Олимпиец
Шрифт:
Я кивнул.
О да. Я знал. Я прекрасно, мать его, знал. Откопал в одной из книжек в библиотеке. Там еще слог был дико пафосный. Если вольно пересказывать, то получится что-то вроде этого:
Несколько тысячелетий тому назад, когда боги еще спокойно ходили среди смертных, а государство Греция только-только зарождалась, случилась война. Не очень долгая, но очень кровопролитная.
С одной стороны выступали объединенные силы богов, людей и не-людей — из тех, кто решил к ним присоединиться. Кентавры там,
С другой стороны оказались те, кто чувствовал растущую силу человеческого рода. Те, кто боялся их неминуемого вознесения, и желал поставить людей обратно на колени. Чудовища.
И их было много. Очень много. Это сейчас сложно увидеть какую-нибудь гидру или химеру, а раньше подобные твари были повсюду. А во главе всей это оравы стояли два самых натуральных исполина. Их прародители.
Тифон и Ехидна.
Война шла с переменным успехом. Чудовища во всем превосходили людей, а боги — чудовищ. Вот только богов было гораздо меньше. И они не могли быть везде и сразу.
И вот, со временем, некоторые из простого люда стали сомневаться. Честно говоря, сложно их винить. Когда ты живешь в полисе, каждый день слушаешь рассказы об очередной прошедшей бойне, а искалеченные трупы твоих сограждан свозят телегами… Как тут не поддаться панике?
И вот несколько городов вместо сражения выбросили белый флаг. Сдаться. И вот тогда-то и вскрылась настоящая опасность Тифона и Ехидны.
Эти твари оказались умны.
Там где простые и весьма тупоголовые чудовища спали бы города дотла, их прародители проявили… милосердие.
Два монстра прекрасно понимали, что уничтожив сдавшихся, они бы вынудили оставшихся людей объединиться и стоять насмерть. А пощадив их… О-о-о. Это совсем другое дело.
Но Тифон и Ехидна на этом не остановились. О нет. Эти ребята знали, что делали. Они предложили тем, кто сдался, перейти на их сторону. И самое главное — они поделились с ними кровью. Своей кровью.
Так и появились «Проклятые». Ну или «Проклятые Кровью», если брать полное название. Люди снаружи, чудовища внутри. И они были чертовски сильны. И очень опасны.
Если говорить откровенно, на этом война должна была бы и закончиться, но в последнем отчаянном броске армия людей и богов прорвалась к лежбищу Тифона, где Зевс в поединке один на один самолично вбил копье твари в глотку. Ехидна, узнав о смерти своего партнера, сбежала.
Оставшаяся без командования армия чудовищ представляла собой самый обычный сброд и была быстро уничтожена. Оставшихся тварей выгнали в горы, под землю ... Куда могли, туда и выгнали, короче. А людей, что предали свой род, заклеймили отверженными и объявили на них охоту.
Что тут сказать?
Сейчас шел двадцать первый век, а отношение к «Проклятым» не сильно изменилось. Нет, теперь их не убивали на месте, как раньше, но
Но иногда… Иногда некоторые объявлялись в городах.
«Я отличаюсь от остальных» — пришли мне на ум слова девочки. Черт. Я-то думал, что она о деньгах, но, как оказалось, хрен там плавал.
— Мать. Твою, — тихо выругался я. — Вот же…
— А то, — неправильно понял меня прилизанный парень и гаденько ухмыльнулся. — Хорошо, что Владыка Зевс оказался рядом. Без него мы бы никогда не нашли эту мелкую мерзавку, — буквально выплюнул он последнее слово.
«Оказался рядом». Звучит, будто бы Зевс в местный кафетерий за булочкой заходил.
На глаза мне попалось спокойное лицо Энрико. Что Зевс тут делал? С сыном встречался, понятное дело. Не в храме, а лично тут. Нашел как-то время. Не то что мой папаша. Его максимум — прислать лакея.
Я скрипнул зубами. Не о том думаю.
— Что с ней будет? — спросил я у парня. — С девочкой.
Тот пожал плечами.
— Послали за директором. Как-никак, это в первую очередь его ответственность. Но вряд ли это что-то да изменит.
— Изменит что?
— Великий Зевс не любит «Проклятых». Это все знают, — с превосходством покосился он меня. — И обычно убивает их на месте. — Он изобразил тяжкий вдох. — Мне даже ее немного жаль. Такая молодая.
— Мужик, стой! — попытался ухватить меня за плечо Элайас, но было уже поздно. Я толкнул в сторону прилизанного парня — тот плюхнулся на задницу и взвизгнул как девчонка — и решительно направился вперед, прямо к Мине.
— Адриан? — заметив меня, удивленно поднял бровь Рик и медленно пошел ко мне навстречу. — Зачем ты вышел из круга? Иди обра…
Наверное, красавчик очень удивился, когда мой кулак врезался ему в зубы. Пока парень был в ауте, я несколько раз прописал ему по почкам и закончил дело подсечкой, от которой Энрико рухнул лицом в песок.
По толпе пронесся единогласный вздох.
Мне было плевать. Я спокойно перешагнул через тело парня и встал между девочкой и богом.
— Племянник? — в голосе Зевса слышалось нешуточное удивление. — Что ты делаешь?
— Добрый вечер, дядя, — я уважительно склонил голову. — Геройствую.
— Ах ты мелкий ублюдок, — раздался голос справа от меня и в воздухе ощутимо запахло озоном. — Как ты посмел меня ударить? Меня?!
Быстро он в себя пришел. Бодрячок. И сил у него немерено.
«Но нос я ему все же сломал», — со злорадством отметил я, наблюдая как по лицу парня струится кровь. «Что потоптал я твой образ перед папочкой?»
Видимо, да. В глазах Энрико полыхнула ненависть, на голове возник Символ, а между ладоней засверкали разряды электричества. Парень явно собирался долбануть меня молнией.