Олимпиада
Шрифт:
Я кивнула и унесла на кухню плетенку с плюшками, утащив напоследок несколько, пока бабушка не видела.
– Но это все равно не значит, что я тебя отпущу учиться, – предупредила бабуля.
– Бабуль! – обиженно простонала я. – Все равно поеду. Вернусь в город, заберу документы из универа и отправлюсь.
– Липа, – начала бабушка, – я все еще не понимаю, зачем тебе все это?
– Ба-а-а! – привычно протянула я. – Гены пальцем не задавишь. Не смогу я жить и работать как обычный человек. Не мое это!
– Многие справляются, –
Я фыркнула и ничего говорить не стала. Я совершенно не понимала людей, которые в этом мире предпочли отказаться от своей сути ради странной и ничем не оправданной возможности жить «как все нормальные».
– Олимпиада…
– Бабуль, я родилась ведьмой и ведьмой буду, – оборвала я, в упрямстве ничем не уступая бабушке. – И Дина будет. Мы не из того теста, которое подойдет для булочек. И обсуждать эту тему дальше я не хочу. Пусть те, у кого дар в крови разбавился до прозрачности воды, живут как люди. Ты ведь знаешь, что я поступила в универ, только поддавшись твоим уговорам.
Бабушка Верия фыркнула и больше ничего не сказала. Я вздохнула, но решила не зацикливаться на очередном витке спора с ведьмой.
После такого разговора невинный вопрос о книге из библиотеки пожилую ведьму ни капельки не насторожил. Хитро улыбаясь, я довольной лисичкой прошмыгнула к нескольким книжным шкафам на большой утепленной веранде и уверенно стянула с полки толстый томик «Легенд».
– Что взяла? – не глядя на обиду, осведомилась ведьма.
Я тихо зашипела, но уверенно и спокойно озвучила первое же попавшееся на полке название:
– «Жаркие ночи».
Бабушка крякнула в соседней комнате, да и я сама не удержалась от смешка. Это ж надо было выбрать именно любовный роман среди десятков перемешанных с обычными книгами томиков о магии. Но все равно лучше, чем говорить правду.
Первый раз в «Книгу легенд» я заглянула лет в пять, еще не до конца понимая буквы, руны и только опытным ведьмакам известные символы. Но книгу и не нужно было читать, она сама рассказывала то, что хотелось узнать человеку. Никакой опасности она не представляла, кроме своей исключительной интересности. Если вчитаться, переходя от истории к истории, то можно не заметить, как проходят часы и даже дни. Повзрослев, я научилась подчинять книгу, чтобы та не околдовывала, так что бабушка переживала за меня понапрасну.
– А не рано ли тебе?.. Такое! – запнувшись, уточнила ведьма.
– Бабуль, мне уже восемнадцать. К тому же я еду в академию. Должна же знать, к чему готовиться.
Бабушка закашлялась и сиплым голосом вопросила:
– Что? Готовиться? К чему? Олимпиада!
– Отпор давать, – проходя в комнату и держа «Легенды» так, чтобы бабушка из кресла не могла разглядеть томик, с наигранным непониманием ответила я. – Что ж еще?
Бабуля успокоенно обмякла и задышала глубже.
– Я тебя умоляю, Липа, не заводи себе там ухажеров.
– Это почему же? –
– Зачем тебе это? Ты еще молодая, жить да жить…
В этом я не могла не согласиться с бабулей. Но почему-то тут же в голове промелькнул образ моего кратковременного дорожного попутчика. Немного подумав, я таки решилась спросить:
– Бабуль, ты же хорошо знаешь про разных существ?
– Конечно.
– А вот вампиры… их можно отыскать? – осторожно уточнила я.
– Сложно, – ответила ведьма. – Подолгу на одном месте они не живут, особенно истинные.
Я кивнула и пошла к себе. После вернулась и деловито прошествовала на кухню, чтобы к плюшкам добавить еще и большую чашку чая.
– Что может быть лучше книги, теплой летней ночи, горячего чая и сладостей? – сама у себя спросила я и усмехнулась, прилаживая томик на колени.
Но не успела я сделать первый глоток чая, как мимо открытого окна что-то промелькнуло, будто луч света фонарика, а потом над подоконником возникла косматая рогатая голова. Визитер раздвинул горшки с геранью в стороны и осклабился, демонстрируя мне острые зубы.
– Что надо? – не слишком приветливо осведомилась я у фавна.
Тот вновь усмехнулся и сунул руку во внутренний карман жилетки с преувеличенно обиженным видом:
– А здороваться не учили?
– Если бы звала, то поздоровалась бы, – сухо промолвила я и вновь опустила взгляд на разворот книги. – Что надо?
Фавн прихватил клыками пару листиков герани и вдумчиво ими захрустел, так что по комнате поплыл резкий запах.
– Эй! – воскликнула я. – Я бабушке скажу! Это ее цветы!
– Жалко бедному несча-а-астному фавну пару листиков? – скуксился рогатый, даже уши поникли и слезы навернулись на глаза.
– Знаю я таких, как ты, – не поддалась я на провокацию. – Жалованье тебе позволяет питаться вполне разнообразно, так что оставь цветок в покое.
Фавн хмыкнул, играть в печаль перестал и вновь широко улыбнулся.
– Так что? Письмо заберешь? – осведомился он, помахивая конвертом.
– Давай. – Я отложила книгу и встала в кресле на колени. – От кого оно?
– А мне знать не положено, – фыркнул рогатый. – Я письма разношу, а не на вопросы отвечаю.
– Давай письмо. – Я протянула руку, пытаясь выхватить конверт, но фавн, будто специально, и в полный рост поднялся, и от окна отошел.
– Прекрасный вечер, не правда ли? – глянув на звезды, спросил фавн и пошевелил своим длинным носом.
Я с сомнением приподняла бровь, глядя на рогатого, а тот с хихиканьем протянул-таки мне конверт, добавив напоследок:
– Приятно провести.
Я ничего не поняла, села в кресло и воззрилась на конверт. Он оказался из шершавой светло-зеленой бумаги с вензелем в углу на лицевой стороне. Переплетение букв и рун мне ни о чем не говорило, но никаких других обозначений на конверте не оказалось.