Олимпийский спецназ
Шрифт:
– Как это делаешь ты?
– Да, как это делаю я. Мне удалось убедить руководителя боевой группы, захватившей людей на станции, в обмен, кстати, на себя, отпустить часть заложников. Мохаммед Рабулло готов и дальше вести переговоры, но он прекрасно понимает, что вы готовите силовую акцию. И не я – источник данной информации. Короче, Кадацкий, что сделано, то сделано. Готовьтесь принять часть заложников, не предпринимайте никаких силовых действий, ну а я предприму все усилия, чтобы не допустить гибели людей, захваченных на
– Ну-ну, до связи, Козлов!
Оборотень отключил сотовый телефон, взглянул на Душмана:
– Ну, что скажешь, Рабулло?
– Пока ничего, говорить ты всегда умел. Ответь, а почему не попытался скрыться в станице через Анвара?
– Одноногий прикинулся, что знать меня не знает, и пригрозил сдать ментам, если буду звонить!
– Ясно! Анварчик решил выйти сухим из воды? Молодец! Верную тактику выбрал. Вот только если заговорит Басмач, его ничто не спасет! Ладно, идем, отберешь тех, кого отпустим, но учти, не более пяти-шести человек.
– Хоп, Мохаммед. Тебя не зря считают мудрым человеком.
– Достаточно взаимных комплиментов, работаем.
Рабулло с зампотехом вышли в зал. На них сразу устремились десятки испуганных глаз. В зале ожидания наступила мертвая тишина. Душман указал на оборотня:
– Вот, герой из местных вояк объявился. Пришел спасать вас. Предложил себя в обмен на заложников. Подумав, я согласился. Мне лишние трупы тоже ни к чему!
Он повернулся к Козлову:
– Говори!
Зампотех откашлялся, обратился к заложникам:
– Товарищи! Я – майор Козлов Игорь Михайлович, заместитель командира местного мотострелкового батальона. К сожалению и в силу непредвиденной ситуации вы попали в сложное положение. Врагу не пожелаешь такого. Но не отчаивайтесь. Еще не все потеряно. Командир диверсионной группы, с которым я имел беседу, не имеет намерения непременно уничтожить вас. У него другие цели. Но власти станицы повели себя так, что боевики вынуждены были применить оружие. Со временем вы узнаете правду о причинах нападения на станицу, если, конечно, власти не скроют ее от вас, или не исказят, что в их стиле. Прошу вас вести себя спокойно. Господин Рабулло согласился отпустить для начала группу заложников. Я сейчас выберу людей, которые смогут первыми покинуть станцию. Ну а дальше будем продолжать переговоры. Вы поняли меня?
Из разных мест донеслось:
– Да, поняли!
– Спасибо!
– Храни вас господь!
Козлов поднял руку:
– А сейчас прошу сохранять тишину и самообладание. Повторяю, у вас неплохие шансы всем выбраться отсюда, и мы ими воспользуемся в полной мере.
Майор подошел к трем женщинам, которые кучкой сидели на корточках у одного из окон. На руках они держали грудных детей.
Сказал:
–
Женщины поднялись. Одна из них сказала:
– У меня еще сын с мужем здесь.
– Я понимаю, но сразу всех боевики не отпустят.
– Мальчику всего десять лет! Я без него не пойду!
Вторая женщина сказала:
– А я без мужа не пойду! У него больное сердце, ему лекарства нужны. Он здесь умрет. Я не могу его оставить!
Козлов повернулся к главарю банды:
– Господин Рабулло, прошу вас о милосердии, отпустите с женщинами и грудными детьми еще и больного человека и мальчика, второго сына одной из женщин.
Душман усмехнулся:
– Хоп! Пусть уходят! Но учти, майор, это моя первая и последняя уступка!
– Да-да, конечно!
Козлов обернулся к женщинам:
– Зовите своих близких и следуйте в тамбур. Но без меня на улицу не выходите, солдаты, не разобравшись, могут открыть огонь!
Группа заложников прошла в тамбур. Душман с Козловым вернулись в кабинет начальника станции. Майор спросил:
– Я звоню комбату?
– Звони! Пусть забирают заложников. И спроси, почему до сих пор не убрали трупы от крыльца?
– Хорошо!
Зампотех набрал номер администрации.
Ему ответил сам глава:
– Это Ценевич, слушаю вас!
– Майор Козлов!
– Да-да, Игорь Михайлович?!
– А где Кадацкий?
– Он вышел. Что у вас?
– Через пять минут из здания станции выйдут три женщины с грудными детьми, мальчик 10 лет и мужчина. Восьмерых заложников Рабулло согласился отпустить! Предупредите оцепление. И еще, уберите трупы солдат и девушки. Они раздражают боевиков. Вынос двумя молодыми солдатами без оружия. Им ничего не угрожает. Заложников же встречайте не ближе тридцати метров от станции гражданскими лицами!
– Как вам удалось это?
– Делом заниматься надо, а не пустословить. Когда в здание доставят деньги, я уговорю Рабулло отпустить еще группу заложников. В итоге мы имеем шанс спасти всех мирных жителей, но скорее всего их место придется занять кому-то из офицеров части или из милиции! Продумайте этот вопрос. В батальоне, уверен, найдутся добровольцы, в РОВД не знаю. Все! Проводим выход заложников из станции. Их выведу я! Встречайте на установленном рубеже. И еще раз повторяю, немедленно уберите трупы!
– Да-да, все понял! Отдаю соответствующие распоряжения. Будьте, пожалуйста, и в дальнейшем на связи!
– Я на связи! Деньги подготовьте. Время ультиматума истекает, что-то я еще выиграю, но не много. Поторопитесь. Отбой!
Козлов положил трубку на рычаги старого, пожелтевшего от времени телефонного аппарата, посмотрел на Рабулло:
– В следующий раз у нас будут деньги! Ты только на время не смотри. Я сам потороплю их. Ладно, предупреди своих, я пойду, выведу заложников. Или ты пойдешь со мной?