Олеся

Ана

– По-другому, это как?
– насупилась я. Петька расслабился и выпустил меня из тесных объятий, теперь он поглаживал меня по спине, как всегда, когда хотел успокоить. Попытался пересадить на диван, но я не далась, обхватила его за шею.
– Ты меня не хочешь, да? Я не привлекаю тебя?
– я пытливо заглянула ему в глаза. Петька от моего предположения опешил.

– С чего ты взяла?

– Ну, - возбуждение спало, и я вдруг вспомнила, где я сижу, и в каком виде. Я слега зарумянилась, - Я читала, что мужчинам трудно остановиться, - красный цвет на моих

щеках набирал насыщенность.
– Когда они действительно... ээээ.... возбуждены.

Я неловко перебралась с колен на диван, и попыталась отодвинуться от Петьки, словно между делом скрестив руки на груди, прикрывая грудь, упакованную в белье. Утешало только то, что в купальнике Петя меня сто раз видел, а белье было непрозрачное. Понаблюдав мои маневры, Петька снизошел до ответа:

– Милая, мне не пятнадцать лет. Остановиться я могу. Главное знать, для чего остановиться, - он попытался притянуть меня к себе, но я оттолкнула его руку. Он склонил голову.
– Ты расстроилась или обиделась?

– А в чем разница?
– проворчала я, оглядываясь в поисках футболки. Оказалась она почему-то под Петькиным бедром, откуда я её потянула. Рыжик приподнял ногу, и я шустро натянула её, слегка отвернувшись от него.

– Обиделась, из-за того, что не по-твоему вышло, а расстроилась, если просто очень хотела продолжения, - и без паузы продолжил.
– А чего ты меня стесняешься?

– Я не стесняюсь!
– возмутилась я, даже выпрямила спину, чтобы смотреться гордо. Увы, Петька не оценил, только хмыкнул. Он пододвинулся ко мне, прижался лбом к моему лбу. Его голос источал соблазн.

– В любом случае мы можем продолжить.

– Да?
– его поведение наводило меня на мысли о подвохе. И в голосе прозвучало сомнение.

– Да, - произнес он. Потом быстро поцеловал меня в губы.
– Есть только одно "но".

– Я чувствовала, что ты вешаешь мне лапшу на уши, - пробормотала я, касаясь его щеки рукой.
– Так о чем ты?

– У меня с собой презервативов нет.

– Эээ...
– Презервативы?! Нет, я конечно, в курсе, что это такое. Но как-то упоминание о них меня вдруг отрезвило.

– Но есть варианты...
– его губы опять коснулись моих. Но я ему уже не верила. И спросила только для поддержания беседы:

– Какие?

– Можно сгонять до аптеки.

– А второй?

– У Нинки, сходи, попроси.

– С ума сошел?
– снова вспыхнула я.
– Не буду я у неё ничего просить.

– Третьего я не вижу. Впрочем, у Нинки и я могу попросить.

– Не вздумай, - я представила лицо подружки, когда она услышит просьбу. А свое даже представлять не хотелось. И уже не хотелось ничего, но меня понесло. Иногда мне кажется, что такие мои вспышки неудобных вопросов - это такая защита. Я закрыла губы Петьки, целующие мое лицо, рукой, поймала взгляд, - Скажи мне, как на духу! С каких пор у тебя с собой таких вещей нет? Мы в лес ездили, где из девчонок были я, да жена твоего приятеля, и то ты упаковку прихватил!
– я сверлила его взглядом. Петька хмыкнул, поцеловал меня в ладонь, отвел её:

–

Помню-помню, как ты верещала, что я твой шоколад забыл, а бесполезного груза набрал. Меня парни потом долго подкалывали.

– Не уходи от темы.

– Олесь, моя девушка буквально вчера дала понять, что к сексу не готова, зачем мне их с собой таскать?!
– я посмотрела на него возмущенно. Я ему не верила. Но он, как всегда, выкрутился. Все логично, не придерешься. Я сама ещё и виновата.

– То есть ты даже мысли не допускал, что у нас может все вспыхнуть внезапно?
– я всегда найду к чему придраться, если желание есть. Петька на наезд не повелся. Подумав несколько мгновений, он выдал:

– Ты сейчас ведешь к тому, что я тебя не хочу? Глупо. Ты сама понимаешь, что это не так. Рассказывай, - я замялась.

– Ну, нет. Ты первый.

– Олесь, я просто хочу, чтобы в твой первый раз все было по-особому. Романтика и все такое. Но и торопить тебя не собирался. Или ты дашь мне добро налево ходить? Пока не дозреешь? Изменять тебе я не хочу. И ничего при себе нет именно поэтому. Дополнительная гарантия, - я ущипнула его. Больно!
– Ну вот, нет презервативов - недовольна! Были бы, спросила - зачем?!
– Петька смотрел на меня, и я понимала, что правду говорит.

– Ты меня слишком хорошо знаешь, - сморщила нос.
– Ладно, верю, - и замолчала, невинно на него глядя. Перемолчать Петьку мне сложно. И заговорила я первой, взъерошив ему волосы.

– Чем займемся?

– Для начала ты объяснишься, - я сморщила нос. Петька вздохнул, усадил меня на колени, погладил по спинке.
– Милая, в чем дело? Почему ты не в своей тарелке?

Я только тяжко вздохнула.

– Хорошая моя, - мягко позвал он. Такие интонации я от него слышала достаточно редко, потому взгляд невольно скользнул к его глазам. Ему было... смешно?! Я тут переживаю, не знаю, куда себя деть, а у него в глазах смешинки плавают! Я поджала губы и почувствовала, что начинаю злиться. Все-то он понимает!

– Ты сам все понимаешь! Так зачем спрашиваешь?

– Иногда, озвучив свои переживания, мы понимаем, что все не так страшно, как кажется, - Петька уткнулся в мое плечо.
– Ну?

– Я, - пауза.
– Немного смущюсь.

– Немного?
– хмыкнул Петька.

– Блин, - я ущипнула его, чтоб не мне одной плохо было. Он вскрикнул, а мне полегчало, и я призналась.
– Много, много.

– Я это понял, - вздохнул Рыжик.
– Только почему? Тебя факт секса смущает или я? Поначалу ты не смущалась. Почему потом?

– Я не знаю. Я даже не смущаюсь, а боюсь, наверно.

Петька молчал. Я задумалась, а потом поделилась сомнениями:

– А может я это, - задумалась, и выдала в оригинале.
– Фригидная?

Он замер, а потом заржал.

– С чего бы это?

– Ну... боюсь же...

– Думаю, ты не единственная, кто боится первого раза, - нежно ответил милый.

– Правда?
– я оторвалась от его груди, и посмотрела в глаза, ища поддержку. Петька улыбался, а потом чмокнул меня в нос.