не может простить ей содеянного с ним, с братьями, с Никитой, погибшим в самолете. И погружается в собственный мир - отделяющий его от всех мир, безнадежный, горький, не желая туда никого пускать и ничего ни от кого но принимая.
Актер не старается убедить, что кривляния Ленчика, его дергающееся лицо, дурацкая улыбка, суетливые движения рук - естественное проявление психической болезни. Он. намеренно перебирает, издевается: хотите - верьте, хотите - нет! Мне-то наплевать на вас, что с меня взять! Примерно такова его логика - логика отторженного от людей и в них не нуждающегося. Ленчик давно перевел себя в разряд покойников...
Часть эпизодов фильма относится к жизни Юрьевых еще до побега, когда они выступают с концертами. Ленчик остался участникам семейного ансамбля (думается, когда-то родившегося благодаря ему). Братья исполняют нечто бурное на манер латиноамериканских мелодий. Ленчика вывозят на сцену в кресле, слегка декорированном под повозку. Он улыбается дежурной улыбкой так положено артисту. Исполняет свою партию, никоим образом не выказывая горя, боли, унижения,- а он унижен самим способом нынешнего своего существования. Внешне он еще вместе с братьями. Покорился ли он тому, на что обречен? Меньшиков оставляет это в стороне, впрочем, у него и материала-то нет, чтобы как-то об этом дать задуматься нам... Он даже как бы уступает место здоровым - Николаю, Павлу, Василию, Юрию... Они ссорятся, дерутся, мирятся, а он, Ленчик,- печальный зритель маленькой человеческой, семейной комедии.
Однажды я мысленно попробовала произвести некую рокировку: представим, что в инвалидном кресле, допустим, оказался Павел... А Ленчик стал наркоманом, сутенером, пешкой, но все еще покоряющим своими блистательными танцами, последней отрадой, к тому же позволяющей иногда подзаработать. Меньшиков, танцующий,
Он долго был на экране да и на сцене юным, включая недавнего Александра Андреевича Чацкого.
Возможно, ощущение юности, молодости возникало оттого, что в героях актера обычно бушевали потаенные неперебродившие силы, а это присуще молодым. Даже Митя в "Утомленных солнцем" - усталый, преступивший, продавший,- в какой-то момент еще был способен по-юношески взрываться, выплескивая обиду, по-своему восстав...
Ленчик с молодостью распрощался, как только понял, что физически жив наполовину, а в остальном вышвырнут из мира живых. По годам Ленчику под сорок (что соответствовало реальному возрасту артиста в то время). Много седины. Измученное, какое-то сероватое лицо... Наступил момент, когда жить взахлеб невозможно. Появляется в душе, в сердце некий внутренний ограничитель, он останавливает, отрезвляет, камуфлирует открытые реакции.
Возможно, это только мое личное восприятие перемен, которые вдруг увиделись мне в меньшиковском Ленчике, несмотря на скромный объем его роли. Убеждает то, что все это, опять же на мой взгляд, актер старается укрупнить, развить в завершающей части фильма.
Сюжет "Мамы" в принципе сводится к истории освобождения Ленчика из тюремной больницы, после того как Юрьевы отбыли срок и матери удается всех их собрать вновь под свое крыло. Братья слетелись на ее зов, хотя особой радости от встречи с матушкой не выказывают. Слишком много ими пережито, хотя по-прежнему боятся ослушаться ее приказов. Нет с ними только Ленчика. Полина добивается подписи, позволяющей ей забрать сына домой. Но предъявленные бумаги бессильны перед хамами из психушки. Остается действовать своими силами. Увы, эта часть картины явно более всего увлекла Дениса Евстигнеева, хотя вряд ли она того заслуживает. Поход в тюрьму всем семейством, хитроумный план спасения инвалида, блуждания по подземным коммуникациям, когда Меньшикову остается существовать в кадре в качестве живой поклажи... Делать ему здесь просто нечего - он так себя и ведет.
В переходе актера к ролям возрастным трудность была еще и в том, что в этом плане в кино все начиналось у него с эпизодической роли, к тому же слабо драматургически выписанной. Привыкший к максимальному пространству на экране, Меньшиков, должно быть, неосознанно рвется за рамки эпизода. Он искусно передает мнимое безумие Ленчика, хотя в одной и той же манере. Не исключено, что его сцены были сокращены во время монтажа фильма, кстати, крайне неудачного, отчего и возникает ощущение повторов, хочется большей амплитуды состояний, особенно во время его первой встречи с матерью. Это могло бы стать более точным посылом к финалу, который у Меньшикова несколько напоминает сольный выход премьера, что вообще для него характерно.
Однако, справедливости ради, замечу, что на самом деле Меньшиков не то чтобы спасает явно неудавшийся фильм - для этого мало усилий даже талантливого артиста и его талантливых коллег. Но все же именно он и Евгений Миронов вносят в заключительные эпизоды пронзительную ноту. Поначалу это прыжок Павла во время короткой остановки поезда, когда он бросается в придорожные огороды, вырывает огурцы с ботвой и, вернувшись в вагон, преподносит их матери как букет только что срезанных роз... Что-то в этом от будущего воссоединения несчастной семьи. Павлик, самый добрый из детей Полины, будто хочет возвратиться в детство, освободиться от злой "дури", в которой все время нуждается, от собственного безволия... Он успокаивается, затихает в объятиях матери, обо всем забывая... Евгений Миронов играет горемычного, искалеченного ребенка, он-то вряд ли понимает, что таким его сделала любимая мама, и кайф от "дури" был способом уйти от нее в другую жизнь. Ленчик существует на другом полюсе. Он почти отрубил себя от семьи за годы, проведенные в психушке; подсказанная матерью маска не приросла к нему, она - его бронежилет, более всего - в общении с близкими.