Олег Табаков. Либеральный русский театр
Шрифт:
«Вторая история была связана точно с разведчиком, который был в Москве. И тут я слегка помог, каюсь… Мне дали задание: "поработать" с секретарем американского посла, который тянулся к "Современнику" – пригласить его домой. Не я единственный в этом участвовал, но грех был: его напоили, вытащили какие-то документы – словом, скомпрометировали, и он вынужден был из Союза уехать. Что поделаешь – так наши бдительные органы противостояли американской разведке…»
Обратим внимание на слова «не я единственный в этом участвовал» – видимо, в операцию были вовлечены еще несколько актеров «Современника», а то и сам его главный
«Коллег, тоже работавших на КГБ, я знаю, но никогда не назову их фамилии. Причем среди них есть популярные актеры, и не только актеры…»
Что касается героя нашей книги Олега Табакова, то о его возможном сотрудничестве с КГБ автору этих строк ничего неизвестно. Однако можно сказать с большой долей вероятности, что у КГБ Табаков был на хорошем счету В противном случае вряд ли бы ему удалось ПЕРВЫМ из актеров «Современника» в конце 60-х уехать за границу для участия в тамошнем спектакле (рассказ об этом впереди). Да и должность секретаря парткома «Современника» тоже из этого же ряда – без одобрения Лубянки на такие посты обычно не выдвигали.
А тут еще эта фраза Табакова про ИНТЕРЕС к нему со стороны иностранцев. А это без внимания КГБ обычно тоже не остается (вспомним судьбу того же М. Козакова). Читаем дальше воспоминания О. Табакова:
«Приглашения на приемы в посольства были тем более неожиданными, что времена стояли суровые и посещения посольств должны были обязательно санкционироваться человеком, которого называли "куратором" учреждения, где ты работал. Был куратор и у нас, но я обычно говорил о своем предстоящем "выходе в свет" нашему директору-распорядителю Леониду Эрману, а Леонид Иосифович сам звонил куратору…
Естественным продолжением приглашений в зарубежные посольства стали мои дружеские отношения с иностранцами, что тогда носило явный характер нонконформизма: "Нам запрещают, а мы все равно…"
Так я познакомился с английским дипломатом Брайаном Кроу, прошедшим долгий путь от секретаря посла до заместителя министра иностранных дел. Был послом в ФРГ, в США… Настоящий карьерный дипломат. Умница. Высокий и худой, как бывают худы только англичане. А лицом похожий скорее на нашего покойного академика Ландау – с огромными глазами и обезоруживающе детской улыбкой. Брайан очень нежно относился к моей первой жене – Людмиле Ивановне Крыловой. По росту она была как раз третьей частью от его фигуры, и когда они вместе танцевали на званых вечерах, то зрелище получалось чрезвычайно забавным и трогательным.
Помню нашу поездку за город, когда мы на трассе Минского шоссе устроили пикник. Это кажется просто невероятным для середины шестидесятых из-за тотальности проверочно-контрольного режима. Почему меня не посадили, бог его знает…» Сам Табаков на тему о КГБ пишет следующее:
«Дело на меня было заведено в КГБ еще до момента моего избрания секретарем парторганизации театра. Это мне потом сказал один мой друг. От него же я узнал, что некоторые из моих коллег активно пополняли эту папку – не знаю, за меня или против…»
Олег Табаков идет нарасхват
Между тем продолжал оставаться высоким спрос на Табакова и в кино. В 1962 году на
А вот в другом случае все вышло иначе. На том же «Мосфильме» режиссер Александр Зархи (он уже снимал Табакова ранее – в фильме «Люди на мосту») пригласил его в новую постановку – «Мой младший брат» по прозе В. Аксенова «Звездный билет». Казалось бы, на роль десятиклассника наш герой подходил идеально. Но нет – в этом проекте его не утвердили, и роль в итоге досталась Александру Збруеву.
Кадр из фильма «Молодо-зелено» (реж. К. Воинов). 1962 год
Но зато роль Бабушкина в «Молодо-зелено» заметно изменила мнение большинства режиссеров об актерских возможностях Табакова, что не замедлило сказаться на его последующих ролях. Например, в 1962 году Александр Столпер (опять же с «Мосфильма») пригласил его исполнить роль перестраховщика – уполномоченного особого отдела лейтенанта Крутикова в фильме «Живые и мертвые». Это была ПЕРВАЯ отрицательная кинороль в послужном списке Табакова.
Его первый съемочный день в этом фильме датирован 12 декабря 1962 года. В 7-м павильоне «Мосфильма» снимали эпизоды из начала 2-й серии – старший политрук Синцов (Кирилл Лавров) после блужданий по лесу, выходя из окружения, попал-таки к своим. Но поскольку у него нет с собой никаких документов, ему предстоит держать ответ перед старшим лейтенантом Крутиковым (Олег Табаков), в избу которого его и доставили.
Крутиков: – Обратитесь как положено.
Синцов молчит. Тогда Крутиков одевает фуражку, встает из-за стола, подходит к Синцову и повторяет:
– Обратитесь как положено.
Но Синцов вместо этого… садится на табуретку.
Крутиков: – Встать! Встать я говорю, – и тянется к кобуре с пистолетом.
Синцов: – Не пугайте, я пуганый. Я старший политрук, по званию старше вас. А стоять мне тяжело.
Крутиков: – Документы есть?
Синцов: – Нет у меня документов.
Крутиков: – Пока нет документов, вы для меня не политрук.
Синцов: – Вот ваши люди накормили меня, обогрели и спать уложили. Ну чего вы меня среди ночи подняли?
Крутиков: – Мне уже доложили все эти басни, которые вы здесь о себе наплели. Но я Фома неверующий и вашим басням не верю. Сколько времени идете, а ватник новенький.
Синцов: – Я, к сожалению, вышел в расположение вашей части. И должен повторить вам свои басни – я этот ватник снял с убитого.
Крутиков: – Странная история. Ранение у вас в голову, без памяти упали, а потом сорок километров подряд прошли? Даже передовую на двадцать километров промахнули. Ну как, будем говорить правду?