Олимпиец. Том V
Шрифт:
— С чего ты решил, что она пропала? Может, сестренка не желает тебя видеть.
Блэмс! Аполлон отвесил мне хлесткую пощечину. Удару не хватало силы, но даже так я с трудом удержался на ногах.
— Грязный рот не достоин ее имени, Адриан, — деликатно пояснил Аполлон. — А теперь будь хорошим мальчиком. Отвечай на вопрос, пока я не разозлился.
В голову горячей волной ударила кровь. Во-о-от теперь я действительно разозлился. Мне хотелось рассказать, как этот «грязный рот» касался нежной кожи его сестрички. А также свои дальние планы на наш с ней счет, но я промолчал. Мне
МАЛЬЧИК. ДАЙ МНЕ.
— Зачем… она тебе? — хрипло пробормотал я, загоняя холод обратно в душу, и сплюнул на землю кровь. — Чтобы ты вернул ее Зевсу? Может быть ты забыл, как он подарил Артемиде лук, когда та мечтала о собаке? Когда сделал ее вечной охотницей, убийцей зверей, потому что та родилась позже других богов? Как клятвами обрек ее на одиночество, а после рассказывал, что просила его об этом сама? Как изнасиловал ее подругу, а после превратил в медведя?
Я не сдержался и силой толкнул бога в грудь, буквально прошипев ему в лицо.
— Может, ты забыл, как Зевс сделал ее мать личной рабыней? Твою. Мать.
Не ожидавший такого напора Аполлон отшатнулся. В лучезарных глазах показалось непонимание, удивление. А стоило мне упомянуть его мать, Лето, так бог и вовсе скривился, словно я ударил ему поддых.
— Откуда ты знаешь? — наконец холодно заметил он, выпрямляя спину.
— Твоя сестра мне сказала, — рублено ответил я, презрительно смотря на Аполлона. Пропала самоуверенность, пропало нахальство, даже окружающий его свет слегка потускнел. Бог больше не напоминал сошедший с магазинов идеал мужчины. Передо мной стоял мой ровесник, которому на секунду, всего на одно короткое, едва заметное мгновение, сделалось… стыдно.
Может, еще не все потеряно? Я решил закрепить успех.
— А знаешь, что самое мерзкое? Когда Зевс лепил из твоей сестры личного ловчего, когда контролировал каждый ее шаг, и, когда Артемида не выдержав, сбежала от Олимпа в леса, что сделал ты? Что сделал ее брат, самый близкий человек во всем мире?
Я приблизился вплотную, чтобы он смог увидеть мои глаза.
— Вот именно. Ничего.
— Да что ты знаешь, смертный?! — оскорбленно вспылил Аполлон, мощным толчком в плечо отшвыривая меня в стену. — Отец не дал ей выбора, какой ужас! Все ей не так, все время хотелось иначе! Я такая умная, такая умная… Сестра родилась позже меня! Я золотой сын! Она обязана меня слушать!
Тирада Аполлона звучала все громче. Бог ругался сам с собой, словно забыв о моем существовании. И хорошо. Я болезненно потряс головой. От всего одного удара — даже нет, легкого толчка, не более — я едва стоял на ногах. В голове шумело, по спине на пол ручейками стекала кровь, а по каменной стене, в которую я так удачно влетел, одна за другой расплетались длинные трещины. Все же рановато мне сражаться с богами.
— Ты! — Вконец разъяренный Аполлон наконец вспомнил обо мне. Его глаза сузились, словно две щелочки, а идеальные губы исказила мерзкая ухмылка. — Ты знаешь, где прячется эта мерзавка.
В правой руке бога возник сияющий внутренним
— Отец говорит, что Артемида предала нас. Что решила сбежать, когда Олимпу больше всего нужны его боги. Но ничего. Ты расскажешь мне, где она. И когда ты мне все расскажешь, я…
— Эй, братец! — Над головой послышался противный скрип стального люка, и в проеме показалось спокойное лицо Артемиды. Спутать богиню с Кейт больше не представлялось возможным. Рыжие волосы красиво развелись на ветру, кожаный костюм старого фасона плотно облегал изящную фигуру, а ярко зеленый Символ огнем пылал на голове богини. — Отойди от моего мужа.
— С-с-сестра?! — от удивления бог Света даже начал заикаться. — Ты… Ты смертная?!
— Лучше беспокойся обо мне, урод.
Мощный удар кулаком в живот заставил Аполлона согнуться от боли. Апперкот в челюсть и черный песок впечатал в стену уверенного в своей неуязвимости бога. Не будь мы под землей, Аполлон проломил бы камень насквозь и вылетел с другой стороны, а так… его лишь слегка присыпало.
ХОРОШИЙ УДАР. А ТЕПЕРЬ УХОДИ.
Знаю. Надолго это его не задержит. Даже сейчас, когда сила Кроноса буквально переполняла мое тело, сражаться с Олимпийцем было выше мои сил. Слишком уж большая между нами разница. Вот если бы мы оба были в Подземном Мире…
— Лови, — веревка из чистой зеленой энергии свесилась у моего лица. Я ухватился за нее свободной рукой и уже через мгновение оказался наверху, под настороженным взглядом Артемиды поднимаясь на ноги.
Что она на меня так смотрит-то? А-а-а… Глаза. И черные вены по всему лицу.
— Это я, — подтвердил я и улыбнулся. — Твой муж.
— Просто первое, что пришло на ум, — закатила глаза богиня, но я слышал облечение в ее голосе.
Приятно, черт.
— Твой братец последует за нами? — бросил я, выбегая за девушкой в коридор. Вопрос, как Артемида попала внутрь отпал сам собой — в стене зияла огромная дыра с опаленными краями по бокам. Метра два в диаметре. О скрытности можно забыть.
Артемида замерла, словно сверяясь сама с собой, а затем отрицательно покачала головой.
— Уже исчез. Отправился с доносом к отцу, не иначе.
— Мне жаль, что так вышло, — честно признался я, пролезая сквозь все еще пышущую теплом дыру. — Я знаю, ты не…
— Забудь, — Богиня отмахнулась. На ее измазанном сажей лице показалась уставшая улыбка. — Я знала, что бесконечно скрываться не выйдет. Жаль, что я не готова.
Упрек в мой адрес, пусть и ненарочный. Я обещал Артемиде найти ее божественную силу, и я это сделал. Вот только помочь ничем не мог. Афина и так поставила меня перед фактом. «Это финальная черта. Еще одно прегрешение, и богиня займется мной лично».
Понятное дело, что играть по ее правилам я не собирался. Не люблю угрозы. Но, возможно, ради Артемиды мне следует действовать аккуратнее и тогда…