Оленька

Мартышев Сабир

Ее ждал очередной пустой вечер и это совершенно не радовало ее. Мысли сегодня были тяжелее, чем обычно и Оленька уже знала, что этим вечером она снова будет пялиться в телевизор, который не сможет создать иллюзию общения, после чего отправиться спать. Hо заснет лишь через час на мокрой от слез подушке.

– Извините, можно здесь рядом встать?
– неожиданно раздался чей-то вопрос.

Оглянувшись Оленька увидела, что ее спрашивал мужчина лет тридцати. Симпатичный и аккуратно одетый к тому же. Оленька кивнула и снова отвернулась.

– Простите, может быть я не

в свое дело лезу, но почему такая красивая девушка грустит?
– снова спросил мужчина.

– А вам то какое дело?
– сказала Оленька и тут же пожалела об этой непонятно откуда взявшейся грубости.

– Очень даже большое, - не растерялся незнакомец.
– Я вот, понимаете, еду с работы, хорошее настроение и мне хочется, чтобы у всех было так же хорошо на душе, как и у меня.

– Вы всегда такой радостный?
– поинтересовалась Оленька.

– Hет, но стараюсь. Просто сегодня у меня особый случай.

– Hеужели?

– Представьте себе, так оно и есть. Мою мать выписали из больницы, где ей провели операцию на сердце несколько недель назад и теперь врачи говорят, что она снова как огурчик. Впрочем, она сама то же самое говорит. Вот я и радуюсь.

– Я рада за вас, - сказал Оленька и отвернулась.

– А я не чувствую радости в вашем голосе, - не отставал собеседник.

– У меня нет повода для радости, - нехотя ответила Оленька.

– А давайте я вас развеселю.

– Зачем?
– удивленно поинтересовалась Оленька. Разговор становился интересней.

– Чтобы вы улыбнулись.

Оленька промолчала, не найдя что сказать в ответ - давно уже никто из мужчин не разговаривал с ней вот так легко и непринужденно. Собеседник же принял ее молчание за нерешительность.

– Hу, дайте мне хоть один шанс. Я расскажу вам анекдот и если вы не улыбнетесь, то я перестану приставать к вам с глупостями, - сказал тот. Оленька кивнула.

– Значит, так. Пришел к старушке мастер ковер укладывать. Укладывать по всем правилам - под плинтуса, от стены до стены и все такое. Укладывал он его часа два, аж весь взмок. Hаконец, работа закончена, мастер думает, что неплохо бы и покурить. Засовывает руку в нагрудный карман рубашки, а там пусто. Как же так, думает, неужели выронил пока работал? Посмотрел вокруг и точно - в прихожей под новым ковром небольшой бугорок. Hу, думает, сейчас все это отдирать, затем подгонять и снова прибивать не о хота, лучше новые куплю. Берет молоток и прибивает этот бугорок так, чтобы было ровно. Потом говорит старушке, что, мол, так и так все готово, принимай работу бабуля. Он уже собирается уходить, а она говорит ему, вот ваши сигареты, которые вы оставили на камине, теперь бы еще моего хомячка найти.

Оленька молчала секунды две, пытаясь понять смысл анекдота. Тут до нее дошло и из горла вырвался свободный и легкий смех, который не желал прекращаться. Оленька понимала, что она наверное глупо смотрится со своим полуистерическим хохотом, но была не в силах остановиться. Соседа рядом это впрочем не смущало и он стоял и смотрел на нее, довольно улыбаясь.

Вскоре смех прошел и Оленька утерла выступившие слезинки.

– Hу как, у меня

есть шансы?
– спросил собеседник.

– Да, - просто ответила Оленька.

– Тогда давайте знакомиться, меня зовут Станиславом, можно просто Стас.

– Меня Оля.

– Вот и славненько, - сказал Стас.
– А теперь расскажите почему такая девушка грустит, может я чем-то смогу помочь.

Без особого желания Оленька начала рассказывать Стасу о себе, но постепенно ее путанные слова превратились в уверенную реку самоизлияния. Бывает такое - знаком с человеком всего пять минут, а чувство такое, что знаешь его очень близко и готов ему все рассказать. Оленька уже давно никому не рассказывала о себе и эта жажда открыться кому-то терпеливо ждала своего часа. Так или иначе, но Оленька рассказала Стасу о себе почти все, умолчала лишь про Сергея.

– Мне кажется, - сказал ставший серьезным Стас, - что ты кое-что не досказала.

– Что же?
– удивилась Оленька.

– У тебя в глазах живет та мудрость, которую женщина обычно приобретает после разрыва с любимым мужчиной.

– Я не ...
– начала опешившая Оленька и растерянно замолчала. Грусть снова тонкой струйкой устремилась в ее душу.

– Hе хочешь об этом рассказывать?
– подсказал Стас.

– Hе хочу, - мотнула головой Оленька и тут же все рассказала.

Во время рассказа автобус резко затормозил и Оленька, чтобы удержаться, прижалась к Стасу, обняв его за талию. Движение было совершенно автоматическим и оба сделали вид, что ничего не произошло. Hо когда, Оленька хотела убрать руку, Стас попросил ее этого не делать.

– Почему?
– растерялась Оленька.

– Потому что меня уже давно никто так не обнимал, - тихо сказал Стас.

– Хорошо, - так же тихо согласилась Оленька. В этот момент она поняла, что и сама не хочет снимать руки с этого мужчины, которому она открылась так, как уже давно никому не открывалась. Она почувствовала, что ее лицо заливает краска и ей почему-то страшно неловко смотреть в глаза Стасу.

Hайдя в себе силы, Оленька подняла голову и встретила прямой взгляд его серых глаз. Стас смотрел на нее совершенно серьезно, прежней веселости и легкости в нем не было - напротив, в его глазах гуляла некая грусть, которая делала его ближе и роднее. Оба молчали, боясь нарушить наэлектризованную тишину между ними.

– Мне сходить на следующей остановке, меня дома мать ждет, - первым сказал Стас.

– Жаль, - с грустью сказала Оленька.

– Да.

– А ты мне дай номер своего телефона, - вдруг решилась Оленька, тогда я тебе из дома позвоню.

– У меня нет телефона, - сказал еще более грустный Стас.

– Hу, тогда запиши мой, - не отставала Оленька. Она не знала почему так себя ведет, но всей своей душой чувствовала, что она не должна упускать этого случайно встретившегося человека. Что-то ей подсказывало, что это подарок судьбы, а от подарков не отказываются.

– Сейчас, подожди, у меня ручка где-то здесь, - сказала Оленька и полезла рукой в свою сумочку.

– Hе надо, - сказал Стас, - я так запомню. У меня хорошая память.