Олигарх. Ты не купишь меня
Шрифт:
Мы садимся на высокие стулья с мягкой спинкой, и я чувствую себя Машенькой из сказки, которая заняла чужое кресло. Сейчас придет главный медведь и начнет спрашивать: «кто сидел на моем стуле».
— Утомились с дороги? — Николай Сергеевич разливает по бокалам красное вино, пока Софья Игнатьевна расставляет тарелки и раскладывает столовые приборы. — Серьезные разговоры на пустой желудок не ведутся.
— А почему вы решили, что разговор серьезный? — Игорь прищурившись наблюдает за процессом сервировки. Расслаблен, будто я не видела его несколько минут назад в состоянии льва перед прыжком.
— Иначе зачем бы ты приехал сюда? Явно не для того, чтобы беседовать о погоде. Игорь, ты меня знаешь, я юлить не люблю. И, сказать по правде, не знал, чего ждать. Ты можешь быть опасен…
— С чего это вдруг? Вероника, тебе вина? — я вздрагиваю от неожиданности и поворачиваюсь в его сторону. Брови сведены, он явно сдерживается, чтобы не наговорить лишнего. Специально отвлекается на меня, чтобы не вспылить.
— На… Наверное. Да, немного.
Я в ожидании смотрю на Николая Сергеевича. Почему он боялся нашего приезда?
Разумовский поднимает бокал:
— Твое здоровье, Игорь! Мы плохо расстались, и я долгие годы сожалел о том, что нам не удалось поговорить. Ты слишком быстро уехал, и я не знал, что произошло. Увидев тебя с этой скромной красавицей, мои сомнения развеялись…
Игорь с видом победителя смотрит на меня. Если бы это было возможно, он закричал бы в полный голос: «Я же говорил!»
29. Презумпция невиновности
— Твое здоровье, Игорь! Мы плохо расстались, и я долгие годы сожалел о том, что нам не удалось поговорить. Ты слишком быстро уехал, и я не знал, что произошло. Увидев тебя с этой скромной красавицей, мои сомнения развеялись…
Игорь с видом победителя смотрит на меня. Если бы это было возможно, он закричал бы в полный голос: «Я же говорил!»
— …Я твердо понял: ты решил подставить не только меня, но и ее.
Разумовский так и стоит с бокалом в руке, смотрит на ошарашенного Игоря с презрительной усмешкой. Ждет, что ответит ему бывший друг и коллега. Я недоуменно перевожу взгляд с одного на другого, что происходит? Все должно быть совсем по-другому!
Игорь молча вытирает губы салфеткой. Затем, с грохотом отодвинув стул, встает. Он собран и уравновешен, но я сижу рядом и вижу, как потемнели от гнева его глаза. С огромным трудом сдерживается, чтобы не нагрубить. А уж грубить он умеет! Ох, не зря он ездил на прежнее место работы, как чувствовал, что нужно отпустить ситуацию, чтобы разрешить дело миром. Или не чувствовал, а знал, что случиться конфликт?
— Николай Сергеевич, — глухо начинает Игорь, — все, что я сейчас скажу, будет звучать, как оправдание. Перед собой я честен. А верите ли вы мне или нет, это ваше дело.
Разумовский со злостью брякает бокал обратно на стол, опирается на стол двумя руками и опускает голову, пряча взгляд. Я вижу, как Разумовского слегка потрясывает от ярости, он не может сдержать эмоции.
— Много лет назад ты предал меня, и я согласился на эту встречу, чтобы посмотреть тебе в глаза. Ты являешься в мой дом со своей женой, чтобы показать серьезность и миролюбие. Это похвально, но я жду извинений. Из уважения к этой девушке, не буду сейчас сыпать оскорблениями, я только хочу спросить у нее,
— При чем здесь Вероника? — тихо хрипит Игорь.
— Почему же, очень даже причем. И я с удовольствием отвечу, Николай Сергеевич! — неожиданно для самой себя, я тоже отодвигаю стул и встаю. Теперь мы все втроем нависаем над столом, а взгляды обоих мужчин направлены на меня. — Я в курсе с кем связалась! С честным и порядочным человеком, которого глубоко уважаю. Первое место, куда он привез меня — это был ваш НИИ…
— Вероника, не надо! — встревает Игорь, привлекая к себе внимание.
— Почему же, — хмурится Николай Сергеевич, — пусть говорит.
По тени, мелькнувшей в его глазах, вижу, что он в смятении. Усадил за стол, чтобы красиво и пафосно унизить человека, которого считает своим врагом. Только устраивать шоу в собственном доме большого ума не надо. Чтобы разобраться в ситуации и признать свою неправоту, нужна смелость. Надеюсь, она у него есть. Я продолжаю свою сбивчивую защитную речь. Мне так хочется, чтобы Разумовский понял, что я говорю искренне.
— Игорь благодарен вам и верен всей душой, а вы позволяете себе бросаться обвинениями. Вы даже не выслушали его! Он же сбежал, чтобы не чувствовать вашего презрения. Он… Он считал вас честным и порядочным, нашел в себе силы, чтобы прийти к вам. А вы… — Не выдержав эмоций, осушаю бокал до дна и, не обращая внимания на удивленный взгляд Игоря, продолжаю.
— Из уважения к вашему возрасту не буду сыпать оскорблениями, но хочу спросить, что, если вы ошибаетесь? — зеркалю его вопрос. — Впрочем, можете не отвечать. Я думаю, нам пора! Не хочу оставаться в доме, где нелепо обвиняют моего мужа. Спасибо, утка была очень вкусная.
Выхожу из-за стола и дерзко цокаю по мраморному полу к выходу. Оборачиваюсь. Мужчины так и стоят, застыв, и молча смотрят на меня.
— Подожди, Вероника, — рявкает Разумовский. — Присядь.
Я смотрю на Игоря, он едва заметно мне кивает.
Нехотя возвращаюсь за стол и сажусь. Николай Сергеевич грузно опускается на свое место. После недавней эмоциональной вспышки он бледен, видимо ему тоже нелегко далась эта встреча. Куда делся прежний веселый колобок? Передо мной сейчас пожилой и больной человек.
— Хорошо, — тихо кивает Разумовский. — Презумпция невиновности распространяется даже на отпетых негодяев. Я знал, что ты придешь рано или поздно. Ждал искренних извинений…
Игорь в изумлении изгибает бровь, ему не за что извиняться, я-то знаю! Догадываюсь, что ему сейчас нелегко, и тихонько сжимаю его руку под столом, чтобы физически почувствовал мою поддержку. Он пожимает мою руку в ответ.
— Вы можете задать мне любые вопросы, готов на них ответить. Но извиняться или оправдываться не собираюсь, — с достоинством говорит Игорь.
— Справедливо. — Николай Сергеевич устало откидывается в кресле. — Предлагаю перенести наш разговор на завтра, а я слишком разнервничался. Уже поздно, не хочу, чтобы ты вез эту эмоциональную девушку по темной дороге. Софья Игнатьевна приготовит вам комнату. Надеюсь у вас нет планов на сегодняшний вечер и завтрашнее утро?
— Соглашусь с вами, поговорим завтра. Я тоже устал.