Олег Верстовский — охотник за призраками

Аллард Евгений Алексеевич

— Кстати, — вспомнил я. — Мне тут передали кое-что.

Я подошел к стеллажу, где хранил многочисленные пластинки, достал сингл в квадратном конверте, поставил на проигрыватель. Тонарм плавно опустился на виниловую дорожку, исторгнув сладострастный вздох:

Ох, сделай это еще разочек…

Я могу сказать нет, нет, нет, нет,

Но сделай это снова.

Грудной голос Мэрилин звучал маняще и чертовски волнующе, холодил горло, вызывал нестерпимый

зуд в паху и желание тут же снять это напряжение. И воображение рисовало, как она обнаженная лежит на кровати в соблазнительной позе, призывая своего любовника. Любого мужчину, который слышал этот зов. А слышали всё, от юнца, исходившего по утрам поллюциями, до старика, у кого что-то там ещё шевелилось.

— Потрясающе, — выдохнул Макэлрой, когда песня закончилась. — У тебя случайно не найдется еще одной записи?

— Конечно, — я понимающе усмехнулся, и вытащил из стеллажа нераспечатанный конверт. — Мэрилин записала промо специально для меня.

Я передал пластинку, и Джек с такой жадностью схватил её, словно это была сама Монро. Глаза загорелись, краска прилила к лицу. И когда он поднял затуманившийся взгляд на меня, казалось, что мой друг где-то совсем далеко от меня, в своих фантазиях.

— А что там с Моретти? — я все-таки решил вернуть Макэлроя с небес на грешную землю.

— С Моретти? — Джек тут же очнулся от своих грез, стал серьезен, даже мрачен, глаза потемнели. — Он по-прежнему в бегах. Мы обратились в Интерпол. Но пока безрезультатно.

Твою ж мать, промелькнула мысль. Прямо, как Мориарти. Придется мне сражаться с этим говнюком у Рейхенбахского водопада. Но Франко предупреждал, что его дядюшка сможет выскользнуть из тенет правосудия.

— Впрочем, это же касается и Антонелли, — продолжил Джек, словно прочитав мои мысли. — Хотя, тут проще. Мы знаем, что он в Мексике. И скоро правительство его выдаст. Конечно, если они не захотят судить его сами. Кажется, за ним и там тянется кровавый след. Крис, — он впился в меня пристальным колючим взглядом, от которого стало не по себе. — Ты ведь знаешь, где он находится?

— Не знаю.

— Ты ездил в Мексику.

— Я встречался там с Хорхе Негрете, председателем союза актёров Мексики. Среди моих избирателей много латиноамериканцев. Я должен защищать их права.

Во время моей предвыборной кампании я посетил несколько стран — Ирландию, Италию, Францию. Хотел слетать в Советский Союз, но вовремя опомнился. Пока Сталин жив, соваться туда не стоило. В Мексике я действительно встретился со знаменитым актёром и певцом Хорхе Негрете. Так что Джеку я не врал. Если и утаивал что-то, то совсем немного.

— С Негрете ты тоже зря встречался.

— Почему?!

— Да потому что он — коммуняка, чёрт его побери! Ты и так слишком подставился! Республиканская пресса истерично вопит, что ты собираешься устроиться переворот, революцию, как в России. А Мексика пошла по их пути. Национализировала наши нефтяные компании. Ты понимаешь, что тебе вот столько не хватает, — он показал двумя пальцами щель не более дюйма. — До обвинения в симпатии русским? Что ты шпион Москвы!

Я опустил голову, чтобы Джек не увидел улыбку, от которой я не смог удержаться. Никто даже не догадывался, что я действительно «засланный казачок» из России. Не по своей воле, конечно.

И зная, чем закончилась революция 17-го года, действительно не собирался устраивать переворот, менять строй, ни политический, ни экономический. Хотел лишь ускорить социальные преобразования. Слишком смело для середины XX-века. Но чем я рисковал? Только своей гребанной карьерой. Не получится — так не получится. Буду жить, как жил. Ну, а получится. Может быть, я смогу помочь и своей стране.

— Джек, — я постарался утихомирить заколотившиеся сердце. — Я не посягаю на основы строя, экономику. Я просто хочу, чтобы простые люди жили по-человечески. Это снимает напряженность, твою мать. Клапан для кипящего котла, который готов взорваться.

— Да понимаю я. Но ты слишком смелый. Прешь напролом. Плюс еще этот сукин сын, которого ты все время прикрываешь. Ты должен порвать с Антонелли. Раз и навсегда! Он «туз в рукаве», которого всегда могут вытащить твои враги. Будет лучше, если он сдастся сам.

Макэлрой тяжело вздохнул. Помолчал. Сделал жест, спрашивающий разрешение закурить сигару. И когда я кивнул, вытащил одну из хьюмидора со столика. Откусил кончик и раскурил зажигалкой «Зиппо», отделанной дорогой, но потёртой на сгибах тёмно-коричневой кожей.

Наблюдая за этим ритуалом, я соображал, имеет ли смысл рассказать о своих догадках, логических выводах, которые могли спасти Франко? Макэлрой — кристально честный юрист. Он может помочь советом, но закон нарушать не будет. Даже ради меня.

— Его не отпустят под залог.

— Верно. Я сам буду просить об этом судью. Не хочу, чтобы ты вносил залог за этого ублюдка. Но если Антонелли попадет в мексиканскую тюрьму, то сгниет там заживо. А здесь. Ну что ему грозит? Максимум — от десяти до двадцати пяти. Но Крис, не смотри на меня с таким осуждением. Вина Антонелли доказана стопроцентно! Результаты баллистической экспертизы совершенно точно показали — пули, выпущенные из ствола именного револьвера Антонелли идентичны тем, которые вытащили из тела Рэндольфа. Кроме того, Франко скрылся от правосудия. А это говорит лишь в пользу обвинения.

— Джек, поверь, Франко скрылся, потому что страшно боится Рэндольфа. Я видел, как этот сукин сын пришел в ночной клуб Антонелли. На глазах у всех зверски избил его. Выстрелил ему… — я хотел сказать «в пах», но осекся. Даже Джеку не хотелось рассказывать о необычных способностях итальянца. — В ногу. А скажи, Рэндольф рассказал, при каких обстоятельствах это всё произошло?

— Да какая разница, Крис! — Джек зло сощурился. — Улики неопровержимые. Не будет же Антонелли заявлять, что кто-то украл у него револьвер, выстрелил в полицейского и подложил ему в стол обратно. Это чушь!

— А что если Антонелли не знал, что стреляет в полицейского? А?

— Вот как? — Джек откинулся на спинку кресла, благодушно выпустил клуб сизого дыма, который медленно расплылся в странную фигуру, напоминающую дракона. — Слушаю тебя.

— Я не рассказывал тебе о покушении на меня? Так вот. Я встречался с Раймондом Кларком в баре рядом со стадионом «Янкиз». За мной был «хвост». Я его сбросил, но решил подстраховаться. Позвонил Франко, попросил его забрать меня.

— Так. И? — стряхнув седой пепел с сигары, Джек заинтересованно наклонился вперед.