Олимпийский спецназ
Шрифт:
Вахидов отложил копию доклада на кровать:
– Да, это то, что надо! Штаб у вас умеет работать. Но как оригинал этой «дезы» попадет к Тургуну? Вы что, отправите его почтой, заказным письмом?
– Можем и почтой, если ты настаиваешь!
– Оценил юмор. Но хочу получить серьезный ответ. Я должен быть убежден, что дезинформация действительно попадет к Тургуну по каналу, который не вызовет у него сомнений в надежности.
Генерал заверил бандита:
– Оригинал документа, с которым ты ознакомился, переправит Тургуну внешняя разведка
– Да! Дайте карту и мой спутниковый телефон.
Потапов спросил:
– Может, тебе расслабляющий фон создать?
– Что вы имеете в виду?
– Ну, голоса, смех женщин, с которыми ты якобы проводишь время!
– Во-первых, во время траура у нас не принято развлекаться, а во-вторых, мы не общаемся друг с другом при посторонних лицах. Создайте фон, и Лесник тут же поймет, что я работаю под контролем российских спецслужб.
– Ну все, понял, понял. Работай без фона.
Феофанов подсоединил к станции дополнительный провод с наушником, который вставил в ухо, дабы слышать переговоры бандитов.
Раскрыв карту, Басмач спросил:
– Куда точно должен выйти отряд?
Феофанов указал на плато:
– Вот сюда!
– Что ж, в принципе можно было проложить маршрут и через этот участок. Понял.
Он набрал номер. Около минуты ждал. Затем Урганов ответил:
– Лесник на связи!
– Ассолом аллейкум, Мурад!
– Ва аллейкум, командир!
– Как твои дела?
– По плану. Прошли треть пути. Выйдем к объекту в заданное время.
– Это хорошо! Это радует!
– А что у вас в Саульской и по блокпосту?
– Русские отбили штурм поста, кто-то видимо сообщил им о готовящемся нападении. В Саульской Рабулло отработал неплохо, убито более 30 человек, ранено столько же, однако он допустил ошибку, пойдя на поводу у спецслужб, чей представитель вел с ним переговоры, и группу заманили в спецсамолет, где и отстреляли, как баранов. Но, в общем, отвлекающий маневр удался, и сейчас о тебе не знает никто. Я имею в виду русских.
– Понятно! Ты позвонил мне, чтобы сообщить о гибели отвлекающего отряда?
– Не только. Только что у меня был разговор с Тургуном.
– Так рано?
– Да, Ваха сам вызвал меня. Зная о результатах действий в Саульской и на блокпосту, он наказал передать тебе приказ об изменении маршрута выхода к Раминску на финальной его стадии.
В голосе Урганова прозвучало удивление:
– Маршрут решили изменить? С чем это связано?
– Не знаю! Ваха был раздражен, видимо не прошло еще недовольство провалом Рабулло и крахом операции на блокпосту. Он только сказал, что принял решение изменить маршрут. Причины не назвал, я спрашивать не стал, ты знаешь его бешеный нрав.
– Но что-то серьезное повлияло на него, если он пошел на изменение маршрута, и то, что решение принимал ночью!
– Скорей всего, хотя Тургун сказал, что отряду ничего не грозит. Его информаторы присылают доклады о том,
– Сам где находишься? И как сумел уцелеть, когда все погибли? Или погибли не все наши воины?
Басмач солгал:
– Не все, слава всевышнему, кое-кому удалось уйти от блокпоста. А я остался жив лишь потому, что меня успел вывести от перевала помощник, на машине Анвара. Тоже уцелел чудом. Но ничего, мы отомстим неверным за гибель наших собратьев, положили кучу свиней в Саульской, еще больше положим в Раминске. Так ты понял приказ Тургуна?
– Понял! Хорошо, что с утра сообщил, здесь недалеко проход в соседнее ущелье, откуда можно выйти к плато. Сообщил бы позже, пришлось бы возвращаться. А путь тяжел. Очень тяжел, Руслан. Всех лошадей уже потеряли, бойцы идут с трудом, но в заданное время мы выйдем к проклятому Раминску.
– Аллах тебе в помощь, Мурад. Я завтра уезжаю в поселок, посмотрю, что и как там. Свяжусь с тобой! Если не получится завтра, уеду в Раминск послезавтра.
– Что, обложили Саульскую?
– Не то слово. Танковой ротой окружили, «вертушки» постоянно летают, патрули мотаются по станице, народ злой, менты злые. Но Анвар договорился с кем-то. Обещает, как появится возможность, вывезти.
– Я понял тебя, Руслан!
– О разговоре тут же сообщу Тургуну.
– Добавь, что несмотря на все сложности, отряд выполнит свою миссию!
– Он в этом не сомневается! До связи и до встречи, Мурад!
– До связи, Руслан!
Басмач отключил станцию, передал трубку Потапову, тот уложил ее в кейс.
Феофанов бросил провод с наушником на кровать:
– Ну вот и ладно!
Главарь банды спросил:
– Я все правильно сказал?
– Да! Но ответь мне, как, по-твоему, будет проходить плато Лесник? Выведет на открытую местность весь отряд или станет пропускать частями?
– Я бы пропускал группами, а как поступит Мурад, не знаю, но тщательную разведку местности проведет точно. Убедившись, что округа «чиста», вполне может запустить и весь отряд. При этом сзади обязательно оставит отделение прикрытия.
– Большое?
– Вряд ли! Думаю, человек пять. Ну и в овраг запустит передовой дозор. Туда больше людей. Бойцов десять.
– Где будет находиться сам?
– Там, откуда можно бежать с плато. Несмотря на все достоинства и заслуги Урганова, он не отличается особой храбростью и умирать за идею не станет, потому что нет у него никакой идеи. Только шкурный интерес. Впрочем, и в плен не сдастся, пока не убедится, что другого выхода нет! Он умен, опытен, расчетлив, хладнокровен, жесток, но трусоват. И трусость свою прикрывает излишней жестокостью!